Маргарет Махи - Пространство памяти

— Софи, я выйду ненадолго, — сказал он, подойдя к двери.

— Не очень задерживайся, хорошо? — попросила она. — Одной сидеть не очень-то весело.

— Я не задержусь, — успокоил он ее.

— Ты ведь вернешься? — настаивала она.

— Я же всегда возвращаюсь, — ответил с грустью Джонни. — Я просто запрограммирован на возвращение.

Он сбежал по лестнице на улицу и зашагал к центру города.

Дождь уже не лил с такой силой, порой он едва моросил. Джонни было тепло в полосатом блейзере, он бодро шагал по притихшим под дождем улицам и смотрел сквозь струи дождя, как на глазах меняется город. Все озарялось таинственным светом. Не только почта, но и "Системы искусственного интеллекта" как-то по особенному сияли. "Войти бы в 'Искусственный интеллект' и заказать Софи новую память", — подумал Джонни. Это будет индивидуальный заказ, но в новой памяти уже не останется ни Эррола, ни дядюшки Брайена, ни Джонни с его полосатым блейзером. Если на то пошло, не мешало бы и ему самому позаботиться о новой памяти, ведь часть его собственного прошлого записана неверно. Хотя обычно считается, что память четко регистрирует прошлое, Джонни теперь ясно видел, что она допускает страшные ошибки и вечно пересматривает, дополняет, переписывает происшедшее. Ведь даже файл, заведенный Софи на Элву, все еще не закрыт, потому что в него теперь вносится Джонни, даром что записи тут же выцветают, так что их и прочесть невозможно.

Джонни шел дальше. По маленькой карте, которую дала ему Бонни, он быстро нашел Совет по делам престарелых. Джонни едва не пожалел, что так скоро пришел. Ему хотелось идти и идти по спокойным улицам, затянутым дымкой дождя, и наслаждаться одиночеством. Оказавшись у двери, которую он искал, Джонни вдруг заколебался. Он походил перед зданием, размышляя о том, что бы он подумал на месте социального работника, если бы вдруг к нему явился тип вроде него и поведал странную историю о жизни Софи. Но раз уж он потрудился привести себя в приличный вид, жалко было бы этим не воспользоваться. Приподняв плечи, он сунул руки в карманы и вновь обнаружил там ключ от дома Софии. Вынув ключ, Джонни положил его на ладонь и глядел на него до тех пор, пока ему не начало казаться, будто ключ и ладонь как-то связаны между собой. Он глубоко вздохнул, прошел по дорожке к старому дому и открыл боковую дверь.

За дверью оказалась приемная, а в ней — молодая женщина, которая довольно любезно ему улыбнулась.

— Я пришел посоветоваться относительно... относительно соседки, — выпалил Джонни. — Я живу поблизости от нее... совсем рядом... по-моему, она нуждается в помощи. Она старая женщина... Я, собственно, не знаю, сколько ей лет. Мне сказали, чтобы я обратился к мистеру Дейнтону, вот я и...

Молодая женщина не дала ему закончить.

— Я знаю, что мистер Дейнтон еще не ушел, и если поспешить, то мы его поймаем.

— Хорошо, — согласился Джонни, хотя и обескураженный тем, что его прервали.

Он пошел за женщиной по коридору, подождал, пока она постучала в какую-то дверь и что-то сказала кому-то в кабинете, а когда она, отступив, сделала ему знак, вошел. Джонни показалось, что человек, сидевший за столом, был удивлен его появлением, но примирился с необходимостью его принять, хотя и не очень этому обрадовался.

— Я вас не задержу, — начал было Джонни. Но тот не дал ему договорить.

— Ну как ты? — спросил он, будто Джонни был его старым знакомым. — Чувствуешь себя лучше?

— Лучше, чем когда? — растерялся Джонни.

— Чем в ту ночь, — отвечал человек. — Во всяком случае, выглядишь ты получше. Я тебя не сразу узнал.

— Мы разве знакомы? — удивился Джонни.

Очевидно, он где-то встречал этого человека, однако никак не мог вспомнить где и когда.

— Я тебя подвез в город из Ривенделла, — ответил тот. — Я видел, как ты весьма решительно направился к стоянке такси. Кстати, не обращая никакого внимания на транспорт! Удостоверился, что ты добрался до островка безопасности для пешеходов, а дальше, признаюсь, не стал ждать и уехал.

Джонни расхохотался.

— У меня такое чувство, будто все это было в другой жизни, — признался он. — Я почти ничего не помню. Я даже вас не помню. Так, смутно брезжит что-то. Вы Макс Дейнтон?

— За грехи мои, — отвечал тот, немного оттаивая. — Если ты не помнишь, кто я и что я, то зачем ты пришел? В машине ты ничего не оставил — я проверял.

— Нет, с тем это никак не связано. Хотя какая-то ниточка, может, и есть, — раздумчиво произнес Джонни. — До стоянки я тогда не добрался. Впрочем, у меня и денег-то не было. Это я так просто сказал матери Бонни. Честно говоря, я на этом островке отключился.

Макс посерьезнел и сказал, что это его не удивляет. Джонни описал встречу с Софи и свое пребывание в ее доме. Он не стал рассказывать о том, как Софи стояла над ним, плача о погибшей любви, и не упомянул о Бонни, но не скрыл свои подозрения насчет Нева. Слушая его, Макс все больше мрачнел. Он, хмурясь, глядел на Джонни; во взгляде его не было осуждения — он словно открыл для себя нечто новое и твердо решил понять, в чем тут дело.

— Так, — протянул он. — Да это целый детектив.

— Да, правда? — согласился Джонни. — Она очень милая старушка. Я не хочу уходить, пока не удостоверюсь, что за ней будет присмотр.

— Видишь ли, она ведь не одна такая, — продолжал Макс. — Таких там много. И по большей части деваться им некуда.

— У нее денег куча! — воскликнул Джонни. — Можно бы устроить ее в хороший дом для престарелых, где за ней бы ухаживали; правда, сама она этого не хочет.

— Деньги — это неплохо, — сказал Макс. — У многих людей в ее положении денег вообще нет, хотя под раковиной, как ты говоришь, бывает, что-то и припрятано. Словом, хотя деньги у твоей Софи есть, мест у нас для таких, как она, просто нет. В городе три дома для престарелых, и в каждый — очередь. Конечно, есть еще психогериатрическое отделение в Саннисайд (это была местная психиатрическая больница — Джонни поморщился). Но и туда очередь, — закончил Макс, ударив ладонью по столу.

— Я же не могу навсегда у нее поселиться, — сказал Джонни. — Ее надо купать, и потом, она мочится в постель.

— Нет, конечно не можешь! — торопливо согласился Макс. — Ты и так, если ты позволишь мне сказать, сделал немало. Многие нашли бы, что это им не по плечу. А как же твоя работа? — Он смолк. — Да, ты ведь безработный, правда?

— Я даже не знаю, чем я хочу заняться, — Джонни пожал плечами. — Последние два года в школе я не очень-то убивался. Специальности у меня никакой нет.

— Не считая чечетки, — заметил Макс с улыбкой.

— Ну да, — кисло улыбнулся Джонни. — Но на нее спрос невелик. "Цыплят" перехватила какая-то австралийская банда.

— А ты бросил танцевать, — кивнул Макс. — Я помню, ты это доказывал Рут... очень настойчиво.

Джонни покачал головой.

— Вы помните больше, чем я.

— Говорят, чечетка снова входит в моду, — сказал Макс. — Ну ладно! Сегодня я не успею навестить миссис Вест, но завтра постараюсь. Ты можешь подождать до завтра?

— Конечно, — отвечал Джонни. — Просто мне нужно сказать матери, где я. В тот вечер, когда мы с вами встретились, я попал в историю, и завтра меня вызывают в суд. В районный, — поспешил он прибавить. — Отец, конечно, в восторг от этого не пришел. Он у нас очень правильный.

— Чтобы беспокоиться о человеке в том состоянии, в каком ты тогда был, не нужно быть особенно правильным, — возразил Макс. — А адвокат у тебя есть?

— У них там свой, — сказал Джонни. — Дело простое — нарушил тишину и порядок, отказался назвать свое имя. Я явлюсь — и будь что будет.

— Решай сам, — произнес Макс со вздохом. Почему-то Джонни захотелось объясниться.

— Это была годовщина, — сказал он. — У меня сестра умерла пять лет назад. Она сорвалась со скалы в заповеднике. И в глубине души все считали, что лучше бы упала не она. И отец тоже. Он ничего не мог с собой поделать.

— Ты все это наверняка выдумал, — ответил Макс с тревогой.

— Во всяком случае, мне так казалось, — признался Джонни. — А этого достаточно. Но кое-кто это говорил.

Он сам себе удивлялся — как это он говорит так небрежно о том, что мучило его пять лет.

— Я уверен, что это не так... — начал было Макс, как сделал бы на его месте любой разумный человек. Но тут же смущенно смолк. Джонни уже научился понимать, что кроется за такой неуверенностью.

— Она небось так и сказала? — спросил он. — Доктор Бенедикта?

— Разумеется нет, — твердо ответил Макс.

Однако Джонни подумал, что его догадка была, пожалуй, недалека от истины.

— Простите, что я об этом заговорил, — сказал он Максу. — Вообще-то это меня не тревожит. И, чтобы переменить тему, спросил: — Так что же все-таки с Софи? Старческое слабоумие?

— У нее классические симптомы болезни, которую теперь называют болезнью Альцгеймера, — ответил Макс. — Или какое-то расстройство, связанное с этой болезнью. Иногда этим страдают и молодые, хотя в основном это болезнь людей престарелых. Ученые ищут лекарство, но все еще на стадии эксперимента. Тут мы ничем помочь не можем. Я навещу ее. А телефон у нее есть?