Энола Холмс и Леди с Лампой - Нэнси Спрингер

миссис Таппер погибла, убита?! Нет, это слишком.

Флорри и не подумала замолчать:

— ...но мы-то не должны из-за энтого себя губить! Если вы еще не ели ни- чехо, так идите скорее съешьте вареное яйцо с чаем!

Что за удивительное создание! Костлявая неуклюжая девчонка с круглым детским личиком — и проявляет заботу обо мне? Мое лицо озарила едва заметная улыбка, и я села на краешке кровати, свесив ноги.

— Флорри, — ласково спросила я, — не появилось новостей о миссис Таппер?

— Уж не знаю, можно это назвать новостьми или нет, мисс, но все только об этом и толкуют: кто ховорит, што это красные анархисты ее забрали, кто на банды с верфей думает, кто на Джека-потрошителя. — Флорри поежилась. — Но это же глупые байки, да, мисс? Миссис Таппер была достойной женщиной!

Меня смутило прошедшее время, и я вскочила на ноги:

— Надеюсь, и есть до сих пор. Ты права, Флорри, мне надо поесть, а уже потом поразмыслить над тем, как лучше поступить.

Если верить мистеру Ватсону, мой брат Шерлок терзает себя отсутствием еды и сна, чтобы сохранять остроту разума, однако по моему опыту мне думалось намного легче после сытного обеда и отдыха.

— Эт’ правильно, мисс, — кивнула Флорри и вышла в коридор.

Я последовала было за ней, но тут мой взгляд упал на открытый шкаф с одеждой.

— Флорри, ты, случайно, не знаешь, зачем миссис Таппер это хранит? — спросила я, показав ей роскошное старомодное платье из синего шелка.

— О, мисс, конешно знаю! — Флорри бодро развернулась и забежала обратно в спальню. — Она мне его как-то раз показала, мисс, потому што ей энто платье подарила дама, в честь ‘оторой меня назвали. Ну, точнее, меня-то назвали как тетю, а вот ее — в честь этой дамы.

Проклятая болтушка, от нее у меня разболелась голова! Однако мне нужно было узнать ответ на свой вопрос, и поэтому я терпеливо ее выслушала:

— Какой дамы?

— Той, ‘оторая дала миссис Таппер энто платье, мисс!

Я тяжело вздохнула:

— Давай с самого начала, Флорри. И медленнее, пожалуйста. Кто дал миссис Таппер это платье?

Флорри, отчаянно стараясь мне угодить, наморщила лоб от напряжения:

— Точно фамилию не вспомню, мисс, но о ней тогда все только и говорили. Леди с Лампой — так ее называли, когда тетя Фло родилась, но о ней уж давно ничего не слышно.

Миссис Таппер, кажется, упоминала некую Леди с Лампой. Что же именно она сказала? Все произошло тридцать четыре года назад. Сейчас об этой даме почти никто не помнит. Была на Крымской войне. «Одежку дала красивую, лучше той, в которой я замуж выходила», — сказала миссис Таппер. Очевидно, она говорила об этом самом платье середины века, которое я сейчас держала в руках.

— Так, ну как же ее звали... — пробормотала Флорри.

Сложное имя: раньше все знали, сейчас забыли... Нет, разве это может быть связано с тем, что произошло с миссис Таппер?

— Не важно, — сказала я, убирая платье обратно в гардероб и затворяя дверцы. — Идем, Флорри.

Девочка послушно поплелась за мной по лестнице на первый этаж, но на ходу продолжала шептать себе под нос:

— Флоренс... Флоренс што-то там...

Я плюхнулась на стул за кухонным столом, а она поставила чайник.

— Фамилия такая забавная, с «ай» и «эй». Уайт? Тейлор? Бейкер? Нет, та похитрее была...

Вдруг меня осенило:

— Флоренс Найтингейл!

— Да-да! — радостно воскликнула Флорри.— «Найти эль»! Верно, пьяницы там одни в семье, хотя она вроде леди была приличная...

— Не «Найти эль», а Найтингейл, — поправила я ее так устало и раздраженно, что проявился мой аристократический акцент. — Эта фамилия произошла от слова «соловей»1, и алкоголь здесь совершенно ни при чем. Соловей — очаровательная пташка, которая так сладко поет...

Тут у меня в мозгу сверкнула вспышка, как над аппаратом фотографа-портретиста, и я резко вскочила, чуть не опрокинув стол.

— Чтоб меня черти съели! — выругалась я самым неподобающим образом. — Птица!

___________________________

1На английском «соловей» - nightingale.

Глава пятая

Сама леди с лампой, предположительно, уже почила, поскольку все ветераны Крымской войны, которые мне встречались, балансировали на краю могилы, хотя в те времена были еще совсем юными, в отличие от Флоренс Найтингейл, взрослой дамы. Кроме того, о ней в последнее время не упоминали — значит, умерла она давно. Однако в семье Найтингейл мог остаться родственник или потомок, которому было известно и о прошлом миссис Таппер, и о том, где она живет. Я ухватилась за эту хрупкую догадку как за пресловутую соломинку, поскольку иными вариантами не располагала.

Откушав хлеба с чаем, я отправилась наверх переодеться, размышляя на ходу, в каком образе лучше предстать.

Мисс Месхол была из рабочего класса и выглядела слишком вульгарно, а потому не вызвала бы к себе уважения. На безупречную красавицу мисс Виолу Энверуа ушло бы много часов, а времени терять не хотелось. Я просмотрела содержимое своего гардероба и остановилась на простом узком шерстяном платье кирпичного цвета. Тускло-коричневые волосы собрала в пучок, на крупный нос водрузила очки в черепаховой оправе — и в результате получилась благородная дама, приверженная науке (точнее, попыткам заниматься наукой в Британском музее, несмотря на насмешки ученых мужского пола), не заинтересованная в браке, но все же леди, хоть и не заботящаяся о красоте, поскольку ни одна модница не стала бы уродовать себя очками.

Я осмотрела себя в зеркало и с удовлетворением отметила, что тяжелая темная оправа успешно прикрывает мое лицо и нос кажется не таким уж огромным. К этому наряду я добавила черную шляпку, слегка похожую на мужскую. Прекрасно. Никто не обратит внимания на свободомыслящую старую деву. Оставалось лишь дополнить образ жакетом и перчатками — разумеется, заляпанными чернилами.

— Флорри, — позвала я, — ты дождешься моего возвращения? — Мне хотелось, чтобы она была здесь на случай, если кто-нибудь придет с новостями.

— Конешно, мисс... — Тут служанка меня увидела и разинула рот от удивления. — Мисс... м-м... Месхол?

— Не забивай себе голову, Флорри.

— Вы идете искать миссис Таппер?

— Само собой. Однако будем надеяться, что она сама вскоре вернется домой.

Ах, если бы это было так!

Улицы Ист-Энда, как всегда, кишели немытой беднотой — голодными бродяжками в