Тайны детективов из 4 «А» - Александра Николаевна Калинина

– То, что вдохновение бывает, мы знаем. И то, что оно пропало, знаем. А вот заразное оно или нет, только Ксюшка знает. Если начнёт стихи писать, тогда я в ваши глупости поверю. А пока давайте-ка лучше…

Я вытащил из кармана ещё один листочек бумаги – всегда ношу много листков на случай гениальных идей. Так вот, достал его и говорю Каретову:

– Пиши всё, что знаешь, о своём этом вдохновении. Мы его искать будем. Чтобы ты нам праздник не испортил. Тебе же столько всего надо сочинить!

Егор задумался, достал карандаш из-за уха. Он всегда носит его за ухом, потому что может резко захотеть стихи писать. Пыхтел-пыхтел, а потом мне бумажку отдал со своим ужасным почерком. Тут внезапно раздался звонок, и Каретов умчался. А я поплёлся на информатику. Врезался по пути в Юрку, который дверь держал. Но продолжал смотреть в бумажку. Сел мимо стула. Сижу на полу, читаю, что Каретов накорябал.

– Андрей, тебе удобно? – спрашивает Елена Петровна.

– Ага, – отвечаю.

А потом как вскочу! У нас же урок начался. Нас стали учить тому, как пользоваться интернетом. А чему там учиться, спрашивается? Читай интересности всякие и видео про котиков в пижамах смотри. Но мне было не до котиков. Я дождался, пока Елена Петровна выйдет из кабинета, и нашу команду позвал.

Лида решила прочитать вслух то, что Каретов написал:

– «Вдохновение не выглядит никак. Вы и сами знаете. Но от него тепло в груди и сердце радуется».

– Вот, – громко возмутился я. – В груди у него тепло. Радуется! У меня так от чая! Может, ему чай нужен. Я слышал, что бывает такой особый. В общем, не как в нашей столовой. Называется «Королевский Пуэр».

Вовка Печенькин хмыкнул:

– Мы будем всяких там Каретовых королевским чаем поить? Может, заодно ему мантию купим да корону золотую?

Светка слушала нас с серьёзным лицом. А потом у неё как будто лампочки в глазах зажглись:

– Мы зря время теряем. Может, Егор только компот пьёт, а чай он не пьёт. Давайте лучше в интернете посмотрим, что делать, если вдохновение ушло.

И тут я понял, что уроки информатики иногда бывают полезными.

Юрка первым нашёл кучу всего интересного. Оказывается, чтобы вдохновение вернулось, с человеком должно случиться что-то очень грустное или, наоборот, радостное.

– Давайте Каретову в журнале на каждой странице двоек наставим, – предложил добрый Вовка.

– А может, сделать что-то хорошее? – пожала плечами Лида. – Пусть он радуется. Ему же весёлый стих надо написать к Новому году.

– И вовсе не обязательно, – хмыкнул Крутиков. – Вот мне всегда старый год жалко. Он уходит, а все кричат: «Ура!» А если бы все радовались, когда вы уходите из гостей? Вам бы себя не жалко было?

Я говорю:

– Хватит болтать, – а сам пыль между кнопками клавиатуры от нечего делать пальцем вычищаю. – Давайте решим, как вернуть вдохновение.

– Вам удобно стоять во время урока? – раздался, как гром, голос учительницы.

Все наши испугались, потому что грома боятся, и по стульям разбежались. Но нам нужно было узнать о вдохновении ещё больше. А то новогодний огонёк отменят. Егор к нему обещал написать много-много стихов. Для каждого, кто выступает. А сам… Растеряша!

Я дождался большой перемены и поймал Каретова за рукав.

– Пойдём, – говорю, – в наш класс.

Егор зашептал:

– Ты обалдел, детектив, меня засмеют, если я в ваш кабинет войду. Вы же на два года младше!

– А ты скажи, что раздавал нам стишки к Новому году.

Каретов посмотрел на меня, как на манную кашу с комочками.

– Нет, – говорит, – ты издеваешься! Какие я стихи раздавал, если у меня вдохновения нет?

И тут Вовка подбежал:

– Если ты ещё вдохновение не нашёл, мы тебе расскажем, куда оно пропало.

Каретов согласился. Но пригрозил, что, если обманем, снеговиков из нас сделает. А я знаю, что из человека снеговик не получится, но спорить не стал.

Мы быстренько до класса дошли. Егор за мою парту сел и грустно уставился на доску:

– Ну вы и легкотню проходите.

Я попросил не отвлекаться.

Лида пришла из столовой как раз во́время. В руках она держала два стакана с чаем. И где только достать умудрилась? Он же обычно холодный!

– Да горячо мне! Возьмите кто-нибудь этот чай. Я его расплескать боюсь.

Юрка перехватил стакан, вручил Каретову и сказал:

– Пей! Будет тебе тепло в животе и на сердце.

Егор так и застыл с чаем в руках:

– Вы с ума сошли?

– Я так и думала: ему компот нужен, – вздохнула Светка.

Каретов пробурчал, что ему ничего не нужно, но чай выпил.

Я спрашиваю:

– Ну как?

– Слишком сладко, – отвечает.

– Ты молодец, Егор, – мне захотелось его поддержать. – Слишком сладкий Новый год! Это когда слишком много конфет. А ещё…

Егор вскочил, схватил меня за белый чистый воротник своими ручищами и начал трясти:

– Всё-таки моё вдохновение у тебя! Ты его украл! И ещё делал вид, что на кошку чихаешь, чтобы посмеяться надо мной. Иначе откуда у тебя такая замечательная идея про слишком сладкие конфеты?

– Я не делал вид! Чихнул и чихнул. Нигде в интернете не написано, что эта штука заразная. Что ты ведёшь себя как маленький?

Лида чуть не заплакала. Она вообще драк боится. А если меня хотят обидеть, то очень сильно переживает!

– Глупости, – она попыталась отцепить руки Каретова от меня. – Может, оно само ушло. Потому что Андрюша самый лучший. Он же мне не просто так нравится!

И тут она прикрыла рот ладошкой и выбежала из класса. Мы все остолбенели. И все застыли, как будто мы не класс, а фотография класса.

Вовка Печенькин ожил первым:

– Может, у Андрюхи своё вдохновение. А твоё где-то отдыхает, на качелях качается. Давай его возвращать. Я тебе дарю свой билет в цирк. Вот, держи! Хорошо, что я его с собой таскаю, чтобы хвастаться, – он протянул Каретову билет.

Егор так обрадовался! Он очень любил на медведей дрессированных смотреть. Мы не знали, а Вовка вот спросил у одноклассников Каретова, что тому нравится. И какой молодец! Свой билет отдал!

Егор говорит:

– Пойду развлекусь! Стихи всё равно не пишутся.

Вовка хвать свой билет обратно:

– Если тебе радость вдохновение не вернула, то нечего на тебя её и тратить. Сам медведей посмотрю. Что, расстроился?

Каретов кивнул.

Светка погладила его по рыжей лохматой голове:

– Всё будет хорошо. Сейчас ты сильно-сильно расстроишься – и вдохновение придёт.

– Если только очень грустное, – махнул рукой Егор.

Я посмотрел в листочек, куда мы записали, откуда у поэтов вдохновение берётся. Думал, уже всё испробовали. Но