Тувинские народные сказки - Мария Андреевна Хадаханэ

он не протух, да помалкивай.

Сильно поссорились между собой орёл и ястреб. Такой шум подняли, что все птицы слетелись и решили птичьего хана избрать, чтобы он споры разбирал.

Загалдели, зашумели птицы. Всем хотелось стать ханом.

Выступил вперёд орёл и говорит:

– Я должен быть вашим ханом. Выше меня никто в поднебесье не залетает.

– Не нужно нам такого хана, – хором возразили птицы. – Гордость у тебя большая, потому и живёшь один на неприступных скалах. Не согласны!

Тогда выбралась вперёд летучая мышь и сказала:

– Я хочу быть ханом. Крылья у меня не из перьев, как у вас, а из кожи. Уши мои слышат далеко.

Взъерошилась серая кукушка:

– Не может быть летучая мышь ханом. Нам говорит, что она птица, а зверям говорит, что зверь. Да ещё всю ночь летает, нам спать не даёт. То ли дело я, кукушка. От моего пения вся земля весной в зелёный убор наряжается. Лучше меня хана не найти вам.

Замахали крыльями большие и малые птицы:

– Не бывать кукушке нашим ханом. Она своих птенцов не высиживает.

Разгорелся тут великий спор, каждая птица предлагала себя в ханы.

Долго шумело птичье сборище. А на верхушке высокого кедра сидел старый ворон – волшебник.

Слушал, слушал он птичьи споры и сказал:

– Раз не можете договориться, то совсем не будете говорить! Каждый хочет быть ханом… Тогда живите вольно, без хана, каждый сам по себе.

Как сказал ворон-волшебник, так и случилось: разучились птицы говорить.

Ленивая сова

Жила в зелёном лесу серая сова. Была она ленивой-преленивой. Ей даже лень было перелететь с дерева на дерево.

Как-то тёплым днём она сидела в дремоте на лиственнице.

Подлетел к ней пёстрый дятел и застучал по дереву.

Проснулась сова, встряхнула помятыми крыльями и спросила сонным голосом:

– Что ты, дятел, шумишь – спать мне не даешь?

– Разве ты не видишь? – удивлённо посмотрел на неё дятел своими глазами, похожими на просяные зёрнышки. – Еду я себе добываю.

– Ты что, не мог другого места найти? Убирайся отсюда! – прикрикнула на него сова.

– Все трудятся, одна ты спишь. Хотя бы гнездо себе сделала! – сказал дятел и улетел прочь.

Уселась сова поудобнее и только было заснула, как снова услышала шум. Открыла правый глаз и видит: подлетела к лиственнице сорока и стрекочет над самым ухом. Закричала на неё сова, а та не испугалась и говорит ей бойко:

– Почему ты всё спишь? Посмотри кругом – все птицы хлопочут, у каждой своё дело: кто птенцов кормит, кто гнездо вьёт.

Не дождалась сорока ответа от совы и полетела дальше новости лесные собирать.

Опять задремала сова, вдруг слышит, как над её головой кто-то летает. Открыла левый глаз и видит: маленькая синичка пух тополиный себе в гнездо собирает. А кругом птицы снуют, кузнечики звенят, мошки жужжат.

Стыдно стало сове, и решила она, как придёт другой день, за гнездо приняться.

Наступила ночь. Была она очень холодной. Сова дрожала и плотнее прижимала крылья к телу. Вспомнила она о тёплом гнезде синички – вот бы в таком поспать. Длинной была холодная ночь. Даже глаза бесчисленных звёзд неба замёрзли и потускнели от холода. Всю ночь сова мёрзла и поджидала восхода солнца. Наконец солнце взошло и согрело её. Разомлела сова от тепла и сладко заснула.

Так проходил день за днём, а гнезда себе сова так и не свила из-за своей лености.

Голодный волк и козлёнок

Это ещё тогда было, когда рога козлов в небо упирались, а хвосты верблюдов по земле волочились.

Жил-был хромой серый волк. Уже много дней ему не попадалась добыча, и уши у него болтались, как тряпки. Мог он поживиться только высохшими костями на покинутых стойбищах. Жутко выл он по ночам, а днём отлёживался на солнце, думая о тёплой крови и жирном мясе.

Однажды волк рыскал по степи в поисках добычи и вдруг увидел, как на высокой скале жирный козлёнок спокойно пощипывает травку.

Глядит волк на козлёнка и глазам своим не верит: может, мерещится с голоду. Прячась за камни и облизываясь, стал волк подкрадываться к скале.

Но чуткий козлёнок тотчас почуял врага и бросился к самой вершине скалы. Оттуда он насмешливо смотрел на голодного волка и со звоном точил о камни свои рожки. Погасла у голодного волка радость, помутилось в глазах от голода. Крикнул снизу волк:

– Эй, козлёнок! Отрежь мяса от своей ноги. Не дашь – сожру тебя всего, мокрого пятна суслику лизнуть не останется.

«Ишь чего захотел, хромоногий!» – подумал козлёнок, а вслух отвечает:

– Я бы отрезал тебе кусок, да нечем. Сбегай к Донгулу и попроси у него нож.

Прибежал волк к Донгулу:

– Донгул, мне козлёнок обещал мяса отрезать от своей ноги, да ножа нет. Одолжи нож, дружище.

Говорит Донгул:

– Нож есть, только он очень тупой. Попроси у Чалдыя брусок.

Прибежал волк к Чалдыю:

– Чалдый, мне козлёнок обещал мяса отрезать от своей ноги, да ножа нет. У Донгула есть нож, да тупой. Одолжи брусок.

Говорит Чалдый:

– Брусок есть, только он очень тяжёлый. Попроси у Чанныка сани.

Приковылял волк к Чанныку:

– Чаннык, мне козлёнок обещал мяса отрезать от своей ноги, да ножа нет. У Донгула есть нож, да тупой. У Чалдыя есть брусок, да тяжёлый. Привезти не на чем. Одолжи сани, дружище.

Говорит Чаннык:

– Сани есть, да сами они не поедут. Попроси у Кулду́я коня.

Приплёлся волк к Кулдую:

– Кулдуй, мне козлёнок обещал мяса отрезать от своей ноги, да ножа нет. У Донгула есть нож, да тупой. У Чалдыя есть брусок, да тяжёлый. У Чанныка есть сани, да нет коня. Одолжи мне коня, дружище.

– Конь есть, да без аркана его не поймать. Попроси у Алда́я аркан.

Приплёлся волк к Алдаю.

– Алдай, мне козлёнок обещал мяса отрезать от себя, да ножа нет. У Донгула есть нож, да тупой. У Чалдыя есть брусок, да тяжёлый. У Чанныка есть сани, да нет коня. У Кулдуя есть конь, да нет аркана. Одолжи мне аркан, дружище.

– Аркан есть, только он в ящике под замком. А ключ находится у хозяина леса. Попроси у него ключ.

Потащился волк к хозяину леса.

А хозяином был молодой ловкий охотник. Он бродил с ружьём по лесу.

Увидел охотник волка и крикнул:

– Что, разбойник, сам идёшь ко мне?

Проворно схватил он ружьё, укрепил его