Жаклин Уилсон - Девчонки в слезах

Я почувствовала себя оскорбленной не только за себя, но и за маму. Ушла и даже не поцеловала его на прощание. Нельзя сказать, чтобы он сильно расстроился. Губы потрескались, из носа течет — вряд ли кому-нибудь захочется такую поцеловать, даже самому страстному бойфренду. А Рассел и есть страстный.

Не понимаю я мальчишек. То он смотрит на меня сверху вниз, читает мораль и ждет, когда его похвалят. А то заискивает, точно перед самой удивительной девочкой на свете, только потому, что спереди у тебя, будто довески, торчат две груди, как у половины населения земного шара!

Жаль, что он не может быть настоящим другом, как Магда или Надин, хотя в последнее время вряд ли скажешь, что Надин ведет себя действительно по-дружески. Еще с детства она страдала приступами плохого настроения. Слава богу, хоть Магда весела и счастлива и с ней всегда легко и просто. Конечно, она слишком много трещит про мальчиков, косметику и наряды, но, в общем, трудно найти подругу лучше.

Вчера для подкрепления сил она принесла мне кусок великолепного сырного торта с лаймом. Я слабо отбивалась, говоря, что в нем куча калорий.

— Это же разновидность лимона, Элли, в нем полно витамина С. Потрясающее средство от простуды! Торт лечебный, поэтому забудь про калории!

И я забыла. Должна признаться, почувствовала себя намного лучше, когда желудок наполнился чудесным лакомством. Мама Магды великолепно готовит. Анна тоже нормально готовила, но последние два месяца лишь разогревает купленную еду в микроволновке. Да и где ей взять время, если она постоянно занята разработкой новых эскизов? Не то что мама Магды — ведь у них с мужем собственный ресторан! Приготовление еды для нее профессия, поэтому и нет никаких проблем.

Зато у папы с Анной их предостаточно. Слышу, как они ругаются за завтраком, а Моголь ревет.

Не буду вставать. Не могу! Я тяжело больна. Серьезно, серьезно, серьезно больна!

Натягиваю на голову ватное одеяло и, тяжело дыша, сворачиваюсь калачиком в своей берлоге. Не успела задремать, как вдруг раздается стук в дверь. Выглядываю из-под одеяла. Входит Анна с подносом — меня ждут апельсиновый сок, кофе, рогалик и небольшая гроздь винограда.

— Привет несчастному инвалиду! — говорит Анна.

— До чего же ты хорошая! — хриплю я, сажусь на кровати и потираю глаза.

На подносе не только еда, но и письмо.

— Интересно, от кого?

— По-моему, почерк Рассела.

— Нет, у него больше закорючек, — говорю я и открываю конверт.

Разворачиваю письмо, надеваю очки и читаю. Проглатываю последнюю строчку, и по всему телу пробегают мурашки, в трясущихся руках дрожит письмо…

Мне пишет сама Никола Шарп, знаменитый иллюстратор, прославившаяся своими картинками к циклу "Прикольные феи". У меня был полный комплект ее комиксов из серии «Радуга». В четыре года я обожала забавную ультрафиолетовую фею и хотела, чтобы вся моя одежда, вплоть до носков и трусиков, была фиолетовой.

Дорогая Элеонора Аллард!

Я член жюри конкурса на лучший детский рисунок. Хочу тебе сразу сказать: ты не победила — у нас еще не было итогового заседания. К сожалению, мы не сможем оценить твой рисунок, так как он поступил без анкеты и через неделю после того, как истек срок подачи материалов. Я считаю, что это не имеет никакого значения, но компания, спонсирующая конкурс, выдвигает невероятно строгие требования и настаивает, чтобы твой рисунок и работы целой группы ребят не были допущены к участию в соревновании.

В подобных случаях я недолго переживаю, но на этот раз вы с мышкой Мертл запали мне в душу. Я просматриваю много детских и юношеских работ, и некоторые из них можно назвать весьма удачными, но скажу тебе честно — твоя Мертл удивительно самобытна. Ею можно гордиться! Жаль, что не я ее придумала!

Учти: когда вырастешь, тебе обязательно нужно стать иллюстратором.

С наилучшими пожеланиями,

Я вскрикиваю. Поднос дрожит у Анны в руках, и она проливает кофе.

— Элли, милая, что стряслось?

— Ах, Анна, — говорю я и заливаюсь слезами.

Прибегают папа и Моголь.

— Что случилась? Ты не обожглась, Элли? — кричит папа.

Анна ставит поднос на пол, потом читает письмо и обнимает меня.

— Умница! Ты только посмотри, что Никола Шарп написала о нашей Элли! — восклицает она и передает письмо папе.

— Никола Шарп! Эта тетя придумала малиновую фею, которая плюется малиной! — кричит Моголь и на всякий случай — вдруг мы не поняли — показывает, как она это делает.

Папа меня расспрашивает, Анна смеется, я плачу, Моголь плюется — все набились в мою комнатенку. Будто мы снова нормальная дружная семья — клан Аллардов в полном составе. И вдруг папа все портит.

— Молодец, Элли, — небрежно говорит он.

— И это все, что ты можешь сказать?! — возмущается Анна. — Просто замечательно, что Никола Шарп выбрала нашу Элли из сотен, а может быть, из тысяч участников! Ты только подумай — она говорит, что сама хотела бы придумать такую мышку.

— Но не Элли создала мышку Мертл. Ее автор Роз.

Наступает тишина. Папа редко говорит о маме и еще реже называет ее по имени, но сейчас с грустью и нежностью произносит слово «Роз». Анна вздрагивает.

В недоумении смотрю на папу. Кажется, он отобрал у меня счастье. Грипп наваливается с новой силой. Все болит.

— Ты же знаешь, Элли придумала свою мышку Мертл, — резко говорит Анна.

Папа смотрит на письмо Николы Шарп и читает лишь одно слово "самобытная".

Этого достаточно. Я понимаю… В чем-то папа прав.

Анна не сдается и убеждает его в обратном:

— Знаю, ты никак не смиришься с тем, что эскизы моих дурацких свитеров пользуются успехом, но я потрясена: ты не можешь даже порадоваться таланту своей дочери!

Папа задыхается от возмущения. Анна краснеет и сердится. Моголь пугается и берет меня за руку. Крепко сжимаю его ладошку, потому что мне сейчас самой нужна поддержка.

Все испорчено. Папа прав — Мертл не мое творение. Мне только казалось, что я ее автор.

Очень хочется об этом с кем-нибудь поговорить, и я звоню Магде. Приходится долго ждать — подруга не снимает трубку, потому что по выходным обожает поспать. В будни Магда тоже не прочь понежиться в постели, но мама вытряхивает ее из-под одеяла, чтобы она не опоздала в школу. Жду до двенадцати. Появляется надежда застать подружку выспавшейся и бодрой.

Оказывается, я опоздала. Она уже ушла.

— По-моему, она отправилась к Надин, Элли, — говорит ее мама.

— А, спасибо… Понятно.

— Почему бы тебе тоже туда не пойти, дорогая?

Почему? Да потому, что меня никто не пригласил! Почему они мне не сказали, что договорились встретиться в воскресенье утром? Мы всегда собираемся вместе! Но сейчас «вместе» означает «вдвоем», а не «втроем». У меня за спиной Магда и Надин объединились в особую, можно сказать исключительную пару, исключившую меня.

Хорошо бы завалиться к Надин… Но что, если они начнут переглядываться, шептаться и вести себя так, будто я третий лишний?!

Я этого не вынесу. Слишком уж много на меня навалилось. Кажется, со мной перестали считаться.

Ну и ладно! Переживу! Знаю, кто меня действительно любит. Гораздо больше других.

Поворачиваю на пальце кольцо и звоню Расселу.

Глава двенадцатая

ДЕВЧОНКИ ПЛАЧУТ, КОГДА ИХ ПРЕДАЮТ МАЛЬЧИКИ

Зря мы отправились на вечеринку! Начнем с того, что я не выношу Биг Мака, здоровенного и неотесанного оболтуса. К тому же он обожает прихвастнуть и говорить пошлости. Конечно, с материальной точки зрения у него предостаточно причин для бахвальства. Чего стоит только огромный четырехэтажный дом в георгианском стиле, больше похожий на особняк! Обставлен он — закачаешься! Точно попадаешь на страницы журнала "Интерьер".

Мама и папа Биг Мака постарались испариться пораньше. Хоть бы только никто не бросил сигарету в блюдце из китайского фарфорового сервиза и никого бы не стошнило прямо на турецкий ковер. Это вполне может произойти — выпивки хоть отбавляй! Я думала, будет фруктовый пунш и несколько банок лагера, слабоалкогольного пива, но кругом полно бутылок водки, и парни уже изрядно надрались — будто это не спиртной напиток, а вода "Перье".

Пришли в основном мальчишки. Прибыла, пошатываясь на высоких каблуках, парочка сильно накрашенных маленьких девчонок. Если как следует отмыть их лица, увидишь, что еще вчера они учились в начальной школе. Наверное, чьи-то младшие сестренки, сделавшие все возможное, чтобы не пропустить вечеринку. Девчонки моего возраста четко разделились на две категории — завзятые тусовщицы устрашающего вида в коротких топах, с торчащими из пупков кольцами и несчастные создания в стиле 50-х, в вечерних платьях, как у взрослых леди.