Роберт Маркмор - Новобранец

— Ты здесь не в школе, Джеймс. Меня наградили целой кучей всяких прозвищ, сколь угодно грубых, но только не мэм.

— Простите...

— Я покажу тебе дом, потом ты позавтракаешь. Хочешь есть?

— Немного, — признался Джеймс

— Послушай, Джеймс, — сказала Рейчел на ходу. — Я знаю, это место — чудовищная дыра, и жизнь тебе кажется ужасной, но поверь — здесь много хороших людей, которые хотят тебе помочь.

— Я верю, — ответил Джеймс.

— Наш шикарный бассейн, — показала Рейчел.

За окном поблескивал на солнце «лягушатник» с дождевой водой, в которой плавали сигаретные окурки.

Джеймс невесело улыбнулся. Рейчел, кажется, была ничего, хотя, скорее всего, подбадривала этими словами каждого поступившего сюда бедолагу.

— Ультрасовременный спортивный комплекс. Вход строго воспрещен, пока не сделана домашняя работа.

Они прошли через комнату с доской для дартса и двумя бильярдными столами. Зеленое сукно было приклеено широкой липкой лентой, в стойке для зонтиков громоздились поломанные кии.

— Жилые комнаты наверху. Мальчики на втором этаже, девочки на третьем. Здесь, внизу, ванные и душевые, — продолжала Рейчел. — Нелегко бывает вас, ребят, загнать в них.

— В моей комнате есть душ, — сказал Джеймс.

— Эта комната для новоприбывших. Ты в ней проведешь только первую ночь.

Они вошли в столовую. Там сидела пара десятков ребят, почти все в школьной форме.

— Здесь лежат ножи и вилки, — принялась объяснять Рейчел, — горячее на прилавке, вот тут каши и фруктовые соки. Если хочешь, можешь сам поджарить себе хлеб.

— Здорово, — отозвался Джеймс.

Однако ему было совсем не здорово. Среди незнакомых, шумных ребят ему стало страшновато.

— Когда поешь, зайди ко мне в кабинет.

— А что с моей сестрой? — спросил Джеймс.

— Как только она проснется, я приведу ее к тебе.

Джеймс взял себе хлопьев и сел отдельно. Остальные ребята не обращали на него внимания. В новичках здесь, видимо, не находили ничего необычного.

* * *

Рейчел разговаривала по телефону. Ее стол был завален бумагами и папками. В пепельнице тлела сигарета. Рейчел положила трубку и затянулась. Заметила, что Джеймс бросил взгляд на табличку «Не курить!».

— Если меня выгонят, у них будет не хватать уже шести человек персонала, — сказала она. — Хочешь сигаретку?

Джеймс был шокирован. Взрослый предлагает ему сигарету?!

— Я не курю.

— И правильно, — согласилась Рейчел. — От курения бывает рак, но мы лучше сами дадим тебе сигарет, чем ты будешь воровать их в магазинах. Подвинь барахло, усаживайся поудобнее.

Джеймс выбрал наименее захламленное кресло, убрал с него вещи и сел.

— Как ты себя чувствуешь, Джеймс?

— Шатает немного после снотворного.

— Это пройдет. Я хочу спросить, как ты себя чувствуешь после того, что произошло с твоей мамой?

Джеймс пожал плечами.

— Плохо, наверное...

— Самое главное — не держать этого в себе. Мы назначим тебе занятия с психологом, но ты в любое

время можешь поговорить с кем угодно из сотрудников. Даже в три часа ночи.

— Отчего она... умерла?

— Насколько я знаю, твоя мама принимала болеутоляющие лекарства из-за язвы на ноге.

— Ей нельзя было пить, — сказал Джеймс — Дело в этом, да?

— Болеутоляющие в смеси с алкоголем погрузили твою маму в глубокий сон. Сердце просто

перестало биться. Твоя мама не мучилась, если тебя это хоть немножко утешит.

— А что будет с нами? — спросил Джеймс

— Мне кажется, у вас нет родственников.

— Только мой отчим. Я зову его дядя Рон.

— Вчера вечером полиция разыскала его.

— Его что, посадили в тюрьму? — спросил Джеймс.

Рейчел улыбнулась.

— Когда я вчера вечером разговаривала с ним, у меня создалось впечатление, что вы не очень-то ладите...

— Вы разговаривали с Роном?

— Да... Ты хорошо ладишь с сестрой?

— В основном да, — честно ответил Джеймс. — Мы ссоримся по десять раз на день, но дело всегда кончается смехом.

— Когда твоя мама умерла, Рон был еще женат на ней, хоть они и жили раздельно. Рон — отец Лорин, поэтому автоматически получит опекунство над ней, если пожелает.

— Мы с Роном жить не сможем. Он мерзавец!

— Джеймс, Рон убежден, что его дочери не место в детском доме. Он ее отец. Мы ничем не можем помешать ему, если он никогда не обращался с ней жестоко. Но дело в том, Джеймс, что...

Джеймс и сам всё понял.

— Меня он брать не хочет, верно?

— Извини.

Джеймс уставился в пол. Жить в детском доме плохо. Но если Лорин останется с Роном, будет еще хуже.

Рейчел обошла вокруг стола, положила руки ему на плечи.

— Мне очень жаль, Джеймс.

Джеймс не понимал, почему Рон хочет взять Лорин к себе.

— Сколько нам можно оставаться вместе?

— Рон сказал, что зайдет сегодня утром, попозже.

— Разве нельзя ним пожить вместе хотя бы несколько дней?

— В это трудно поверить, Джеймс, но если откладывать разлуку, будет еще хуже. Однако вы

сможете навещать друг друга.

— Он не станет за ней ухаживать. Всё делала мама — и стирала, и готовила. Лорин боится темноты! Не может ходить в школу одна. Рон ей помогать не будет. От него никакого толку!

— Постарайся не беспокоиться, Джеймс. Мы будем регулярно навещать Лорин, чтобы посмотреть, как она устроилась в новом доме. Если с ней будут плохо обращаться, мы предпримем меры.

— А что будет со мной? Я останусь здесь?

— До тех пор, пока мы не найдем тебе приемных родителей. Есть возможность, что тебя усыновят, то есть другая семейная пара возьмет тебя к себе, и ты будешь жить у них, как у настоящих родителей.

— И долго нужно ждать?

— Сейчас у нас мало приемных родителей. Не исключено, что придется пожить здесь несколько месяцев. Может, побудешь с сестрой, пока Рон не пришел?

Джеймс вернулся в спальню и осторожно разбудил Лорин, Она неохотно проснулась, села и принялась тереть глаза.

— Где мы? — спросила она. — В больнице?

— В детском доме.

— У меня голова болит, — пожаловалась Лорин. — Тошнит что-то.

— Ты помнишь, что случилось вчера вечером?

— Помню, ты сказал, что мама умерла, а потом мы ждали «Скорую помощь». Наверно, я уснула.

— Тебе сделали укол, чтобы ты успокоилась. Медсестра предупредила, что, когда ты проснешься,

будешь чувствовать себя хреново.

— Мы останемся здесь?

— Рон придет и заберет тебя.

— Только меня?

— Угу.

— Меня сейчас вырвет, — заявила Лорин и, зажав рот ладонью, метнулась в ванную. Джеймс

услышал, как ее тошнит. Она прокашлялась, потом спустила воду. На минуту стало тихо. Джеймс

постучался.

— Ты как там, жива? Войти можно?

Лорин не отвечала. Джеймс толкнул дверь. Сестра сидела на полу и плакала.

— Что это за жизнь будет с ним?! — всхлипнула она.