Лошадь, которая потеряла очки - Мякеля Ханну

Он бросил взгляд вслед автомобилю – тот был уже далеко, у кромки леса. Ещё можно было различить Лошадь и соломенную шляпу, но тут дорога повернула, и автомобиль пропал из виду.

Снег, медленный и лёгкий, падал с неба: как это случается иногда воскресным днём в самое тёмное время года – он и был единственным светом.

14

Разыгралась вьюга. Лошадь смотрела из окна, как на дорогу наметает сугробы, пока дорога попросту не исчезла: кругом лежало ровное белое одеяло.

И Лошадь, которая после поездки в магазин принимала поздравления, как пятидесятилетний юбиляр, закручинилась.

– Как же я попаду в магазин? – переживала она. – На автомобиле теперь не проехать. А сыры испортятся, если будут ждать слишком долго.

Лошадь забеспокоилась не на шутку. Она попросила совета у Вороны, которая со скуки забрела в дом. Ворона после минутного размышления позвала Собаку и предложила ей подумать, что делать. Собака подумала немножко и отправилась за Ёжиком. Ёжик пораскинул мозгами и собрался было узнать мнение коров, но потом вспомнил, какой взгляд иногда бывает у Чернички и Клубнички, и счёл за лучшее спросить совета у Мыши.

Он заглянул в мышиную норку. Мышь стояла на коврике. На ногах у неё были лыжи. Она раскачивалась из стороны в сторону и свистела, изображая ветер.

«Мышь катается с горы! – догадался Ёжик. – Только почему она катается на коврике? Он же совсем плоский».

Увидев Ёжика, Мышь покраснела.

– А, привет! – небрежно бросила она. – Я тут слегка тренируюсь. Потому что зима. – И она с самым непринуждённым видом принялась отстёгивать лыжи.

– Стой! – завопил вдруг Ёжик: ему в голову пришла замечательная идея. – Почему бы нам не пойти на улицу? Ты возьмёшь свои лыжи, а я схожу поищу, не найдётся ли в сарае подходящих лыж и для меня. Кажется, я когда-то в детстве катался на лыжах. Нам будет так весело!

Мышь пыталась протестовать, но это нисколечко не помогло. По правде говоря, Ёжик просто выволок её во двор. И теперь они стояли посреди белого света – лёгкого, но холодного. У Мыши сразу же замёрзли щёки.

– Давай! – закричал Ёжик и сильно толкнул Мышь в спину. Лыжи заскользили вперёд, но тут же остановились – разгона не хватало.

– Эфф ты! – фыркнул Ёжик. – Тебе лучше, наверное, с горки кататься! – И он помог ей вскарабкаться на гребень большого сугроба. Как это было высоко! Мышь показалась себе совсем крохотной и беспомощной. Она вдохнула побольше воздуху, оттолкнулась для скорости – и шлёпнулась в сугроб животом.

Ёжик вытащил её и поставил на ноги, но снег превратил Мышь в частицу пейзажа; виднелись только тёмные лыжи. Она чихнула и заявила:

– Похоже, что я схватила насморк. И вообще, пора домой. Я договорилась сыграть с Собакой пару партий.

– Пуфф! Чепуха! Сейчас попробуешь ещё разок!

Мышь почувствовала, что её опять подымают на верхушку сугроба. У неё закружилась голова – ведь мыши не переносят высоты.

– Сними меня сейчас же! – заверещала она, но не успела оглянуться, как уже опять очутилась в сугробе, правда на этот раз на спине.

От третьей попытки Мышь отказалась. Без лишних слов она скользнула к двери, но на пороге задержалась посмотреть, что будет делать Ёжик. Он нашёл-таки в сарае лыжи и как раз надевал их. Потом выбрал подходящие палки и бодро зашагал вперёд. Скоро он был уже далеко в поле.

– Э-ге-ге-е-ей!.. – донёсся оттуда его крик. – Вот так Ёжик бегает на лыжах и смотрит на мир!

И крик пропал в снежном далеке, по ту сторону белого снегопада.

Собака, поглядев в окно на Ёжика, тоже загорелась: она как бы нечаянно забежала в сарай и вскоре уже стояла на дворе с лыжами. Теперь осталось только застегнуть крепления и взять палки. Оттолкнувшись, Собака сделала пару длинных шагов – и с бешеной скоростью помчалась по лыжне, проложенной Ёжиком.

Лошадь расстроилась. Она просит совета в трудную минуту – и вот пожалуйста, результат. Общее дело погибает, а им хоть бы хны. Наоборот – пошли себе развлекаться. Вот какова награда за всё, что она, Лошадь, изобрела и сделала, за то, что продала сыры, получила деньги, купила подарки!

Она начала сердиться по-настоящему. И могла бы натворить неизвестно что, если бы её размышления о лыжах не повернули совсем в другую колею: ходить по снегу тяжело, но на лыжах-то можно бегать прекрасно! На автомобиле никак не проедешь, а на чём же?… Она думала, думала… И вдруг её осенило: а что, если автомобиль тоже будет на лыжах?

Лошадь сломя голову кинулась в сарай и всё там переворошила. Она нашла широкие деревянные лыжи, цепи, гвозди, болты и гайки и даже старый проволочный кошель для ловли рыбы. Кошель она бросила на произвол судьбы – по-прежнему полёживать на боку, – а всё остальное притащила к автомобилю. Потом долго мастерила, крутила и вертела, приколачивала, завинчивала, пыхтела и потела. Наконец всё было готово.

Когда Собака с Ёжиком, набегавшись до изнеможения, притащились к сараю поставить лыжи на место, навстречу им из дверей выкатилось нечто невообразимое. Нечто невиданное, но странно знакомое. Это чудище сильно смахивало на автомобиль, только вместо передних колёс у него были лыжи. А на задние колёса были намотаны толстые цепи.

Лошадь газанула, и лыжемобиль поехал. Он легко заскользил по снежному полю, описал плавный круг и остановился перед изумлёнными зрителями.

– Действует! – ликовала Лошадь. И тут же пригласила друзей поучаствовать в испытательной поездке. Уговаривать долго не пришлось. Казалось, весь мир вдруг распахнулся и встал на лыжи.

Лошадь была так счастлива, что решила тоже попробовать: когда вернулись обратно, она откопала в сарае самые большие лыжи, какие только нашлись, и ринулась на лыжню.

Вначале она спотыкалась на каждом шагу, но понемножку наловчилась и даже вызвала Ёжика и Собаку на соревнование. На середине дистанции Лошадь ещё опережала всех, но потом Ёжик её обошёл.

Лошадь готова была лопнуть с досады.

«Как эдакое крохотное и колючее существо могло победить такую статную и красивую лошадь, как я?» – негодовала она. И Лошадь запрятала лыжи подальше, решив, что больше кататься на них не станет: то, что годится для ежей и автомобилей, не обязательно подходит лошадям.

С наступлением сумерек в зале развели большой костёр. Ёжик приготовил чай и поднёс Лошади кружку. Каждая её жилочка постепенно согревалась, она чувствовала, как сон и покой растекаются по всему телу. Как хорошо было и до чего вкусный был чай! Лошадь сперва грызла сухари, а потом, сама не заметив, уплела целый пакет овсяных хлопьев. Ёжик мурлыкал себе под нос и казался таким счастливым, что Лошадь почти забыла о своём поражении. Ведь он так долго был печальным – слишком уж долго.

Чуть позже все воодушевились и принялись музицировать. Лошадь отбивала такт. Коровы аккомпанировали. Собака присоединялась к хору в самых громких местах: она выводила дрожащим голосом высокие ноты и подвывала. В костре пылало корневище какого-то душистого растения, и нежный запах дыма витал в зале как воспоминания о прошлом – дорогие и тёплые.

«Дом, – думала Лошадь, – теперь это мой дом. Наш. Вначале незнакомый и чужой, немножко даже неудобный. А потом – позже, когда я буду уже далеко, – он станет местом, куда тянет вернуться».

Лошадь гулко выбивала ритм по днищу бочки, Ёжик меланхолически дудел на расчёске, коровы мычали басом, причём Черничка в каждой паузе съедала по банану. А Собака пела о счастье и любви такие грустные песни, что на глаза Лошади поневоле навёртывались слёзы.

15

А снег всё падал и падал. Но в один прекрасный день метель утихла, облака исчезли и выглянуло солнце. Заиндевелые деревья вздрагивали и выпрямляли ветви, и снег, который с них осыпался, казался лёгким, как воздух. Ёжик ликовал. Он катался на лыжах и наслаждался от всей души. Лошади с трудом удавалось залучить его коптить сыр. Ёжик был очарован снегом и лесом, потому что все прежние зимы он проводил в спячке. А ведь когда впервые видишь и испытываешь что-то на самом деле прекрасное, оно захватывает и уносит тебя наподобие водопада.