Белорусские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

— А какие, тата, загадки? — спрашивает дочка.

Отец сказал.

— Ничего, тата, не печалься, — говорит дочка. — Ложись спать. Утро вечера мудреней: завтра что-нибудь да придумаем.

А богатей пришел домой и радуется.

— Ну, баба, — говорит он жене, — будет корова наша! Только нам надо с тобой отгадать три загадки: что на свете жирнее всего, что слаще всего и что быстрее всего?

Подумала жена и говорит:

— Вот диво! Да тут и отгадывать-то нечего. Пет ничего на свете жирнее моего рябого борова, слаще липового меда наших пчел, а быстрее нашего гнедого жеребца никто бежать не может: ведь он как помчится, так и ветер его не догонит!

— Правда, — согласился муж, — я так пану и скажу.

Наутро приходят богатый с бедным к пану.

— Ну что, отгадали мои загадки? — спрашивает пан.

Богатый вышел вперед:

— Да тут и отгадывать-то нечего: нету на свете никого и ничего жирнее моего рябого борова, слаще липового меда моих пчел и быстрее моего гнедого жеребца.

— А ты, — спрашивает пан у бедняка, — отгадал?

— Отгадал, пане: нет ничего жирнее земли — ведь она нас всех кормит; нет ничего слаще сна — хоть какое случилось горе, а уснешь, все позабудется, и нет ничего быстрее людских мыслей: ведь сам ты еще здесь, а мысли уже далеко-далеко.

Правильно отгадал бедняк! И пришлось пану присудить ему корову.

— Кто это тебя научил так отгадывать мои загадки? — спрашивает он у бедняка.

— Моя дочка-семилетка, — говорит бедняк.

Удивился пан: не может быть, чтоб какая-то малолетняя бедняцкая дочь отгадывала его загадки! Решил он посмотреть на умную девочку. Приехал однажды к бедняку, а тот как раз в это время был в поле. Встретила пана дочь-семилетка.

— Девочка, — спрашивает пан, — к чему мне лошадей привязать?

Посмотрела девочка на сани и па повозку, что стояли на дворе, и говорит:

— Можешь к зиме привязать, а можешь и к лету.

Пан так глаза и вытаращил: как это можно привязать лошадей к зиме или к лету? Смеется, видно, над ним девчонка!

— Ну, хоть к саням привяжи, хоть к повозке, — пояснила девочка недогадливому пану.

Видит пан, бедняцкая дочка и вправду очень разумная. Обидно это пану. Услышат люди, что она умнее его, тогда хоть беги из поместья.

Поговорил пан с девочкой и поехал, а ей сказал, чтоб отец пришел к нему вечером.

Пришел бедняк вечером к пану.

— Что ж, — говорит пан, — умна твоя дочка. А я все же умнее ее.

Дал пан бедняку решето с яйцами:

— На, отнеси это дочке да скажи, чтоб она посадила на них наседку и вывела мне к утру цыплят на завтрак. А не выполнит Этого — велю бить кнутом.

Пришел бедняк домой пригорюнясь. Сел на лавку и плачет.

— Ты чего, тэта, плачешь? — спрашивает дочка.

— Да вот, доченька, какая беда: задал тебе пан новую загадку.

— Какую?

Показал отец решето с яйцами:

— Сказал, чтоб ты посадила на эти яйца наседку и вывела ему к утру цыплят на завтрак. А разве можно это сделать?

Дочка подумала и говорит:

— Ничего, тата, завтра что-нибудь да придумаем. А пока что возьми, мама, эти яйца да изжарь на ужин яичницу.

Утром говорит дочка отцу:

— На тебе, тата, горшок, ступай к пану. Скажи, чтоб он за день ляду вырубил, выкорчевал да вспахал, просо посеял, сжал и обмолотил да в этот горшок насыпал — цыплят кормить.

Пошел отец к. пану, подал ему пустой горшок и сказал все, что дочка велела. Подкрутил пан усы и говорит:

— Умная ж у тебя дочка, а я все же ее умней.

Взял он три льняных стебля, подал их бедняку:

— Скажи дочке, чтоб она к утру этот лен вытеребила, спряла, соткала и сшила бы мне из пего рубашку.

Вернулся отец домой пригорюнившись. Дочка спрашивает: — Что сказал тебе пан?

Подал отец ей три льняных стебля и рассказал, что пан загадал.

— Ничего, — отвечает дочка, — ложись, тата, спать: завтра что-нибудь да придумаем.

Наутро дает дочка отцу три кленовые палки и говорит:

— Отнеси их пану да попроси его посадить их, за одну ночь вырастить и сделать из них станок для тканья, чтоб было на чем полотна ему на рубашку наткать.

Пошел бедняк к пану, подал три палки и сказал так, как дочь научила.

Покраснел пан и говорит:

— Умная ж у тебя дочка — ничего не скажешь. А я все же умнее ее! Так вот передай ей, чтоб она не пешком пришла ко мне, не на лошади приехала, не голая, не одетая и принесла б мне подарок, да такой, чтобы я не мог принять его. Если она все это сделает, то приму ее в дочери — вырастет, паньею будет! А не сделает — плохо ей придется…

Вернулся отец домой пуще прежнего запечаленный.

— Ну, что ж тебе, тата, пан сказал? — спрашивает дочка.

— Да вот, доченька, наделала ты беды и нам и себе своими отгадками…

И рассказал ей отец, что пан загадал.

Засмеялась дочка:

— Ничего, тата! Как-нибудь обманем пана и на этот рад. Только поймай мне живого зайца.

Пошел отец в лес, поставил капкан и поймал зайца.

Дочка сняла рубашку, набросила на себя вместо платья рыбачью сеть, села верхом на палочку и поехала с зайцем к пану.

Пан стоит на крыльце, видит — опять перехитрила его бедняцкая дочка! Разозлился он и натравил на нее собак — думал, что они разорвут умницу. А девочка выпустила из рук зайца — собаки и кинулись за ним в лес.

Подошла она к пану.

— Лови, — говорит, — мой подарок: вон он в лес убежал…

Пришлось пану взять умную девочку в дочери.

Поехал пан вскоре за границу, а девочке сказал:

— Смотри ж без меня не суди людей моих, а то плохо тебе придется.

Осталась девочка одна в усадьбе.

И случилось в то время такое дело. Пошли два мужика на ярмарку. Один купил телегу, а другой кобылу. Запрягли кобылу в телегу и домой поехали. По дороге остановились отдохнуть. Легли и уснули. А проснулись, глядь — бегает у телеги молодой жеребеночек. Дядьки заспорили. Тот, чья телега была, говорит: «Жеребенок мой — это моя телега ожеребилась!» А тот, чья кобыла, на своем настаивает: «Нет, жеребенок мой — это моя кобыла ожеребилась!»

Спорили, спорили и порешили ехать к пану на суд.

Приехали, а пана нет дома.

— Рассуди хоть ты нас, — просят дядьки приемную панскую дочку.

Узнала девочка, какое у них дело, и говорит:

— Пусть тот из вас,