Вадим Селин - Большая рождественская книга романов о любви для девочек

Но на выходе из почты меня вдруг поймал репортер местного канала и оператор с камерой.

– Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к новогодним поздравлениям?

Я застеснялась и потому нахмурилась:

– Хорошо отношусь.

– Думаете, надо поздравлять друг друга?

– Для того поздравления и придуманы, чтобы поздравлять друг друга.

Журналист кивнул:

– Спасибо большое! Не пропустите завтрашний вечерний выпуск новостей! – зачем-то пожал мне руку и помчался к кому-то еще задавать свои одинаковые вопросы.

Вечером мы созвонились с Миккой. Я лопала мандаринки и смотрела на елку. Мы говорили до поздней ночи. Казалось, я видела, как светло Микка улыбается.

С утра начались приготовления. Папа делал уборку, мы с мамой готовили еду. Бульчата принюхивались к запахам, а у Бульки было особое новогоднее настроение, и он пел песни. Я открыла дверь на балкон, чтобы ему не было жарко.

– Спасибо, – вроде бы сказал Булька.

Улыбнулся мне и бульчатам и снова запел. На моей елке больше не появлялось адресов, она просто пышнела. Всю комнату заполнил запах хвои и разносился дальше по всей квартире…

Часа в четыре я спохватилась.

– Мама! Я побегу. Ненадолго. К Маше. Я ей подарок приготовила. Туда и обратно!

Мама легко отпустила меня:

– Беги, конечно!

И я помчалась по новогодним улицам. Люди ходили праздничные, везде работали новогодние ярмарки. Каждому хотелось улыбаться, и все улыбались в ответ.

Как давно я не была у Маши! Последний раз я приходила к ней еще до встречи с Миккой. Но я знала, что могу хоть год к ней не приходить, а потом заявиться в гости – и она будет мне рада. Не упрекнет, что меня долго не было. И все будет так, как будто мы только вчера виделись. Им с ее мужем Витей я купила две рации. Чтобы они могли переговариваться через стенку без дикого крика. Маша должна оценить подарок.

Я забежала в ее подъезд, поднялась на нужный этаж. Ключ почему-то торчал в двери, и я решила открыть дверь сама.

Дверь не открывалась. Я подергала ручку, посмотрела на дверь. Она была, по-моему, какой-то новой. Может, я перепутала дом? Но нет, это точно нужный мне коридор. И детский велосипед, и коляска – все они стояли здесь в прошлый раз.

Вдруг дверь открылась, и за дверью появилась женщина. Худая как палка. Совсем незнакомая. Точно не Маша. Не Маша!

– Вы к нам врываетесь, что ли?! – загорланила она. – Что, вообще, происходит?!

Я отступила на несколько шагов.

– Я к Маше… – тихо сказала я.

– Какой еще Маше?! – кричала женщина. – Я сейчас полицию вызову! Никакой Маши тут никогда не было!

Я осторожно заглянула в квартиру. Чистая, незнакомая, и коты не выбегают…

– Вы недавно купили эту квартиру? – спросила я.

– Мы живем тут уже двадцать лет! – возмутилась женщина. – Только попробуйте еще раз попытаться зайти!

Она захлопнула дверь перед моим носом.

И мне все стало понятно.

Маши здесь не было.

Наверное, никогда.

Я побежала вниз, разревелась. Полезла в карман брюк за платком, но вместо платка достала скомканную бумажку с белой живой елки, на которой было написано «Маша».

Во всем мире было пусто, и люди на улицах меня больше не радовали.

В пакете лежал бесполезный подарок. Я медленно шла вдоль освещенных зданий, на меня падал снег.

И вдруг я почему-то остановилась у книжного магазина. Повернулась к витрине. Там, на освещенном постаменте, стояла книга. На обложке была нарисована моя елка. Белая, живая, украшенная конфетами с адресами внутри.

Я сразу узнала Машину иллюстрацию и вытерла варежкой слезы. Посмотрела на цену книжки и порылась в карманах. Ровно столько, сколько надо. Ни копейкой больше.

Я усмехнулась и зашла в магазин. Книга была запаяна в целлофан, поэтому открыла я ее только на улице. Торопливо, как будто от этого все зависело.

Иллюстрации были большими и красочными. Текст вплетался в них, был неотделим. На первой странице был нарисован ребенок. Он прятался за елкой, но хотел выйти. Он был робким, но ничего не боялся. А на иллюстрации рядом он шел с человеком за руку. Улыбался и прижимался головой к ноге взрослого человека. У меня заколотилось сердце, когда я прочитала текст:

Тикают часы.Приближается Новый год, прячется за дверьми, боится.Протяни ему руку, посмотри, какая у него крохотная ладоша.Проведи его по дому, покажи свои детские фотографии.Расскажи ему сказку. Спой песню.Пусть он обязательно улыбнется.Тогда все будет хорошо.

Мое первое поздравление… Я ведь никому его не показывала. Даже не сохраняла. Просто отправляла. Я закрыла книжку и посмотрела на обложку. Книжка называлась «Новогоднее настроение». Автор – я. Иллюстратор – Маша. Так и написано было. Маша. Без фамилии. Я стала листать дальше.

Дом с тысячью окон. Где-то горит свет. Где-то нет. В каких-то окнах мерцают, перемигиваются гирлянды. Сидят на подоконниках люди. Разговаривают по телефону. Приклеивают снежинки к окнам. Удивительная иллюстрация, можно рассматривать бесконечно и находить новые детали…

Ты выходишь из дома и смотришь на соседний дом.В одном из окон мигает новогодняя елка.Она будто бы зовет тебя в гости, но ты не идешь.А смотришь на свои окна, темные и безлюдные.Возвращаешься домой и включаешь елку.Пусть она тоже кому-то мигает.Будто бы зовет в гости.Ты идешь на улицу и заходишь в соседний дом.

И на следующей странице – снежный лес из елок, а на елках сидят птицы. Как украшения. На одних – снегири, на других – попугаи, даже страусы есть и утки! Так здорово, что я даже рассмеялась.

Дни рассыпаются, как снег.Дни собираются, как птичьи стаи.Их можно ловить руками и выпускать в небо.А Новый год – как свежий хлеб.Пахнет праздником и домом.Идет снег, птицы клюют хлебные крошки и садятся на лку.Птицы как елочные игрушки.А Новый год начинается и не старится.Просто следующий будет еще новее.

Потом, на весь лист, тот самый автобус, который я подсказала Маше. Я уже видела эту картинку. Она была без текста – такого поздравления я не написала. Но оно здесь было и не нужно. Потом – завораживающая иллюстрация с людьми-невидимками. Как все проходят друг сквозь друга и растворяются за горизонтом. И две теплые руки, касающиеся друг дружки.

Время идет, а мы идем во времени.Каждую секунду встречаем хороших людей, но не успеваем.А они проходят мимо нас с закрытыми глазами.Пролетают над нами на крыльях, но мы не задираем голову вверх.Становятся невидимыми и смотрят нам вослед.Но в новогоднюю ночь можно увидеть всех.И не переставать видеть никогда.И тогда все будут вместе.

На следующей иллюстрации – много-много людей. Маленьких и больших. Почему-то с воздушными шарами, на которые падает снег. Кто-то из людей плачет, кто-то смеется. Другие задирают голову вверх, обнимают воздушные шары.

Дальше, без текста – директор школы в пустом кабинете, печально играющий в башню. И потом – моя вневременная дорога – точно такая, какой я ее видела.

Новогодняя дорога, освещенная гирляндами.Она не петляет, не обманывает, идет прямо.И не заканчивается.По ней можно идти от одного Нового года к другому.От того, что уже был, – к тому, которого еще не было.От того, которого еще не было – к тому, что уже был.Но все будет оставаться новым.Даже то, что было миллион лет назад.Даже ты.Всегда.

На следующей странице эта дорога превращается в ночную заснеженную тропинку. По ней идет босоногая девчонка в сарафане. Впереди – большая новогодняя елка, освещенная со всех сторон. А на следующей странице – просто мое поздравление. Без иллюстраций.

Новогодняя ночь – ночь одного мгновения.Новогодний день – самый новый.Такого больше не будет весь год.Новогодние люди никогда не повторятся.И много не бывает новогодних слов.Каждое из них – подарок.Каждое из них – тебе.

Со следующей страницы светло улыбался мальчишка. В красной новогодней шапке, с немного неровными зубами, в футболке с надписью «Привет». И книжка заканчивалась. Я спохватилась – ведь пора домой! Побежала к остановке, прижимая книжку покрепче, как будто она могла исчезнуть. Но точно знала – не исчезнет. Ни за что.

Примчавшись домой, я крепко обняла маму.

– Что случилось? – спросила она.

– Новый год, вот и все, – радостно сказала я.

И мама крепко обняла меня в ответ.

– А как же я? – обиженно спросил папа.

Я чмокнула его в щеку и потрепала по голове. Хотела тут же рассказать родителям про книжку, но посмотрела на время – без пяти семь. Мне вдруг вспомнился вчерашний репортер с его «Не пропустите вечерний выпуск». Вечерний выпуск местных новостей – как раз в семь вечера. Посмотреть, что ли? Вдруг меня тоже покажут. Я рассказала маме с папой про вчерашнее интервью, и мы пошли посмотреть.