Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков

Определяя предмет философии, Огарев исходит из того, что «философские вопросы составляют естественную потребность человеческого разумения», а потребность эта может удовлетвориться лишь в том случае, когда положительная наука «из существующих фактов выводит общий закон их существования, который и есть уяснение, решение философского вопроса»689. Такое понимание предмета философии снимает крайности эмпиризма и рационализма. Противоположный им «философский реализм» исходит из «опыта и расчета», что, собственно, и позволяет научно решить основные онтологические и гносеологические проблемы.

В основе мира как его реальное единство лежит материя, «вещество». «Разоблачая природу, т. е. восходя от многоразличия к единству, мы, наконец, натыкаемся на одну всеобщность, свойственную всему сущему: вещество»690.

Природа, вещество объективны и вечны. «Вечный phenomenon, вечное движение, вечно кажущееся (здесь в смысле «являющееся». – Авт.) – вот что природа»691. Атрибутами материи являются не только движение, но и время, пространство. «Самый общий призрак видимого мира, – пишет мыслитель, – это его существование в пространстве»692.

Как философ-материалист, он считал, что основу умственной деятельности человека составляют физиологические процессы, происходящие в его организме; материальным носителем психических процессов является головной мозг, нервная система693. А сам процесс возникновения сознания, мышления венчает длительный путь исторического развития природы.

В гносеологии Огарев заявил себя принципиальным сторонником познаваемости мира. Познание является отражением внешнего мира в мозгу человека. Он пишет: «Нервная система устроена так, что чувствительные нервы получают впечатление извне и на него реагируют, что и вызывает чувство… Человек создан для того, чтобы воспринимать все впечатления мира, сочетать их в своей мысли и из этого сочетания создавать волю, так, чтобы она могла в жизни развиться и образовать жизнь, вполне гармоничную»694.

Человеческой познание относительно в силу исторической ограниченности возможностей человека. В письме к Грановскому от 14 февраля 1847 г. Огарев пишет: «Истинно может быть многое, но истины абсолютной быть не может; абсолютная истина была бы принцип в его полнейшем развитии, а где же эта апогея развития? А если это грань принципа, то вместе со своей апогеей принцип доходит до конца, до своей смерти, что всегда и бывает с истинами относительными. Из этого не трудно заключить, что абсолютная истина есть сама себе противоречие и ergo существовать не может»695. В этом же письме он высказывает еще одну мысль, весьма характерную для его гносеологии и мировоззрения в целом, заявляет о неразрывном единстве теории и практики: «Разумеется, практика – язык теории, но ведь он еето и выражает»696. Теория, не подкрепленная практикой, знанием законов объективного мира, представляется русскому мыслителю схоластицизмом, далеким от подлинных запросов жизни. «Для достоверности теории нужно ее совершенное совпадение с фактами»697. Только в этом случае теория может служить инструментом познания мира и практической деятельности человека.

Огарев был твердо уверен в закономерном, поступательном характере развития общества. Он пишет: «Народы и правительство хватаются за перемены в положении вещей, когда в этих переменах приходит нужда, когда после долгого сцепления причин и следствий какое-нибудь положение становится невыносимым и государство поставлено в необходимость или изменить его, или погибнуть. В такие времена правительства или падают, или становятся реформаторами, – сознательно или вопреки своей воле, – все равно: необходимость сильнее всякой воли… Да, нужда приводит к переменам. Нить этой роковой необходимости можно проследить ясно и отчетливо»698.

Сложность общественных явлений неоднократно подчеркивалась Огаревым: «В исторической жизни, как и во всякой органической жизни, формы вырабатываются не по рецепту, а по необходимому сцеплению страшно сложных элементов, движущихся от причин к следствиям, – со всеми данными случайностей, личностей, уклонений, зигзагов»699. Социология, или «наука общественного устройства», является «наукою самою сложною», поскольку изучает более сложную, чем природные явления, организацию и устанавливает влияние различных, порой противоречивых факторов на ее развитие.

Как философ-материалист, сторонник антропологического принципа, Огарев утверждал единство человеческого общества и природы, а на этой основе и единство наук. «Наука существует только одна, и совершенно не догматическая, т. е. история, история природы и отдел ее – история человечества»700. Однако законы природы и общества не тождественны, поскольку в обществе действуют люди, обладающие сознанием.

Антропологический принцип оказал сильное влияние на социологическую теорию Огарева: «Пока мы не раскусим антропологии, мы – слепы в социальном мире»701. Русский мыслитель исходит из потребностей людей в удовлетворении своих нужд. Такой подход оказался плодотворным, поскольку вел с необходимостью к анализу материальной жизни общества. «Наука общественного устройства (социология) все больше и больше сознает необходимость принять за свое существенное средоточие экономические (хозяйственные) отношения общества. Их действительное изучение равно приводит и к оценке исторического развития, и к раскрытию ложных сочетаний современного общественного устройства, и к построению новых общественных сочетаний с преобразованием или исключением прежних»702.

«Действительное изучение экономических отношений, предпринятое Н. П. Огаревым, показало, что «история совершилась посредством насилия владения над трудом; труд сделался элементом, подвластным владению…»703. Начало этому положило возникновение частной собственности и институтов, ее охраняющих. Их возникновение Огарев связывает с неравномерным распределением земельных богатств в далеком прошлом.

Каковы реальные пути социального переустройства общества, которые привели бы народные массы к благоденствию и подлинной свободе? Таким обязательным условием является установление общественной собственности. «Для того, чтобы каждый человек мог пользоваться вещью по мере своего труда, – указывал Огарев, – частная собственность должна перейти, ликвидироваться в собственность общественную, которая одна способна дать пользование каждому»704.

Для России эта проблема связана с ликвидацией помещичьесословных привилегий на владение землей. Признавая, что «формы социализма могут быть разнообразны», Огарев объявил себя сторонником «русского» общинного социализма, связывающего социальные проблемы в России с общинным владением землей.

Борьбу за социализм русский мыслитель понимает как борьбу революционную. А для победы революции, для построения социализма необходима огромная организационная и пропагандистская работа по сплочению и просвещению масс. Необходимость эта вытекает из верно понятой роли народных масс в историческом развитии.

Анализ же состояния общественных сил показывает, что народ невежествен, «привык думать, что он рожден рабом и что на это воля Господня». По мнению русского мыслителя, только «наука выведет из незнания» народные массы. Но не всякая наука, а лишь наука «положительная», основанная на материалистическом понимании природы; на диалектике. «Социальный вопрос, без философского реализма, далеко не будет иметь своего значения… – пишет Огарев и уточняет: – Без всякого сомнения, социализм связан с наукой действительного опыта и расчета»705.

В середине 40-х гг. в России возникло несколько кружков, отличных от предыдущих. Это отличие состояло в том, что они были разнородны по сословному составу. В донесении о кружке Петрашевского полицейский агент сообщал: «Тут были вместе люди не только разных ведомств и званий по службе, но и не служащие из всех сословий: дворяне, купцы и даже мещане»706. Кружок Петрашевского возник в 1844 г. из собраний («пятниц») на квартире М. В. Петрашевского, когда круг лиц, посещавших их, стал постоянным. Кружок постепенно разрастался, и его посетители стали устраивать свои собственные (правда, неорганизованные) собрания у А. Н. Плещеева, С. Ф. Дурова, Н. С. Кашкина и Н. А. Спешнева. Кружки Петрашевского и его сподвижников посещали многие известные деятели русской культуры: писатели Ф. Достоевский и М. Салтыков-Щедрин, географ П. Семенов-ТянШанский, композиторы А. Рубинштейн и М. Глинка, поэт А. Плещеев, публицист В. Милютин, социолог Н. Данилевский и др. Несомненным лидером и организатором этих кружков был Михаил Васильевич Петрашевский. М. В. Буташевич-Петрашевский родился 1 ноября 1821 г. в Петербурге в семье известного хирурга. В 1832 г. его отдали для обучения в Царскосельский лицей, где он зарекомендовал себя оппозиционером лицейских порядков. В 1839 г. Петрашевский окончил лицей, получив самый низший чин, несмотря на значительные успехи в образовании. В следующем году он поступил на должность переводчика в Министерство иностранных дел и одновременно вольнослушателем юридического факультета Петербургского университета. Через год после поступления он окончил его со званием кандидата прав.