Зима, любовь, экстрим и хаски - Женя Онегина

нет черных трасс. И лавины тоже не сходят. А у ребят голова на плечах есть. Кстати, это Гарик. Я тебе о нем рассказывал, но познакомить пока не успел. Гарик, это Денис Александрович Царевич, владелец “Медвежьего угла” и отец Даниила.

Гарик все-таки поднялся и протянул руку.

– Можно просто Денис, – Царевич-старший ответил на рукопожатие. – А кто эта юная особа? – спросил он и улыбнулся. И от этой улыбки я немедленно покрылась мурашками с головы до ног.

– Зоя Воронцова, – представил меня Даня.

– Это у вас я купил базу? У вас и вашего отца?

– Да. – Голос почему-то дрогнул.

– А это вы? – спросил он и показал на фотографию, которую Гарик так и не убрал с рабочего стола.

– Это мы, пап.

– Это фото, которое уже обеспечило отель постояльцами на первую неделю новогодних каникул, – ответил Гарик.

– Красиво, – протянул Денис. – Пожалуй, я оставлю ее для своей рекламной компании. Собирайся, сын. Самолет сегодня вечером. Задание ты провалил.

– Ты забираешь у меня этот проект, отец? – спросил Даня, до боли стискивая мою ладонь. – А как же наш договор?

– Ты не справился!

– Я даже еще не начинал! А ты уже примчался меня спасать! Я не вернусь в Сочи, папа!

– А у тебя есть выбор? – усмехнулся Царевич-старший, и его бровь издевательски поползла вверх. – И магистратура тоже не будет ждать.

Даня залился румянцем. Руки его дрожали, и я с ужасом поняла, что он сейчас сорвется. Снова сорвется, как тогда в Сочи. И именно этого и добивался его отец.

– У тебя тоже нет особого выбора, Денис, – вдруг произнес Святослав. – Я остаюсь в этом проекте только при условии работы с Даниилом. У нас планы, Денис. Далеко идущие планы. И гонка в собачьей упряжке, которая не сможет состояться без Сильвера и Даниила, только малая часть этого плана.

Я, да и все в комнате, уставились на Свята. А тот продолжил, улыбаясь:

– Дай парню немного свободы, и уже через год “Медвежий угол” будет не узнать.

– Серьезное заявление, Святослав, – усмехнулся Денис. – Это рекомендация или ультиматум?

– Как тебе угодно. Но я не дам тебе по собственной глупости все испортить, Дэн. Ребята рискуют. Но и мы были такими же. Развяжи сыну руки. Просто не мешай, Денис! И хватит воевать!

– Мне нужна информация по брони на новогодние каникулы, смета и кофе. Черный без сахара, – произнес Царевич-старший, ослабляя узел галстука. – И фото. Все фото, что у вас есть.

– Что за гонка, Святослав? – спросила я, едва мы вышли из большого дома.

Даниил и Гарик остались в офисе, чтобы ввести Дениса Александровича в курс дела и выбрать фотографии для продвижения.

– Небольшой турнир с хорошей рекламой и большим призовым фондом, Зоя. Старт в феврале. Я видел, на что способны твои собачки. Нужно только заменить Альбуса. Но это ты и сама знаешь. Вы справитесь. А дальше дело техники. Соцсети, реклама, прямой эфир и прочее.

– И выбора у меня тоже нет? – усмехнулась я.

– Совершенно верно, – ответил Святослав. – Я уже отправил заявку. Считай, что я твоя фея-крестная.

Я рассмеялась, но все-таки спросила:

– Почему вы нам помогаете?

– “Медвежий угол”, Зоя, отличное место. И люди здесь тоже неплохие. Вы заслужили немного удачи. Она никому еще не мешала.

– Спасибо!

– Тебе спасибо, что борешься за это место, Зоя. Оно должно сохранить свою душу.

В глазах защипало. Это было странно – получить поддержку от совершенно чужого человека. Я спрятала руки в карманы и отвернулась. Слезы. Дурацкие девчоночьи слезы, которые всегда, абсолютно всегда, подступают невовремя. Мне хотелось быть сильной. И смелой. А не вот это все!

С трудом удержавшись от жалостливого всхлипа, я шмыгнула носом и спросила:

– А вы, случайно, не знаете, как Лика оказалась в лесу ночью?

– Случайно не знаю, – усмехнулся мужчина, явно заметивший мою борьбу. – Спроси у нее сама.

– Спрошу. Обязательно.

Наверное. Если решусь. Потому что после всего, что она сделала для Джека, подойти и спросить, как она вообще там оказалась, мне было неловко.

У большого дома я решила перехватить что-нибудь съестное на кухне, налила в термос кофе и отправилась к вольерам.

С Анжеликой я столкнулась в питомнике. Лика сидела на полу в вольере Альбуса и гладила Ниро и Вульфа одновременно. Альбус же доверчиво положил огромную голову ей на колени и даже глаза прикрыл в немом восторге. А меня накрыло странной ревностью.

– Любишь собак? – спросила я.

– Очень, – ответила Лика. – Только чужих. Свою мне заводить некогда. Или некуда.

– Альбус к тебе привязался. Это очень заметно. После смерти моей бабушки он все больше хандрит.

– Альбус замечательный, – протянула Лика.

– А хочешь, я покажу тебе щенков? Можешь над одним взять шефство и приезжать навещать его время от времени.

– Хочу, – ответила Лика. – Очень хочу!

– Тогда идем!

Молли встретила нас недовольным рычанием, чем немного напугала Анжелику. Но ее выводок просто сбил нас с ног.

– Их скоро нужно будет выпускать и выгуливать, – сказала я.

– Я смогу приезжать на выходные, – торопливо сказала Лика и прижала к себе одного щенка. Перси, кажется. – Я могу и не только одного. И вообще могу помогать. Корм там. Ветеринар.

– Ветеринар у нас бесплатный, – ответила я. – Моя мама. Правда, она больше любит хомячков.

– Хомячков?

– Ну они маленькие. И живут недолго.

– Ясно, – ответила Анжелика.

Но было видно, что ей ничего не ясно.

– Помощь с щенками нам в любом случае понадобится, – сказала я. – Их мать найденыш. Я отлично знаю, что содержать хаски в квартире очень тяжело. Но ты всегда можешь приехать. Пойти с собакой на треккинг, просто поиграть или пообщаться. Они очень дружелюбные и быстро привыкают к людям.

– А это все мальчики?

– Семь парней и Джинни.

– Как дети Уизли?

– Ага. Тоже в стане поттероманов?

– Точно, – ответила Лика. – Так вот почему Альбус – Альбус! Похож! А кто из этих мелких Рон?

– Угадай! – предложила я.

Анжелика определила с первого раза. Пухлый добродушный увалень с удовольствием пошел к ней на руки и кинулся целоваться.

– Этот мой. И девчонка тоже, – спустя минут пять произнесла Лика, пытаясь увернуться от щенячьего языка.

– Я так и не сказала тебе спасибо за Джека, – сказала я тихо. – Спасибо.

– Глупости! Если бы не я, он не оказался бы реке.

– Так что все-таки произошло?

– Зоя, знаешь. Мне очень неловко. До сих пор.

И я виновата перед Димой. Когда я обнаружила в комнате кота, я начала орать. Испугалась очень. И вообще. С Гелкой мы поругались уже трижды за то утро. Она не хотела ехать в такую даль. А я хотела. К собакам хотела