Николай Тёмкин - Пропавшие буквы, или Алёша Попов в Муми-доле

Наполняя стакан, стоявший вместе с графином на низеньком столике, литераторша невольно опустила глаза и увидела босые Алёшины ноги, припорошенные пылью и песком Лукоморья.

— Попов! — хриплым голосом, дрожавшим, как натянутая струна, прошептала она, — как ты смеешь продолжать хулиганство? Зачем ты снял обувь и носки? Что пытаешься этим продемонстрировать? Или вообще так в школу пришёл?

Раздался громкий звон. Наталия Венедиктовна напряглась, готовясь задать неисправимому Попову ещё более строгую головомойку (рецидивист какой-то!), но сообразила, что это не мобильник, а звонок с последнего урока, и смолчала.

Сергей Владимирович, отхлебывая из протянутого ею стакана, опустошённо произнёс:

— Всё, занятия окончены. Пускай Попов идёт домой, пока не довёл меня до инфаркта. Разбираться будем завтра, на сегодня мои силы исчерпаны. Наталия Венедиктовна, попросите Анну Петровну в раздевалке подобрать для Алексея какую-нибудь обувь из потерянной учениками и невостребованной. Не босиком же ему по улице шлёпать. Благодарю, все свободны.

Хорошая фраза, подумал Алёша, выходя в сопровождении литераторши из директорского кабинета. Надо эти слова запомнить. Такими хорошо завершать следствие. Конечно, если не требуется задержаний. В противном случае свободны не все: только те, чья невиновность несомненна.

Домой следователь по особым делам шёл быстро. Во-первых, сложившиеся в Лукоморье обстоятельства требовали принятия незамедлительных мер. Во-вторых, не хотелось долго оставаться на глазах у прохожих в смехотворном виде: чёрной туфле на правой ноге и цветастом домашнем тапочке — на левой. Другой утерянной обуви подходящего размера у Анны Петровны не нашлось.

Войдя в квартиру, Алёша поспешил к книжным полкам. Кошка Маруся, обрадованная приходом хозяина, тёрлась о его ноги, пыталась заглянуть в глаза: мяу, что, мол, нового и интересного?

Перебирая книги домашней библиотеки, Лёша подробно рассказал о событиях долгого дня. Маруся то воинственно задирала хвост, то распушала шерсть, то потирала лапкой затылок, словно размышляя. Казалась, она всё понимает. Понимает, но сказать не может. Так оно и было на самом деле. Впрочем, только здесь — в Лукоморье будет иначе. Уж кому, как не Алёше, об этом знать.

Нужная книжка никак не находилась. Перебрав все, одну за другой, лукоморский следователь по особым огорчённо вздохнул. Потом взял мобильник в руку, а кошку — под мышку.

— Делать нечего, Маруся. Придётся разбираться без подсказки. И куда только могла задеваться повесть про Муми-папу?

В который уже раз за сегодня — «звёздочка», «ноль», «решётка». Квартира Поповых опустела.

Глава двенадцатая

МАСТЕР-КЛАСС АЛЕКСЕЯ ПОПОВА

Поляна, присыпанная песочком. Ветвистая верба. Скамейка у избушкиной лапы (теперь почему-то у левой, той, что без браслета, профессионально подметил следователь; интересно, для чего Баба Яга лавочку переставила?). На песке перпендикулярно лавочке лежит метёлка. А где сама бабушка?

— Её Варвара Анатольевна твоему двоюродному брату Вове на недельку отдала, — промолвила Маруся.

От удивления Алёша выпустил кошку из-под мышки, и она, приземлившись на четыре лапы, изящно выгнулась.

Нет, Алексей не тому удивился, что Маруся заговорила — она всегда обретала такую способность, оказавшись в Лукоморье. Поразительным было другое: как смогла кошка прочесть его мысли? И как могла мама отдать Бабу Ягу Вовке?

Последний вопрос следователь задал вслух. Тут, в свою очередь, удивилась кошка.

— При чём тут Баба Яга? Ты спрашивал, куда делась повесть про Муми-папу. Я знала, но в квартире ответить не могла. Теперь — могу. Варвара Анатольевна ещё сказала Вове: «Ты только отдать не забудь, это любимая Алёшина книжка». Два дня назад это было, ты тогда в кино ходил. А потом за всякой суетой забыли поставить тебя в известность. Уж не обижайся.

— Ладно, чего там, — отмахнулся Алёша.

Скрипнула дверь избушки. На крыльцо, позевывая, вышла Баба Яга.

— Поздравляю следователя по особым делам и его помощницу Марусю! Первого — с возвращением, вторую — с прибытием!

— И тебя, бабушка, с тем же, — не задержалась с ответом кошка.

— Я тут, — сообщила Яга, — немного вздремнула, вас ожидаючи. И был мне сон. Кажется, вещий. Хотите, расскажу?

Разумеется, следователь с помощницей хотели. Старуха, опершись на перила, начала повествование о своём сновидении.

Лунная ночь. Чингачгук Большой Змей с острой бритвой в одной руке и с метлой в другой подкрадывается к избушке на курьих ножках…

— Стоп, стоп, — сказал Алёша, — это уже было.

— Это было про Муми-папу, — возразила Баба Яга, — а про вождя ещё не было.

— И не надо, — твёрдо стоял на своём следователь. — Мы уже выяснили, что следов соскабливания на странице нет. И потом — каковы мотивы?

— Мотивы, мотивы, — презрительно буркнула Яга. — Заладил одно и то же. Вот тебя самого какие мотивы заставили обуться таким красавчиком?

Не желая вдаваться в подробности, Алёша небрежно бросил:

— Мода у нас такая.

Маруся стыдливо покраснела — под густой шерстью этого не было видно, а старушка поверила и огорчилась своей недогадливости:

— Эх, могла бы и сама додуматься. Как же я так?

— Рассуждать надо! Предполагать! Сопоставлять! — повторил Лёша главный свой следовательский девиз. — Вот я, например, следуя подобному методу, сумел между делом сообразить, почему скамейка, стоявшая у правой избушкиной лапы, оказалась у левой.

— И почему же? — заинтересовалась Баба Яга.

— Мастер-класс Алексея Попова! — объявила кошка.

— Следите за ходом мысли, — начал следователь. — Солнце в течение дня постепенно перемещается с востока на запад. Бабушка любит сидеть на солнышке. Чтобы не оказаться в тени, она соответственно движению светила переставляет лавочку. Вопрос сформулирован, сопоставление произведено, задача решена.

Кошка, гордясь Алёшей, подняла хвост трубой. Баба Яга насмешливо ухмыльнулась.

— Не переставишь её, милок, ведь она врытая.

— Как же тогда… — следователь не договорил, поняв, что попал впросак.

— Избушка повернулась — вот и всё, мил человек. Где была правая лапа, там стала левая. Тут и рассуждать нечего, — сказала старуха и, злопамятная, язвительно добавила: — Да ты не огорчайся, у каждого может появиться однажды неверная версия.

Алексей Попов конфузливо понурился. Бахвальство до добра не доводит, это уж точно. Теперь надо как-то восстановить свою репутацию, да побыстрей. Предложить что-нибудь разумное и неожиданное. Думай, Лёша, думай!.. И, послушная понуканию, явилась разумная мысль.

Глава тринадцатая

ТРИДЦАТЬ ТРИ МИЛЛИМЕТРА

— Давайте исходить из того, что нам, — предложил следователь по особым делам, — уже определённо известно. Итак: пропали буквы. Не будем пока задумываться почему. Надо их искать. Но как приступить к розыскам, не зная, сколько именно букв исчезло? Так что первым делом необходимо выяснить именно это.

— Да как выяснишь-то? — засомневалась Баба Яга.

— Линейка у вас в хозяйстве найдётся? — вопросом на вопрос ответил Алёша.

Линейка отыскалась быстро. Все склонились над книгой. Следователь по особым делам приложил измерительный прибор к пустому месту на строке, оставшемуся от исчезнувших букв. От левых кавычек до правых получилось ровно тридцать три миллиметра.

— Запомните: тридцать три! — сказал Алексей и переместил линейку на строчку, заполненную буквами целиком. Отмерили нужное расстояние. Пересчитали буквы. Получилось одиннадцать.

— Я поняла, — сообразила Маруся. — Ты исходишь из того, что буквы в книжке одинаковые. Значит, если в одном месте на тридцати трех миллиметрах поместилось одиннадцать букв, то и в другом поместится столько же.

Алёша посмотрел на кошку с уважением. Баба Яга прикрыла глаза, быстро-быстро двигая губами. Наконец, облегчённо вздохнула и радостно воскликнула:

— Три!

Алексей недовольно пожал плечами.

— Мы уже убедились, что никаких следов потёртости и соскабливания на строчке нет. Так что, три не три…

— Не в этом смысле три, а в том, что три миллиметра. Ровно столько приходится на одну букву, — объяснила старушка.

— Это верно, — согласился следователь по особым делам. — Осталось догадаться, что это за слово такое из одиннадцати букв.

— Длинное, — дёрнула усом кошка. — Их, наверное, не так уж много.

Баба Яга, вновь прикрыв глаза, что-то бурчала, загибая крючковатые пальцы. Предположение, которая она в результате выдвинула, заставило задуматься следователя и его помощницу Марусю:

— Пропали буквы. Исчезли, будто кто их съел. Обратив на это внимание, Муми-папа взмахнул лапой и вскричал: «Буквоедство». Одиннадцать букв. Всё сходится.