Школа волшебства на краю Тихолесья - Хезер Фосетт

тянет за собой. Всякий раз, когда я оказываюсь поблизости, когда иду по тропинке, мне нестерпимо хочется зайти поглубже. Но как бы я ни углублялся, мне всегда мало. Даже во сне я слышу шепот листвы.

Кай резко прервался и посмотрел на свои ладони.

– Ты только что сказал, что есть еще одна причина твоего обращения за помощью, – напомнила Роса. – Говори же.

– Хорошо. – Кай снова вытер ладони о штаны. – Ты много знаешь про чудовищ. И я хочу, чтобы ты сказала, не чудовище ли я сам.

Он говорил тихо, но уверенно и, встретившись с Росой взглядом, быстро заморгал:

– Ты как будто и не удивлена.

Роса прикусила губу. Она пыталась представить, что на ее месте сказал бы Иней. Он в отличие от нее всегда находил правильные слова. Ей не хотелось обижать Кая. Она почувствовала, что ей действительно не безразлично, обидно ему или нет. Раньше она такого не испытывала.

– Я уже говорила, что много всего замечаю, – ответила она. – Никто не смотрит на Тихолесье так, как ты. Никто, кроме… чудовищ. Понимаешь, там их дом. Они часть леса – и он их часть. И у реки, когда я воспользовалась Речью, ты меня понял. Возможно, ты говоришь на ней. Но… – Роса на мгновение замолчала. – Ты не такой, как они все. Не могу объяснить, откуда я это знаю, просто знаю – и все.

Кай подался вперед. Его глаза горели как янтарь на солнце и были полны тоски.

– Так кто же я?

– Не знаю, – вздохнула Роса. – Честное слово. Возможно, ты чудовище, которое умеет менять облик, но почему-то застряло в образе мальчика. А может, тебя поймал какой-то волшебник и превратил в мальчика при помощи заклинания. Или ты подменыш, которого какой-нибудь спригган оставил в колыбели, утащив настоящего Кая. Я слыхала разговоры и о полулюдях-получудовищах, хотя я таких ни разу не встречала. Не знаю. Но ты точно не такой, как все.

Кай откинулся на спинку кресла.

– Мне очень жаль, – сказала Роса. Ей и правда было жаль. Она и представить себе не могла, каково это – не знать, кто ты. Не знать, что ты такое. – Но я помогу тебе понять, кто ты, Кай. Не знаю как, но постараюсь.

Кай смотрел на свои перекрещенные руки.

– Иногда ночами я вижу во сне лесные тропинки, чувствую запах сосен, а потом просыпаюсь и думаю об одном: как бы мне уйти в лес. Идти все дальше и дальше в чащу, уйти – и больше никогда не вернуться. Я сто раз собирался так и сделать, но останавливал себя.

– Почему? Почему останавливал?

Кай беспомощно развел руками.

– Там я чужой, такой же, как здесь. Когда я иду в лес, он обращается со мной как с любым другим волшебником. Блуждающие огни сбивают меня с пути. Другие чудовища идут по следу и стремятся усыпить своими песнями, чтобы сожрать мое сердце, кости и еще неизвестно что. Ночью мне очень холодно. – Он потер виски и нахмурился. – Я везде чужой. Понимаешь? Конечно же, не понимаешь. Прости. У тебя есть дом – здесь ты своя.

– Наверное, ты прав.

Роса вспомнила сияние школы волшебства на склоне, игру света, льющегося из волшебных посохов.

– Но лучше бы я была своей где-нибудь в другом месте. Пусть это и совсем невозможно.

Кай смотрел на нее во все глаза.

– Значит, ты меня понимаешь.

Роса сглотнула. Они долго сохраняли молчание.

– Больше никто об этом не знает, – наконец произнес Кай.

У девочки все это не укладывалось в голове. Все происходящее было чем-то невозможным и нелепым. Она не должна была даже сидеть рядом с Каем Морриганом. Они не должны были делиться друг с другом секретами, да еще такими, которые способны разрушить королевство.

– На самом деле ты не хочешь сражаться с Зияющим драконом, так ведь? – догадалась Роса. – Чудовища обычно не воюют друг с другом.

– Я должен с ним сразиться. Я единственный, кто способен его остановить, так говорится в пророчестве. Неважно, кто я. Мне нельзя думать только о себе.

– Хм-м… Тогда ты точно не боггарт.

Улыбка тронула губы Кая.

– Твой боггарт может тебя услышать.

– Я на это и надеюсь! – прыснула Роса.

Они поговорили немного про родителей Кая и их дом в Лангорели, где он жил до тех пор, пока ему не исполнилось восемь лет. Именно в этом возрасте маленькие волшебники обычно поступают в школу Ингельнук. Никаких зацепок они не обнаружили: детство Кая было досадно обычным, если не брать в расчет его постоянную тягу к лесу. Его родители – обычные люди, еще у него есть обычная сестра Соллия и две обычные кошки, сэр Мурсиваль и Котострофа.

– Только честно, ты же меня не боишься? – внезапно спросил Кай с таким взволнованным лицом, что Роса чуть не расхохоталась. Она представила себе вивернов и гончих Аннуна, которые сидят у себя в загонах и, ковыряясь в зубах, беспокоятся, не слишком ли они страшные.

– Нет, – ответила она, отхлебнув чая. – Ты не страшный.

И она не обманула. Если Кай и был чудовищем, как ее приятель боггарт или Амфизель, Росе он все равно бы нравился. На самом деле, тогда он, скорее всего, понравился бы ей даже больше. Она много времени проводила с чудовищами и понимала их поведение и образ мыслей. Чего не скажешь о волшебниках с великим предназначением.

– Мне пора, – наконец сказал Кай. Он выглядел так, словно ему стало легче, словно он сбросил некий груз. Его глаза приобрели спокойный земляной оттенок. – Увидимся позже. Предлагаю встретиться в полночь, в коридоре возле библиотеки Дженкинса. Я думаю, нам нужно изучить все зацепки одну за одной, начиная с самого первого появления Инея на кухне.

Роса кивнула, не поднимая на него глаз. Кажется, после произошедшего Каю рано было пускаться в очередное приключение. Но что она могла сказать? Иней нуждался в ней. Она не задумываясь рискнула бы жизнью, чтобы спасти его. Однако рисковать чужой жизнью было куда труднее.

Кай будто бы понимал, о чем она думает.

– Я помогу тебе найти брата, – произнес он таким тоном, что Роса не осмелилась бы спорить. Сейчас перед ней стоял тот самый Кай Морриган, о котором слагали легенды.

Роса проводила его до двери, Чих заскулил у их ног. Больше всего на свете пес не любил гостей, которые имеют наглость уходить.

– Погоди. – Кай в задумчивости остановился на крыльце. – А как ты попадешь в замок? Его запирают на ночь при помощи магии. Я пользуюсь одной тайной дверью, но ее нельзя увидеть, если