Яков Перельман - Загадки, фокусы и развлечения (сборник)

Ознакомительный фрагмент

Я и не думал, что так метко попаду в цель этой коллекцией марок. Феликс оказался усердным собирателем их. Глаза его загорелись, и он спустился на несколько ступеней поближе ко мне.

– У тебя есть марки? Много? – Он подошел во мне вплотную.

– О, самые редкие: Никарагуа, Аргентина, Трансвааль, старинные финские… Приходи! Приходи сегодня же. Мы живем здесь, в этой квартире. Дернуть звонок. У меня своя комната. На завтра уроков почти не задано…

Так состоялось наше первое знакомство. Феликс обещал прийти завтра и действительно пришел на другой день под вечер. Я тотчас же отвел его в свою комнату и стал показывать достопримечательности: коллекцию из 60 бабочек с куколками, которую я собирал два лета; самодельную электрическую машину из пивной бутылки – предмет моей гордости и всеобщей зависти товарищей; четырех тритонов в стеклянной банке, пойманных еще прошлым летом; пушистого кота Серко, подававшего лапу, как собака; наконец, альбом марок, какого не было ни у кого в классе. Феликса интересовали только марки. В его коллекции не имелось и десятой доли того, что он нашел у меня. Он объяснил мне, почему ему так трудно собирать их. Покупать в магазинах – дядя денег не дает (фокусник приходился ему дядей; Феликс был круглый сирота). Обмениваться не с кем: нет знакомых. Письма почти ни от кого не приходят: ведь они не живут, как все люди, на одном месте, а беспрестанно переезжают из города в город, не имея постоянного адреса.

– А почему у тебя знакомых нет? – спросил я.

– Как им быть? Только познакомишься с кем-нибудь, как уже едем в новый город, и знакомство прекращается. Дважды в один город не приезжаем. Да и не любит дядя, чтобы я заводил знакомства. Я и к тебе пришел украдкой: дядя не знает, его дома нет.

– Почему же не хочет дядя, чтобы у тебя были знакомства?

– Боится, чтобы я кому-нибудь не открыл секрета.

– Какого секрета?

– Да фокусов. Никто тогда на представление ходить не станет. Что за интерес?

– Так это, значит, были фокусы?

Феликс молчал.

– Скажи, это фокусы были, что вы показывали с дядей? Да? Фокусы все-таки? – дознавался я.

Но не так-то легко было заставить Феликса говорить об этом. Он не поворачивал головы в мою сторону и молча перелистывал альбом.

– А есть у тебя Аравия? – спросил он наконец, разглядывая альбом марок и словно не слыхав моих настойчивых вопросов.

Я понял, что добиваться от него ответа бесполезно, и занялся показыванием моих редкостей.

В тот вечер я не узнал от Феликса ничего такого, что могло бы объяснить мне загадку «чуда нашего века».

Секрет феноменальной памяти

И все-таки я добился своего! На второй день Феликс открыл мне секрет необычайной памяти. Не буду подробно рассказывать, как сумел я расположить его к откровенности. Пришлось расстаться с дюжиной редчайших марок, и Феликс не устоял перед соблазном.

Это было на квартире у Феликса. Я пришел, как было у нас заранее условлено, потому что Феликс еще накануне знал, что дядя отлучится на ближайшую станцию.

Прежде чем открыть тайну, Феликс заставил меня долго и торжественно клясться, что я «никогда – никому – ни за что» не скажу о ней ни единого слова. После этого он написал на полоске бумаги следующую табличку:

С недоумением смотрел я то на бумажку, то на Феликса, ожидая пояснений.

– Видишь ли, – начал он, таинственно понизив голос, – видишь ли, мы заменяем цифры буквами. Нуль заменяем буквой Н, потому что с нее начинается слово «нуль», или же буквою М.

– А почему М?

– Созвучно с Н. Единицу заменяем буквой Г, потому что писанное Г похоже на 1:

1 Г

Откуда же буква Ж?

– Часто Г переходит в Ж: бегу – бежишь.

– Понял. Буква Д отвечает 2, потому что «Два», а Т созвучно с Д. Но почему К – три?

– Состоит из трех черточек. А X произносится сходно с К.

– Хорошо. Четыре – Ч или созвучное с ним Щ. Пять – П или созвучное Б; шесть Ш. Но почему Л?

– Просто так. Прямо надо запомнить: 6 – Л. Но зато семь – С или З; восемь – В или Ф; это понятно.

– Да. Но отчего 9 – Р?

– В зеркале 9 похоже на Р.

– А Ц?

– Хвостик, как у девятки.

– Таблицу запомнить нетрудно. Но я еще не вижу, к чему она.

– Погоди. В табличке одни только согласные звуки. Если соединить их с гласными – ведь гласные сами по себе не означают цифр, – то можно составить слова, которые в то же время будут выражать числа.

– Например?

– Например «окно» означает 30, потому что К – 3, Н – 0.

– И всякое слово может означать число?

– Конечно.

– Ну, «стол»?

– 736: С – 7, Т – 3, Л – 6. Ко всякому числу можно подобрать слово, хотя не всегда это легко сделать! Сколько тебе лет?

– Двенадцать.

– Ну, так это можно выразить словом «годы»: Г—1, Д—2.

– А если бы было 13?

– Тогда «жук»: Ж – 1, К – 3.

– А 453? – спросил я наобум.

– «Чубук».

– Занятно! Это, конечно, помогает тебе запоминать числа. Но ты ведь повторял не числа, а другие слова. Как же это?

– Дядя придумал счетные слова от 1 до 100. Вот первые десять:

1. Еж

2. Яд

3. Ока

4. Щи

5. Обои

6. Шея

7. Усы

8. Ива

9. Яйцо

10. Огонь

– Ничего не понимаю! Что за «счетные» слова? И к чему еж и огонь?

– Ну, недогадливый! «Еж» это 1, потому что Ж – 1; «Яд» – 2; «Ока» – 3; «Щи» – 4…

– Понял! «Обои» – 5, потому что Б – 5; «Шея» – 6…

– Ну вот. Ты видишь сам, что запомнить эти слова совсем нетрудно. А держа их в голове, ты можешь уже привязать к ним любые 10 слов, какие тебе прочтут.

– Как привязать? Непонятно.

– Напиши какие-нибудь 10 слов, объясню.

Я написал: снег, ведро, смех, город, картина, сапог, машина, сажень, золото, смерть.

– Когда мне читают такой ряд слов, – сказал Феликс, – я в уме ставлю каждое из них рядом с очередным счетным словом, вот так:

1. Еж – снег

2. Яд – ведро

3. Ока – смех

4. Щи – город

5. Обои – картина

6. Шея – сапог

7. Усы – машина

8. Ива – сажень

9. Яйцо – золото

10. Огонь – смерть

– При этом, – продолжал Феликс, – я говорю себе примерно такие фразы:

1. Еж бежит по снегу.

2. В ведре яд.

3. На Оке раздается смех.

4. В городе едят щи.

5. На обоях висит картина.

6.  Сапоги перекинуты через шею.

7. Усы застряли в машине.

– Как же усы завязли в машине? Глупо выходит.

– И пусть глупо. Глупое еще лучше запоминается. Почему «еж на снегу», «сапоги через шею»? Тоже ведь бессмыслица, а запоминается очень хорошо.

– Ну, дальше. Как связать иву с саженью?

– Ива в сажень вышины.

– А яйцо и золото? Ничего общего.

– Золото, как яичный желток, по цвету то есть.

– А огонь причиняет смерть?

– Хотя бы и так. Привязал эти слова, а теперь могу повторить весь список, припоминая по-порядку, что связано с каждым счетным словом:

Еж бежит по снегу. Яд – в ведре. На Оке раздается смех. Щи едят в городе.

– Погоди-ка, дальше я сам попробую:

На обоях висит картина.

Через шею перекинуты сапоги.

Усы застряли в машине дурацким образом…

– Вот видишь, помогла глупая фраза. А восьмое слово?

– Восемь – ива в сажень высоты. Девять – яйцо, его желток, как золото. А огонь – смерть.

– Теперь назови сразу 5-е слово, – предложил мне Феликс.

– Пять – обои – картина.

– Попробуй перечислить те же десять слов в обратном порядке.

Я начал довольно неуверенно, но, к собственному изумлению, безошибочно назвал все слова.

Ура! – не удержался я от радостного восклицания. – Я сам теперь могу показывать фокусы!

– Но ты дал слово…

– Помню, не бойся; я только так сказал. Но ведь ты повторял не десяток, а сотню слов. Как же это ты?

– Тем же способом. Нужно только затвердить все сто счетных слов.

– Скажи мне хоть второй десяток.

Феликс написал:

11 – гага

12 – гад

13 – жук

14 – гуща

15 – губа

16 – игла

17 – гусь

18 – агава

19 – гора

20 – дом

– Слова могут быть и другие, – пояснил Феликс. – Ты можешь сам подобрать. Например, два у нас было раньше не «яд», а «уда»; но неудобно для связывания, и я просил дядю заменить «уду». Тогда он придумал «яд». А десять было прежде «ужин»; я сам придумал вместо этого «огонь». Вот «агава» очень неудачное слово, но дядя лучше не мог пока придумать.

– Но помнить сто фраз! Разве не трудно?

– Не так трудно, если часто упражняться. Я сейчас еще помню те сто слов, которые были даны мне для запоминания на последнем представлении.

– И мои помнишь?

– Какие номера?

– 68-й, 69-й, 70-й.

– Ножик, дождь, пожар.

– Верно! Но как же ты это?

– Вот: 68 у нас «олово»; 69 – «липа»; 70 – «сон». Из олова не сделаешь ножика , под липой пережидал дождь, во сне видел пожар.