Ни единого шанса - Ксюша Иванова

Что? Кудряшки?

— О, я весь в твоем распоряжении! Ни в чем себе не отказывай.

И когда тонкие пальчики зарываются в мои волосы, когда их подушечки касаются кожи головы на затылке, я понимаю — вот это сейчас даже круче, чем наш испорченный поцелуй!

Зажмуриваюсь, как довольный кот, под лаской хозяйки.

Нащупываю ее вторую ладошку, упавшую с моей груди и возвращаю обратно, увеличивая, насколько это возможно, площадь нашего соприкосновения.

Ее рука спускается ниже, легко задевает ухо, и я дергаюсь от яркого, прошивающего все тело, ощущения! Устраивается на моей щеке, поглаживает большим пальцем скулу.

— Не обижайся, Ванечка. Я пока не могу рассказать тебе. Но мне ничего плохого не сделали. И даже, скорее, наоборот…

— Артем сказал, что тебя повезли к Волкову. К тому самому, который бандит местный? Это же вчера его люди были?

Качает головой отрицательно.

— Ты — хитрец, Ванечка!

— Да, я… — начинаю возмущенно, но на этот раз уже ее губы накрывают мои. Для этого Софии приходится встать на цыпочки. И это само собой получается — обнимаю ее за талию, плотно втрамбовываю в себя. Уплываю в своих ощущениях куда-то…

Она не умеет. Она не умеет целоваться! Она и не целует, а, скорее, трогает своими губами мои… Но она так близко. Бровки сосредоточенно нахмурены… Глазки закрыты. Теплые пальчики гладят мою кожу!

— Ты прощаешь меня? — спрашивает практически в мои губы.

— Нет. Придется тебе еще немного поработать над этим.

— Что? — пытается отодвинуться. — Поработай над этим… сам!

— Умеешь кусаться, да, Сонечка? Я могу… поработать! Но мне нужен стимул! Картинка нужна. Дай мне ее!

— Это как? — притворяется, что не понимает, она. Но по хитрым глазам вижу — все она прекрасно сечет.

— Ты кудряшки потрогала? Я тоже кое-что потрогать хочу! — выразительно смотрю на ее грудь.

А вдруг прокатит? Так-то я уверен, что нет, но… Очень уж нравится мне эта пикировка словесная. Настолько сильно нравится, что я почти забыл о том, почему обиделся на нее!

Прищуривается, внимательно всматривается в мои глаза. А потом говорит:

— Мне кудряшки? Тебе… хм, — большим пальцем показывает на свою грудь под струящейся тканью платья.

О да-а-а! А что, так можно? Если бы даже предложила отрезать сейчас пару моих прядей на память, ради такой перспективы я бы согласился! Киваю, не сводя глаз с того, что мне сейчас посулили.

— Только с моими условиями!

— Да что угодно!

Меня потряхивает немного от волнения. И сейчас я очень отчетливо понимаю, ЧТО такое первый раз с особенным человеком! Всё, что сейчас у меня происходит с Соней, как в первый…

Убирает мои руки со своей спины. Жаль, они очень уютно там себя чувствовали… Отступает на шаг. Ну, так-то даже лучше — мне тоже немного простора нужно, я еще и видеть хочу! Манит пальчиком, показывая, что я должен наклониться к ней. Окей! Запускает пальцы в мои волосы…

Я помню, что это было приятно. Но сейчас сосредоточен на другом. Пальцем провожу по нежной коже на ключице. Веду им вдоль бретельки. И мурашки бегут следом. Ее пальчики чуть напрягаются в моих волосах. Мне кажется, что я и сам весь этими мурашками покрыт! Ниже… ниже… заползаю под ткань, ощущая подушечкой упругое полушарие…

Губы невольно приоткрываются. Рот наполняется слюной. Я уже очень ярко представляю себе, как стягиваю платье и повторяю путь своего пальца губами… И начинаю наклоняться!

Чувствительный рывок за волосы выводит из равновесия! И… я просто не ожидал этого! От неожиданности, конечно, не успеваю ее схватить — София срывается с места и убегает на второй этаж! Нет, я, конечно, мог бы поймать… Но… Так ведь даже интереснее…

42 глава. Ванечка

— Напомни мне, какого… мы сидим тут в засаде третий час? А-то я что-то начал терять веру, — стебется Стрелец, доедая купленный мной бургер на заднем сиденье.

Хочется напомнить ему, как в прошлом году я ходил к декану и просил не сообщать Костиной матери о том случае на паре по конституционному праву, когда Костян привязал к люстре, висевшей в аккурат над преподским столом, свою домашнюю паучиху Маську. Преподша — баба забубенная, с плохим зрением, совершенно не видела веревки, которая тянулась под потолком через всю аудиторию. А Маська трепыхалась, как могла. Потом, когда Костян начал снижать несчастную молчаливую паучиху, отпуская второй конец веревки со своего места, она выгнула лапы и не шевелилась совсем ровно до того момента, пока не коснулась "вороньего гнезда" (так звали девчонки прическу Людмилы Вениаминовны). Ох, как она визжала! Даже Маська прочувствовала — притворилась дохлой!

Весь поток, до этого казавшийся слепым и глухим, ржал так, что тряслись стены и сыпалась штукатурка! Преподша неслась к выходу так быстро, что, наверное, могла бы сдать нормы на золотой значок ГТО…

— Напоминаю: мы сидим здесь, потому что Князь хочет набить рожу заместителю начальника полиции, — нудным голосом чеканит Энигма.

— Может, нам проще сейчас Князя пристрелить? Иначе потом, боюсь, отдача и по нам срикошетит!

Стебутся, гады! Им всё шутки! А мне бы забить и забыть. Просто пустить все на самотек — эта девчонка сама ведь не хочет рассказывать, так и пусть решает свои проблемы как-нибудь без моей помощи! А вот не забывается! И покоя нет совершенно! И я с утра на посту — сижу в машине на стоянке возле отделения полиции. И сам не знаю, чего именно требовать от Бориса этого, когда он появится!

Пытаюсь выяснить о нем хоть что-нибудь, но Саницкий Борис Семенович ни в соцсетях, ни в поисковиках не отражается — разве что на официальном сайте отдела висит старая фотка в капитанских еще погонах.

А вообще, сегодня я обижен на Софию втройне! Мало вчерашнего случая, так утром, пока я спал, она свалила в больницу к Димке в сопровождении Захара! Как будто меня в доме не было! Как будто трудно было постучаться и сказать, куда ей нужно! Как будто я отказался бы ее везти!

Вот выясню с Борисом все и поеду домой к родителям! И вообще, пора бы уже показать этой заразе, что у меня есть гордость, и со мной надо бы вести себя получше, а не игнорить почем попадя! И совсем в "Восток" не вернусь больше! Пусть сама теперь ищет со мной встречи…

Обсудив мои намерения, Стрелец с