Детективное агентство «Утюг». Новый год в Потайном переулке - Алексей Александрович Олейников

– Чего это с ней? – Клим озадаченно смотрел, как Аня яростно торгуется за карамельную конфету.

– Предновогодняя горячка, – сказала Ева. – Пройдёт.

– Это что за болезнь? Заразная? – забеспокоился Гриша.

– Тебе точно не надо волноваться, ты вне зоны риска. Расскажи, что там с юными гениями?

– Так ничего. – Гриша пожал плечами. – Я весь день с ними. Скукота. Но кое-что наклёвывается…

Он загадочно улыбнулся.

– Что? – насторожилась Ева. – Вазгенович выдал себя? Есть улики?!

– Нет, он мне роль Снеговика предложил. Говорит, у меня идеальная фактура.

– Так, не расслабляйся! – Ева нахмурилась. – Ты должен бороться с тьмой, а не переходить на её сторону. Ты должен найти доказательства его виновности!

– Да нет там ничего. Не он это!

– Значит, надо продолжать наблюдения! – убеждённо сказала Ева. – Мы просто что-то упускаем. Какую-то деталь!

– Ничего мы не упускаем: не виноваты они, – сказал Гриша. – Я этот клуб юных вазгениев весь перерыл, ничего подозрительного. Я даже в кабинет директора залез!

– И что?

– Очень много дипломов и конфеток. – Гриша вытащил из кармана горсть барбарисок. – Хочешь?

Ева скривилась, а вот Клим сразу цапнул с запасом. Гриша закинул в рот одну конфетку и продолжил, звучно перекатывая леденец во рту.

– В общем, у Евгения есть алиби, – продолжил Григорий. – В тот день, когда на костюмы пролили краску, у них здесь вообще не было спектаклей. А когда луна разбилась, он повёз одного из артистов в медпункт. Представляете, этот пацан умудрился засунуть голову в голову пластикового фламинго, а снять не смог.

– Откуда в сказке «Двенадцать месяцев» фламинго?! – поразился Клим.

– Так вот Вазгенович придумал: там братец Август захотел устроил себе Африку…

– Давай без подробностей! – оборвала Ева, хотя Клим слушал с интересом. – Если не директор, то кто-то из его подручных!

– Ты его труппу видела?! У него этой мелкоты – как утят у утки, только утята намного сообразительней. Там Марк самый адекватный. Евгений не успевает за ними смотреть. На диверсии у него точно сил нет.

Гриша с хрустом раскусил конфету.

Ева задумалась. Ей не хотелось расставаться с версией о Злогении Вазгеновиче. Но, похоже, надо искать другие варианты.

– Если не Евгений, то кто тогда? – сказала она вслух. – Василия тоже отметаем. Кто разлил краску, сломал луну, украл палантин, потом надел наш костюм чёрта и подбросил палантин обратно?

– С чего ты решила, что эти события связаны? – спросил Клим.

– Из-за костюма, – объяснила Ева. – Если бы чёрта не трогали, чтобы замаскироваться, то происшествия в театре можно было бы считать несчастными случаями. Но этот костюм их связывает. И ты прав…

Она посмотрела на Гришу, и тот даже немного выпрямился. Ласковое слово от Евы он слышал реже, чем пингвины в Антарктиде пробовали яблоки.

– Вазгенович точно не мог забрать палантин из «Шуберии». Значит, у нас есть другой злоумышленник. Тот, кто мог проникнуть к нам за кулисы, мог украсть костюм чёрта, и тот, кто позарился на палантин…

– Что такое вообще палантин? – спросил Гриша. – Второй день это слово слышу.

Ева закатила глаза.

– Накидка такая!

– Так бы и называли. А то палантин, галантин, аквамарин…

– Точно. Всё время путаю с императором Палпати́ном из «Звёздных войн», – поддержал Клим.

– Да вы издеваетесь… – Ева глубоко вздохнула. – Так, у нас другая задача! План поменялся! Надо поговорить с Юрием, руководителем «Маленького принца». Говорить буду я! А вам надо последить за поведением их актёров. Вдруг они сделают что-то подозрительное.

– Думаешь, это они? – удивился Клим.

– Мы это выясним, – сказала Ева. – Преступник на свободе, но он где-то рядом, я чувствую это! Скоро у «Принцев» начнётся спектакль, вот после него и поговорим.

– О, Аня идёт… – радостно сказал Григорий. – Какая-то она странная.

Аня возвращалась быстрым шагом, почти бегом. Добежала до скамейки и раздражённо помахала карамельной конфетой-тростью.

– Вы чего трубки не берёте?!

– У меня телефон в гримёрке.

– А у меня сел.

– А у меня на беззвучном.

– Да пофиг! – Аня отмахнулась. – Юрий, из «Принцев» который, ногу сломал, спектакля сегодня не будет!

– Когда сломал?! – обалдел Клим. – Я ж его днём вчера видел.

– А вечером он её сломал. В двух местах. И ещё руку. В трёх.

– Ничего себе! Как это он? Попал под хоровод?

– Поскользнулся на свеко́льном сму́зи?

– Его на полной скорости снегокат сбил. Выскочил из-за угла. А потом уехал. Так и не поймали.

– Да что ж это такое! – возмутилась Ева. – Кто портит мои теории?! Да какого же чёрта! Всё снова начинать! Подозреваемые выбывают один за другим!

– Я так понимаю, что теперь Юрий вне подозрений? – спросил Клим.

Ева прошлась перед скамейкой, как на подиуме, потом села обратно. Сжала руки в пуховых варежках. Засопела. Посмотрела в темнеющее небо.

– А может, и правда это нечистая сила? – предположила она. – Нет, я серьёзно! Известно же, что под Рождество нечисть начинает бушевать. А у нас черти в пьесе…

Она ахнула и подскочила.

– Это проклятье! Проклятье театра «Мельпомена»! На нас порчу навели!

– Ева… – робко сказал Гриша.

– Как я раньше не догадалась! Это полтерге́йст! Злобные духи не хотят, чтобы мы ставили Гоголя. Они хотят Грибоедова! Они следят за нами! Они всё время рядом!

– Ева, у тебя всё хорошо? – забеспокоился Клим.

Девочка подошла к нему.

– Надо срочно освятить сцену, – сказала она. – Сделай нам дрон с распылением святой воды. Только ты сможешь…

Клим заколебался, отвёл глаза.

– Я не знаю… Это капец как сложно.

Ева не сдержалась и фыркнула.

– Вы что, купились?! На чертей?! Ну вы даёте!

– Нет, ты права, – помолчав, сказала Аня. – Они и правда рядом…

Она кивнула, указывая на Макса и Аркадия, которые разбирали декорацию.

Ева поморщилась.

– Серьёзно?

– Конечно, – сказала Аня. – Надо проверить их алиби.

– Да зачем «Мефисто» вредить нам? – удивилась Ева. – Для чего?

– Хороший вопрос, – задумалась Аня. – А вот ещё хороший вопрос. Почему со всеми театрами на нашей сцене случились происшествия, а с «Мефисто» нет?

– Может быть, до них ещё не добрались!

– Может быть, – задумчиво ответила Аня. – А может быть…

– Что?! – Ева встала напротив, скрестила руки на груди.

Аня вздохнула – и сказала всё, что хотела сказать ещё утром.

История шестая

Ограбление века и пропажа кошачьего короля Василия

30 декабря

Утром выпуска подкаста не было. Аня, как первый и самый благодарный слушатель (хотя