Приключений не предвидится. Айсберг и фонарный столб - Николас Гэннон

и знал, что должен подчиниться. Он с усилием проглотил горошину. Миссис Мракли повернулась ко взрослым и улыбнулась.

– У меня настоящий дар, – прощебетала она. – Я обнаружила его еще совсем маленькой. Когда я говорю, что делать, меня все слушаются. Я подмечаю и исправляю все неправильное. Взять хотя бы эту комнату. – Она ткнула вилкой, словно указкой. – Ральф и Рейчел устроили здесь ужасный беспорядок, но я знаю человека, который может все исправить.

«Тебя бы кто-нибудь исправил», – подумал Арчер.

Мистер Хелмсли улыбнулся.

– Действительно, столовая у нас незаурядная, – сказал он, – однако я никогда даже подумать не мог о том, чтобы поднять на нее руку.

Миссис Хелмсли ткнула его в бок.

– Вот именно! – пронзительно воскликнула миссис Мракли. – Именно поэтому я и работаю с детьми. Не примите это на свой счет, Ричард, но у взрослых ум уже заржавевший, несвежий, им трудно изменить привычки. Молодые же умы, напротив, можно совершенствовать до бесконечности. Собственно, сделать это совсем не трудно, чистая механика. Засовываешь им в ухо отвертку – образно говоря – и крутишь винтики до тех пор, пока все не заработает как надо.

«Так я и дал совать отвертку себе в ухо», – подумал Арчер.

– Едва ли можно спорить с тем, – продолжала миссис Мракли, – что, если бы в детстве Ральф и Рейчел повстречали такого человека, как я, они выросли бы совсем другими людьми. О да, я сумела бы наставить их на путь истинный, в точности как наставила только что вашего юного Альфреда.

– Это, безусловно, было бы интересно, – согласился мистер Хелмсли.

Арчеру интересно не было ни капельки. С какой стати этот воздушный шар на ножках явился в дом Хелмсли и еще смеет оскорблять людей, которые этот дом создали? Нет, она ничего не смогла бы сделать с дедушкой и бабушкой, и он ей тоже не поддастся. Взрослые продолжали беседовать, а Арчер повернулся к столу своей лучшей стороной и начал по одной ссыпать в руку горошины.

– Отчего вы перестали преподавать в Рэйвенвуде? – спросил мистер Хелмсли.

Миссис Мракли гулко отхлебнула вина.

– А, вечная история в этих школах, – сказала она. – Они все время меняют сотрудников. Иногда мне кажется, что я как миссионер былых времен – путешествую из одних джунглей в другие.

Собрав изрядную порцию гороха, Арчер протянул руку за спину, собираясь высыпать добычу в рот антилопе.

– Я не хочу, – воспротивилась антилопа.

– Но ты же травоядное, – шепнул Арчер.

– Даже травоядные не едят все подряд.

И все же, несмотря на протесты антилопы, Арчер сунул руку ей в рот. Однако не успел он сделать свой вклад в антилопье меню, как на него упала тень с востока.

– Это еще что такое! – громыхнула миссис Мракли.

Изо рта у нее вылетела горошина и угодила прямиком в глаз Генри.

Арчер застыл.

– Вытащи руку! – велела миссис Мракли, но Арчер не послушался.

Воздух сгустился. Генри стряхнул с глаза горошину, чтобы лучше видеть.

– Арчер Хелмсли, сию же секунду вытащи руку! – потребовала миссис Хелмсли.

Арчер немедленно пожалел о том, что угодил в такую ситуацию. Теперь на него смотрели все, а сам он смотрел в основном на маму. Это ей не понравится. Он медленно вытащил руку. Антилопа облегченно вздохнула. Миссис Мракли ухватила Арчера за запястье. Во все стороны полетел горох. Генри опять досталось в глаз.

– Так я и думала, – объявила миссис Мракли. – По всей видимости, Хелена, твой сын давно уже пользуется этой дохлой газелью в качестве мусорника, когда не хочет есть овощи.

– Это не газель, – сказал Арчер, высвобождая руку. – Это антилопа.

– Да, – подтвердил Генри. – Если взглянуть на рога…

– Мне абсолютно безразлично, что это за зверь, – повысила голос миссис Мракли. – В любом случае это чучело, а не мусорное ведро.

Мама стала собирать разбежавшиеся горошины, и Арчер бросился ей на помощь. Надо все исправить, и как можно скорее, не то не видать ему свободы.

– Прошу прощения, – сказала миссис Хелмсли. – Обычно Арчер так себя не ведет.

– Да уж я надеюсь, – ответила миссис Мракли, запихивая в рот картофелину. – Я не потерплю такого поведения со стороны своих учеников, и должна предупредить вас обоих: если Альфред не образумится, сидеть ему в тюрьме.

– В тюрьме? – переспросил Генри.

– В тюрьме? – улыбнулась миссис Хелмсли.

– Да, в тюрьме, – отрезала миссис Мракли.

«Я и так уже в тюрьме», – подумал Арчер.

– Поверьте, – продолжала миссис Мракли, – если поискать, обнаружится, что очень многие правонарушители ступили на скользкую дорожку преступлений в тот самый миг, когда тайком сунули невкусные овощи в рот какой-нибудь газели.

– Сама ты газель, – прошептала антилопа.

Арчер улыбнулся, но это было ошибкой. Миссис Мракли заметила его улыбку и решила, что он смеется над нею. Миссис Мракли была не из тех людей, над которыми можно безнаказанно смеяться. Жилка у нее на лбу раздулась, увеличившись вдвое, а лицо побагровело, сравнявшись цветом с вином в бокале.

– Смейся, смейся, юноша! – гаркнула она, швыряя на стол салфетку. – Все смейтесь сколько влезет! Но не ждите от меня сочувствия, когда к вам явятся полицейские и усадят его на электрический стул за все многочисленные преступления!

Арчер поглядел на отца.

– Иди-ка наверх, – сказал мистер Хелмсли. – Потом поговорим.

– Поговорим-поговорим, – подтвердила миссис Хелмсли. – Обо всем поговорим. – В эту минуту миссис Хелмсли могла соперничать в жестокости с миссис Мракли.

Арчер покорно встал и, стараясь не встречаться глазами с матерью, пошел к двери. Уже у самого выхода он обернулся к миссис Мракли и хотел было извиниться, но она его опередила.

– Будь поосторожней, юноша, – сказала она. – Не то однажды сам примерзнешь к айсбергу.

ОБСТАНОВКА НАКАЛЯЕТСЯ

Есть такое выражение – «обстановка накалилась», – и, по всей видимости, довольно точное, поскольку к тому времени, как Арчер поднялся к себе, ему стало жарко. Нетрудно было понять отчего. Когда в дом к тебе является бегемотоподобная грубиянка, да еще рассказывает твоим родителям, что в один прекрасный день тебя усадят на удобный электрический стул, – трудно не потерять при этом присутствие духа. Но дело было даже не в этом. Арчер кипел оттого, что кто-то выставляет сумасшедшими его дедушку с бабушкой.

Можно ли сказать, что Ральф и Рейчел просто маршировали под другие барабаны? Да, наверное. Или даже – что они плюнули на все марши и барабаны вместе взятые и принялись отплясывать джигу под ксилофон. Но разве можно считать их сумасшедшими? Конечно нет. Уж кто-то, а они никогда не наряжались в шубу летом.

Арчер содрал галстук-бабочку и швырнул на пол. По коридору до своей спальни он плелся через силу, зная, что завтрашний день не принесет ему