Джозеф Файндер - Директор

Ник был вне себя от злости, и вместе тем ему было страшно. Ему очень хотелось как следует отругать Кэсси за то, что она курила наркотики вместе с Лукасом, но он боялся услышать то, что она могла от него узнать. Ведь Лукас мог слышать той ночью выстрелы! Он мог подслушать разговор отца с Эдди о событиях той ночи!

– Каких еще разных вещей? – выдавил из себя Ник.

– Самых разных вещей, – со зловещим видом прошептала Кэсси.

Ник закрыл глаза и стал ждать, когда его пульс придет в норму. Когда он открыл глаза, Кэсси в ресторане уже не было.

17

Одри получила сообщение по электронной почте от Кевина Ленегана. Эксперт по электронике из криминальной лаборатории просил Одри зайти к нему.

Одри вскочила с места и буквально побежала в сторону лаборатории.

– Какой у нас в городе лучший ресторан? – сразу же спросил ее Кевин.

– Наверное, «Терра». Сама я там никогда не была.

– А «Тако Гордито» тебе не нравится?

– А почему ты спрашиваешь?

– Потому что тебе придется накормить меня ужином… Я говорил тебе, что этот ящик начал записывать в три часа восемнадцать минут ночи. Через час после того времени, которое тебя интересовало. Так?

– Говори, что ты обнаружил!

– Жесткий диск этого записывающего устройства разбит на два раздела. В одном хранятся снятые камерами изображения, а в другом находятся программы, управляющие работой системы, – с этими словами Кевин повернулся к компьютеру, взялся за мышь и щелкнул.

– Кстати, очень продвинутая система, – заметил он. – Поддерживает Интернет.

– И что из этого вытекает?

– Из этого вытекает, что хозяин этого дома может следить за происходящим в нем из своего кабинета на работе.

– К чему ты это?

– Просто так. Пришлось к слову. Взгляни-ка лучше на это!

– Мне эти цифры ни о чем не говорят.

– Но это же совсем просто. Не сложнее, чем запрограммировать таймер видеомагнитофона. Или тебе это делает муж?

– Мой муж тоже не овладел этой премудростью.

– Честно говоря, я тоже. Человеческому разуму это недоступно… Смотри сюда. Это журнал событий.

– За пятнадцатое число?

– Совершенно верно! Теперь дотумкала? В журнале говорится о том, что запись началась пятнадцатого числа в четыре минуты первого пополудни. А не пятнадцать часов позже, как можно подумать!

– Ты нашел какие-нибудь новые изображения?

– Нет. Ты что, не поняла? Кто-то отформатировал тот раздел жесткого диска, где хранятся изображения, а потом снова запустил запись, и стало похоже, что до трех с чем-то ночи никаких записей не велось. Но в нетронутом разделе диска есть журнал, из которого прямо вытекает, что запись началась на пятнадцать часов раньше. В журнале говорится, что должна существовать запись за пятнадцатое число, но на самом деле никаких файлов за пятнадцатое число нет.

– Их стерли?

– Наверняка.

– Ты в этом уверен? – спросила Одри.

– Я уверен в том, что запись на это устройство началась около полудня пятнадцатого числа.

– Нет, я спрашивала, уверен ли ты, что не можешь найти здесь еще какие-нибудь изображения?

– Уверен. Их тут нет.

– Очень жаль.

– Ты что, недовольна?! Я думал, ты скакать будешь от радости. У тебя есть доказательство того, что отсюда стерли интересующую тебя информацию!

– Ты читал в детстве книжку под названием «К счастью»?

– Нет. Мама привязывала меня к дивану напротив телевизора, и я учился жизни по телесериалам. Поэтому-то я и не женат.

– А я эту книжку читала и перечитывала. В книжке есть мальчик Нед, и его приглашают в гости, но, к несчастью, эти гости очень далеко. К счастью, друг одолжил ему самолет, но, к несчастью, у самолета загорелся мотор…

– Ой, какое невезенье!

– Но, к счастью, в самолете есть парашют…

– Но, к несчастью, Нед так обгорел, что ему не дернуть за кольцо. Я правильно догадался?

– Вот и в деле, которое я расследую, все, как в этой книжке – не одно, так другое!

– Моя половая жизнь протекает по тому же принципу, – заметил Кевин. – К счастью, девушка, которая нравится Кевину, приходит к нему в гости, но, к несчастью, она оказывается феминисткой и воинствующей лесбиянкой, которой надо от Кевина, только чтобы он научил ее пользоваться «Фотошопом».

– Спасибо тебе, Кевин, – поднимаясь с табуретки, сказала Одри. – С меня обед в «Тако Гордито».

– Ужин, – решительно заявил Кевин. – Мы договаривались об ужине!

18

Ник приехал на работу на полчаса позже, чем обычно. Он парковал машину перед административным зданием, когда у него зазвонил мобильный телефон.

Ему звонила из Милана первый заместитель генерального директора корпорации «Стрэттон» по новым технологиям Виктория Зандер.

– Ник, – сказала она, – я в Италии на Миланской международной мебельной ярмарке и так расстроена, что едва могу говорить.

– Прошу вас, успокойтесь и расскажите, что произошло.

– Объясните мне, пожалуйста, что происходит с проектом «Дэшборд».

Речь шла об одном из новых проектов Виктории – серии разнообразных модульных стен и перегородок из стекла, – которым она особенно дорожила. Ник тоже дорожил им, но по чисто материальным соображениям, – у конкурентов ничего подобного не было, и этот продукт корпорации «Стрэттон» был обречен на успех.

– В каком смысле, «что происходит»?

– Мы потратили на этот проект столько времени и столько денег, что я вас просто не понимаю. «Приостановить разработку всех проектов, требующих крупных денежных трат». Как у вас только рука поднялась такое подписать! И могли бы меня заранее предупредить!

– Послушайте, Виктория!..

– Я просто не знаю, как мне работать после этого на «Стрэттоне»! «Герман Миллер» уже два года настойчиво меня переманивает, и в такой ситуации я не вижу, почему бы мне не принять их…

– Подождите, Виктория! Успокойтесь! Кто вам сказал, что работы по вашему проекту приостановлены?

– Да вы же сами и сказали! Я только что получила электронную почту от Скотта Макнелли!

«Какую еще электронную почту?!» – хотел взреветь Ник, но взял себя в руки и сказал:

– Виктория, это какая-то ошибка. Я вам скоро перезвоню.

С этими словами Ник захлопнул дверцу автомобиля и направился на поиски Скотта Макнелли.

– Мистера Макнелли нет на месте, – заявила Глория. – У него деловая встреча.

– Где именно? – спросил у секретарши Ник.

– Он не сказал, – немного поколебавшись, ответила Глория.

– Пожалуйста, позвоните ему на мобильный телефон. Прямо сейчас.

– Извините, мистер Коновер, – снова поколебавшись, сказала Глория. – Мистер Макнелли сейчас в цеху, а там мобильные телефоны не принимают.

– В цеху? В каком именно?

– По производству стульев. Он… Он проводит там экскурсию.

Экскурсию?

По сведениям Ника, Скотт Макнелли за всю свою жизнь от силы пару раз бывал в производственных помещениях «Стрэттона».

– С кем?

– Мистер Коновер, умоляю вас. Мне не велели…

– Он велел вам никому об этом не говорить?

Глория закрыла глаза и закивала:

– Да, да. Извините, мне страшно неудобно!..

«Извините?! Я генеральный директор этой поганой корпорации!» – захотелось взреветь Нику, но он опять взял себя в руки и отеческим тоном проговорил:

– Ничего страшного, Глория. Все в порядке…

Ник не бывал в цеху по производству стульев уже месяца три. Раньше он ходил по цехам каждый месяц, а то и чаще, смотрел, как работают люди, задавал им вопросы, выслушивал их жалобы, изучал, сколько скопилось нереализованной продукции. При этом он проверял показатели качества на каждом рабочем месте, чтобы его примеру следовали начальник цеха и все его мастера.

Регулярным посещениям цехов Ник научился у Мильтона Девриса и любил ходить по ним до тех пор, пока не начались увольнения. Теперь, оказавшись в цеху, он чувствовал, что тонет в волнах ненависти. Ник прекрасно понимал, что, по мнению рабочих, Деврис строил завод, а Коновер его разрушает.

Тем не менее Ник знал, что ему необходимо возобновить ежемесячные обходы цехов и здесь, в Фенвике, и на втором заводе в десяти милях от города.

Ник поклялся себе, что обязательно будет это делать, если его в самом ближайшем будущем не уволят, а заводы не позакрывают.

На стене из красного кирпича висела большая надпись: «С момента последнего несчастного случая прошло…». Рядом с ней висела электрическая панель, на которой светилось «322 дня». Кто-то зачеркнул слова «несчастного случая» и написал поверх них большими черными уродливыми буквами «увольнения».

У входа в цех, как всегда пахло сваркой, припоями и горячим металлом. Эти запахи напомнили ему, как он приходил на работу к отцу летом, когда учился в школе и во время каникул в колледже.