Джейн Андервуд - Часы пробили смерть

– Ты прав, дорогой, мне тоже бросилась в глаза непривычная любознательность Патриции, – согласилась с ним леди Анна. – Девочка проводит в библиотеке больше времени, чем где бы то ни было.

В это время Патриция еще не знала, что библиотека скрывает страшную тайну. И ни отец, ни мать не имели об этом ни малейшего представления!

Леди Анна продолжила, улыбаясь:

– Думаю, что чрезмерное увлечение книгами сразу прекратится, как только появится принц ее сердца и души.

Леди Анна глубоко заблуждалась! Принц сердца и души уже давно появился, и он-то, собственно, и был настоящей причиной лихорадочной страсти к чтению ее дочери. Но Патриция ничем не выдавала свою тайну. Лорд и леди Маклауд ничего не должны были знать ни о ее неумирающей любви к сыну лесничего – Чарльзу, ни о ее отчаянной попытке именно в книгах найти решение своей болезненной проблемы.

Патриция не рискнула говорить с родителями откровенно о своем возлюбленном-простолюдине. Позиция отца в отношении неравных браков была тверже гранита. Отец серьезно говорил с ней об этом:

– Пойми, малышка, деление общества на сословия способствует порядку и стабильности. Люди относятся к нам – потомственным аристократам – с особым почтением и уважением: мы являемся хранителями традиций, примером благородства, достоинства и храбрости. Мы надежда и опора общества. В случае беды мы берем на себя руководство и ответственность. При самых демократичных порядках за нами остается последнее слово. Мы отвечаем за все, и потому наши привилегии оправданы. Так повелось издавна, так должно оставаться и сейчас.

– Но, папа, – возразила Патриция, – теперь совершенно другое время. Сейчас многие представители потомственной аристократии вступают в брак с простолюдинами, даже особы королевской крови и наследники престолов.

– Шотландские кланы категорически против этого, поэтому мы и не находим взаимопонимания с правящими династиями некоторых европейских государств, в том числе и с Виндзорами. Почему народ должен смотреть на своего монарха снизу вверх, если он рожден от простолюдина? Чем он отличается, если за его плечами нет веков служения отечеству с оружием в руках и ответственности за свои земли и населяющих их людей? Чем тогда он заслужил свои привилегии, которых нет у миллионов его подданных?

Патриция промямлила в ответ что-то про свежую кровь, но отец только нетерпеливо отмахнулся. Разговор был окончен.

Однако дружба между нею, дочерью богатого и знатного лорда, и Чарльзом, сыном лесничего, началась именно в их родовом поместье. И, собственно, сам лорд Маклауд поспособствовал этому, когда согласился на предложение частного педагога, чтобы юная леди занималась вместе с другим, подходящим по возрасту ребенком. Профессиональный педагог, он считал совместное обучение необходимым по двум причинам: во первых, чтобы пробудить в девочке честолюбие, а во вторых, чтобы уберечь ее от развития характерных для единственных в семье детей недостатков, очень мешающих им в дальнейшей взрослой жизни.

Лорд Макдаул нашел аргументы педагога убедительными и выбрал для совместного обучения сына лесничего – мальчик был его крестником, да и к тому же отношения с его отцом у сэра Генри были достаточно доверительными.

Чарльз был на два года старше Патриции. Между детьми сразу возникла взаимная симпатия, помогавшая им в учебе, – они и поддерживали друг друга, и соревновались между собой. Эта детская симпатия сначала переросла в тесную дружбу, а затем – в первую романтическую любовь. Но чем старше становились дети, тем больше они понимали, что в социальном смысле между ними зияет пропасть. В жизни важно не только кто кого любит. Гораздо важнее, в каком доме ты появился на свет и кто твои родители…

Как только лорду и леди Маклауд стало очевидно, что Патрицию и Чарльза связывает не только детская дружба, а значительно более глубокие чувства, подростков немедленно разлучили. Патрицию отправили в элитную школу в Швейцарии, а Чарльза определили в хорошую мужскую школу в Англии, после завершения обучения в которой он получал возможность поступать в университет в Оксфорде или Кембридже.

Расставание было душераздирающим. Патриция и Чарльз со слезами поклялись друг другу в вечной любви и верности.

Но очень скоро стало ясно, что поддерживать связь подросткам будет очень сложно – лорд Маклауд решительно пресекал любые контакты между ними.

Патриция страдала ужасно, загнав тоску в самую глубину своего сердца. И она продолжала страдать до сих пор, хотя прошло уже немало лет, в течение которых она превратилась из хорошенькой девочки в очаровательную молодую девушку, вызывающую повышенное мужское внимание.

Но Патриция никогда и никому, даже закадычной школьной подруге Эмме, не рассказывала о своих потаенных чувствах. Она заперла их на замок на дне своего сердца, зная, что никогда не откажется от своей любви к Чарльзу и не полюбит другого мужчину. С годами ее чувство стало только сильнее и глубже. Не проходило ни дня, чтобы она не думала о Чарльзе, пытаясь представить себе его сегодняшнюю жизнь и их предстоящую встречу. Но однажды она поняла, что ее родители приложили массу усилий, чтобы эта встреча никогда не состоялась. Разумеется, лорд и леди Маклауд не могли знать, как серьезно Патриция воспринимала клятву, данную ею Чарльзу, и что, несмотря на долгую разлуку, чувства Патриции не только не изменятся, но и станут еще сильнее.

Постепенно юная леди все больше понимала, что на пути к алтарю им придется преодолеть несравнимо большие трудности, чем долгая разлука. Но Патриция знала, что надо сделать, чтобы, несмотря на разный социальный статус, их свадьба состоялась. Она решила, что в случае необходимости поставит на карту все, потому что во время их длительной разлуки поняла: без любви Чарльза она никогда не будет счастлива!

После своего возвращения из швейцарской школы девушка часами сидела в библиотеке, изучая многотомную семейную хронику в поисках похожего прецедента, – но так ничего и не обнаружила! Ее предки свято хранили чистоту своей голубой крови! Но юная леди не теряла надежды найти верное решение – иначе счастливая жизнь будет для нее невозможна!

Патриция тосковала по любви каждой клеточкой своего тела, и поэтому она должна была сейчас вернуться в библиотеку, несмотря на то, что ей пришлось там пережить. Если и не в томах семейной хроники, то хотя бы в какой-нибудь из других книг она надеялась найти убедительное доказательство, что и в браке с человеком, стоящим гораздо ниже на социальной лестнице, можно и сохранить аристократическое достоинство, и обрести семейное счастье.

* * *

– Господи, пожалуйста, пойми меня и благослови мою любовь! – взмолилась Патриция. – Речь идет о счастье всей моей жизни!

Эти слова стали короткой молитвой, вырвавшейся из самой глубины сердца девушки, и внезапно она почувствовала огромный прилив душевных сил для борьбы за свою любовь.

На несколько минут Патриция застыла в одной позе, едва дыша и напряженно вслушиваясь в окружавшую ее тишину. Но ничего так и не услышала. Она оглянулась по сторонам, но ничего подозрительного не заметила.

Все было как всегда! Ничто, вообще ничто не напоминало сейчас о том, что ей пришлось здесь пережить и что она пыталась осознать.

Юная леди уняла биение сердца и вгляделась вглубь библиотечных залов, ожидая, что в любой момент снова вокруг нее начнется нечто жуткое.

Но ничто не происходило! Все вокруг оставалось спокойным!

Патриция прикрыла за собой тяжелые дубовые двери, прислонилась спиной к теплому дереву и снова напряженно прислушалась. Ничего необычного она не увидела и не услышала. Единственными доносившимися до ее ушей звуками были громкие удары ее собственного сердца.

Робко делая шаг за шагом, Патриция дошла до той книжной полки, у которой она стояла тогда, когда начался сатанинский спектакль. На подставке все еще лежала книга, в чтение которой она была погружена, когда зазвучала странная мелодия загадочных маленьких золотых часов с боем.

Девушка нерешительно взяла в руки книгу и сразу бросила внимательный взгляд на заднюю часть библиотеки, туда, откуда появился странный призрак.

Но сейчас не было видно ничего непривычного.

Ничего не было и слышно, даже боя маленьких золотых часов, на которые она сразу обратила внимание.

«Может быть, стоит отнестись к этому мистическому спектаклю как к страшному сну наяву и забыть его?» – подумала Патриция.

Затем она снова погрузилась в чтение книги.

И снова ничего не произошло!

Только сердце девушки билось от волнения так яростно, что она едва могла дышать, а сильно дрожащие руки с трудом удерживали книгу.