Софья Могилевская - Птица-синица

А какие весёлые были птенчики! Как славно размахивали крылышками!

— Петя, вот ножик! — сказал Вовка, подбегая к Пете. — Идём… Ты чего? — вдруг закричал он. — Чего ты? Тебя кто обидел?

— Гляди, что твоя кошка наделала! — сказал Петя и показал на гнездо. — Всех птенцов съела!

— Что ты, Петя? — удивился Вовка. — Мурки всё время дома не было. Мы её только сегодня утром принесли из садоводства.

— А птенцы?

— Тю-тю птенцы! Выучились летать и улетели.

— Совсем улетели?

— Может, совсем, а может, на другое лето опять прилетят.

— А Мурка?

— А Мурка всё бегает, всё принюхивается. Рада, что домой вернулась.

— Вот и я! — сказала, подбегая. Галинка. — Возьми яблоко… У тебя уже есть? Ну, ничего — будет два. Это тебе дедушка велел дать.

— Галинка, — сказал Вовка, — сейчас подсолнухи будем грызть.

— Зачем? — строго спросила Галинка. — Разве Петя хочет?

— Я хочу, — сказал Петя. — Они спелые!

— Тогда ладно!

И они побежали в огород, к подсолнуху.

Вот он стоит, высокий, с огромными листьями. Только теперь уже не золотой — все лепестки облетели, осыпались.

Зато вместо крохотных цветочков теперь в его корзинке много чёрных, зрелых семечек.

— Ого, сколько! — сказал Вовка.

— Больше тысячи, — сказал Петя. — На всех хватит!

Как они прощались с Галинкой

Потом они уселись все вместе на траву и стали по очереди выковыривать из корзинки подсолнуха семечки. Кожурка на этих семечках была ещё мягкая, не затвердела и не высохла, но зёрна внутри были крупные, вкусные и сладкие, как у тех подсолнухов, которые им часто приходилось грызть зимой.

— Петя, — сказала Галинка, — вот интересно: посадил ты одно семечко, а гляди, сколько получилось! Если б ты собрал все сёмечки от подсолнуха и весною посадил в землю, тебе бы сада не хватило.

— Не хватило бы, — согласился Петя.

— А потом, — сказал Вовка, — если бы он собрал семена со всех подсолнухов и снова их посадил, у него целое подсолнуховое поле получилось бы.

— Он один не управится, — сказала Галинка.

— А мы на что? Мы ему поможем! — воскликнул Вовка.

— Всё равно не управимся, — сказал Петя.

— Ну, тогда, — тряхнула головой Галинка, — мы попросим в колхозе трактор и сеялку.

— Тогда управимся, — сказал Петя.

— Тогда, конечно, управимся, — согласился и Вовка.

— А сегодня, — вдруг проговорила Галинка, — моя мама приехала.

— Ты рада? — спросил Петя.

— Рада-то рада, только завтра я уезжаю от дедушки и бабушки. Теперь скоро мне идти в школу.

— В школу? — удивились Петя и Вовка.

— В первый класс! — гордо сказала Галинка.

— А мы на тот год пойдём в школу, Петя, да? — воскликнул Вовка.

— Всё равно, — сказала Галинка, — меня-то вы не догоните. Вы будете в первом, а я уже во втором.

— Вот тоже, задаётся! — вдруг обиделся Вовка. — Значит, нам с Петей время не пришло, если мы не идём в школу. Правда, Петя?

— Конечно, не пришло, — проговорил Петя. — Мне — шесть!

— И мне шесть! — сказал Вовка.

— И мне шесть, — сказала Галинка, но тут же прибавила: — Только через пять дней будет уже семь.

— Пять дней не считается, — сказал Петя. — Если через пять дней тебе будет семь, значит тебе уже больше не шесть.

— Это правда, — согласилась Галинка. А потом, помолчав, спросила: — Провожать меня завтра пойдёте?

— Пойдём, — сказал Петя.

— До самого автобуса проводим, — прибавил Вовка.

Но на следующий день с самого утра зарядил такой дождь, что Петю не пустили гулять. И Петя только через окошко увидел, как Галинка с мамой, бабушкой и дедушкой шла к автобусу. Галинка была в красной непромокаемой накидке с капюшоном.

Она заметила Петю в окошке. Помахала ему, крикнула какое-то весёлое словечко и засмеялась.

Только Петя не расслышал, что это было за словечко. Разве услышишь, когда бабушка не позволила даже форточку открыть!

Как Петя увидел птицу-синицу

Уже с деревьев все листья облетели. Ни одного не осталось на ветках.

Уже огород весь опустел. Все овощи собрали с грядок. Лук висел на кухне, связанный в длинные золотистые плети. Морковь и свёкла были убраны в погреб и присыпаны сверху сухим песком. Огурцы, помидоры и капусту бабушка засолила в больших, пузатых кадушках. И теперь грядки в огороде были совсем не похожи на грядки, а просто лежала разрытая мокрая земля.

И все цветы завяли, почернели после утренних заморозков. А на дорожке, как раз перед крыльцом, стояла широкая дождевая лужа. Петя обходил эту лужу сторонкой, чтобы не зачерпнуть в калоши. А Вовка один раз захотел перескочить — и прыгнул в самую лужу. Брызги полетели выше Вовкиной головы.

Да, наступила сырая, холодная и скучная осень.

Но вот однажды к вечеру подул холодный северный ветер. Всё небо затянуло тучами. Земля сразу затвердела, высохла. Сверху медленно, по одной, стали слетать белые звёздочки-снежинки и ложиться на голые ветки деревьев, на увядшую траву, на дорожки, тротуары, крыши домов.

Когда на следующее утро бабушка растворила ставни, за окном было белым-бело.

— Вот и зимушка пришла! — сказала бабушка. Вставай, Петенька.

Петя сунул ноги в тапочки и побежал к окошку.

— Пришла! Пришла! — закричал он. — Сейчас достану санки.

И вдруг он увидел: прямо перед окном на белом снегу прыгает небольшая птичка. И голова, и крылья, и хвост у этой птички были темносиние, только щёки около глаз были белые да грудка желтоватая.

— Гляди-ка, Петя, — сказала бабушка, — синица к нам в сад прилетела.

Синица? Птица-синица…

Петя так и замер.

Вот она какая, птица-синица! Наконец-то он её увидел!

Вдруг Петя испугался.

— Бабушка, — закричал он, — ведь она замёрзнет! Почему она не улетает в тёплые края?

— А зачем ей улетать? Ей и у нас будет хорошо. Она птица зимняя. Разных личинок, червячков она себе отовсюду достанет. У неё клюв острый, крепкий… А всё-таки ты ей, Петушок, кормушку сколоти, выставь за окошко и накроши хлебушка, крупы. Пускай она приживётся в нашем саду. Полезная птица!

— Сделаю, сделаю! — воскликнул Петя. — Прямо сейчас же сделаю, пока не улетела.

И Петя стал поскорее одеваться. А сам всё поглядывал за окошко, где на белом снегу скакала проворная и весёлая птица-синица.