Старая погудка на новый лад. Русская сказка в изданиях конца XVIII века - Автор Неизвестен -- Народные сказки

чего ты отстал?» Еруслан-царевич ответствовал ему: «Великий государь, как мне не отстать: вижу я сие войско побитое, а посреди оного лежит голова, как пивной котел». Тогда царь, вздохнув, сказал ему: «Еруслан-царевич, эта голова всегда терзает грудь мою: под нею лежит меч, которого я страшусь, потому что один только он в свете может иметь надо мною действие, а прочие мне вредить не могут. Я всячески старался его достать, но труды мои были тщетные. Как я убил сего богатыря, который обладал сим страшным мечом, то и мне самому не быть живому». Тогда сказал Еруслан-царевич: «Милостивейший государь, прикажи мне, я достану тебе тот меч». — «Невероятно, — ответствовал ему царь Змеевид, — чтоб ты мог его достать». — «Клянусь тебе богатырскою честию, — повторил Еруслан-царевич, — что привезу к тебе сей меч». — «Очень изрядно, — продолжал царь, — ежели ты мне сделаешь сию услугу и достанешь меч, то я тебя пожалую первым по себе; в противном же случае ты нигде от меня не укроешься и за обман страшную получишь от меня казнь».

Потом царь с прочим поездом обратился в город, а Еруслан-царевич остался и, подъехав к богатырской голове и слезши с коня, говорил следующее: «Сильный тумбенский князь и могучий богатырь, по слову твоему похвалился я пред царем Змеевидом достать ему твой страшный меч, он ждет меня теперь у царских врат. Теперь все мое счастие и несчастие зависит от тебя, потому что в случае неустойки клялся он лишить меня жизни. Не попусти меня погибнуть, освободи из-под себя меч». Тогда Нибур-богатырь сдвинулся с меча, и Еруслан-царевич, взяв его, поклонился богатырской голове и, сев на своего коня, поехал к Змеевидовой столице. «Постой, Еруслан-царевич, — крикнула ему богатырская голова, — воротись! Хоть и взял ты меч, но и с ним погибнешь. Я научу тебя, как его употребить. Когда увидит тебя царь, то от радости встретит тебя среди твоего двора и протянет к тебе руку за мечом, тогда ты ударь его по голове однажды, а в другой раз не секи, потому что он оживет и умертвит тебя».

Еруслан-царевич поклонился богатырской голове и поехал в город, держа меч на плече. Лишь только увидел его царь едущего с мечом, то с радостным восторгом выбежал к нему навстречу и, встретив его среди двора, говорил ему: «Добрый слуга, Еруслан-царевич, за сию службу жалую тебя первым по себе, даю тебе полцарства и золотой казны сколько хочешь; желаешь ли иметь супругу, то вот тебе дочь моя Лигура». Потом Змеевид протянул руку и хотел взять меч, но Еруслан-царевич ударил его тем мечом по голове и рассек ее до плеч, от чего царь и умер. Тогда вскричали к нему царские приближенные: «Еруслан-царевич, руби его в другой раз!» На сие он им ответствовал: «Нет, братцы, богатырское сердце раз, да горазд». Кинулись на Еруслана-царевича князи, и бояре, и богатыри, желая его умертвить. Но он, взяв меч в руку, а копье под плечо, в другую ж руку взял тело Змеевидово, чтоб богатыри не унесли оного, и одним махом побил князей, и бояр, и сильных его богатырей. Потом уцелевшие князья и бояре и все градские жители, прося у него пощады, говорили ему: «О сильный могучий богатырь и славный князь Еруслан-царевич! Умилостивься и перестань нас поражать, мы к тебе припадаем, владей ты нами». Еруслан-царевич, укротя свое богатырское пламя, не стал более продолжать поражения и сказал им: «Царем вам я быть не хочу, а избирайте достойнейшего из вас». Потом, взрезав грудь Змеевиду и вынув желчь, положил ее в сосуд.

Исправив сие, сел на своего доброго коня, поехал из города и, приехав к богатырской голове, вынул из сосуда желчь, помазал богатырскую голову и туловище, к которому коль скоро он приложил голову, то мгновенно срослись, и тумбенский богатырь Нибур встал как от сна пробудился и с Ерусланом-царевичем поцеловался, и назвались они братьями: Нибур большим, а Еруслан-царевич меньшим. Тогда Еруслан-царевич простился с Нибуром, и разъехались по разным путям: Нибур поехал в Тумбенское царство просить у отца своего Тереса благословения, чтоб жениться на змеевидовой дочери Лигуре и царствовать в темной земле; а Еруслан-царевич направил свой путь в Танкратское царство ко князю Зероге Брадачу и чрез полугодовое свое путешествие туда прибыл. И, въехав в столичный град, прямо обратился к темнице и нашел, что оная окружена стражами вдвое числом против того, сколько было при оной в первый его приезд. Он стражей всех побил, двери проломил и вошел в темницу, сказал: «Здравствуй, батюшка царь Хираз и матушка царица Другистана! Приказание ваше я исполнил, ездил за тридевять земель, за тридесятое государство, в темное царство к царю Змеевиду, убил царя и привез вам его желчь». На сие говорит пленный Бугжатский царь: «Когда ты называешься сыном нашим Ерусланом-царевичем и подлинно убил сильного царя Змеевида, то помажь нам тою желчью глаза, от чего мы прозрим, тебя увидим и в справедливости уверимся». Еруслан-царевич вынул желчь из своего сосуда, и когда помазал оною им глаза, то они увидели свет и, с чрезмерною радостию узнав в благодетеле своем подлинно любезного своего сына Еруслана-царевича, воскликнули: «Ах любезный наш сын! Поистине ты наш сын и избавитель! Еще Бог до нас милосерд и сохранил до сего времени жизнь твою!» Они наперерыв нежно его обнимают и не знают, что говорить. Наконец Еруслан-царевич прерывает молчание. «Останьтесь здесь до утра, — говорит он им, — завтра я при помощи божией со злодеем нашим управлюсь и возвращу спокойствие сердцам вашим». Потом вышел он из темницы, затворил дверь, сел на своего доброго коня и поехал в поле.

А на другой день, встав поутру рано, крикнул громким богатырским голосом: «Защищайся, Зерог, изверг рода человеческого! Скоро будешь ты прах, а не царь!» Танкратский князь, услышав богатырский голос, повелел в трубы затрубить и в барабаны бить. На сей знак собрались к нему рыцари и богатыри и простого войска до пятисот тысяч, и выехал Зерог Брадач из столицы с великою силою. Еруслан-царевич, вооружась щитом и копьем, пустился на войско, как сокол напускает на гусей и лебедей. Сколько он побивает, вдвое того конем своим богатырским топчет, и не прошло двух часов, как он низложил все войско, в числе котором богатырей и рыцарей было до десяти тысяч; а самого князя Зерога Брадача в полон взял и, приведя с собою в город, выколол ему глаза и посадил за крепкою стражею