Седьмой читатель - Лэй Ми

угол бачка. После этого начал отдирать прилепленную к телу вату, которая придавала мышцам объем, разрывал ее на мелкие кусочки и смывал в канализацию, оставив себе только один ватный шарик.

Наблюдая за тем, как вата исчезает в унитазе, У Хань достал из-за батареи две пластиковые стяжки и зашел в крайнюю кабинку. Сначала он стянул себе ноги, затем, положив руки на колени, зубами стянул стяжку на запястьях. Когда все было готово, с трудом поднялся на ноги и медленно переместился в дверной проем, прижавшись затылком к деревянной дверной раме кабинки. Почувствовав, как затылок упирается в дверную раму, наклонился, а затем резко распрямился.

Резкая боль заставила У Ханя вздрогнуть. Он почувствовал, как по шее потекла струйка горячей влажной жидкости.

У Хань стиснул зубы, вытер ватным шариком кровь с дверной коробки и пола. Убедившись, что следов не осталось, бросил последний ватный шарик в унитаз и спустил воду.

У него кружилась голова. У Хань медленно сел, старательно избегая стен, опасаясь, что на них попадет кровь. Затем согнул ноги и перешагнул через связанные руки, чтобы завести их за спину. После этого упал боком на холодный пол кабинки, закрыв глаза.

* * *

Он закончил свой рассказ. В коридоре воцарилась тишина.

У Хань посмотрел на стоящего перед ним Фан Му. Выражение его лица было спокойным, а во взгляде даже появился оттенок насмешки.

– Ну что, круто?

Несмотря на пылающий огонь вокруг, Фан Му чувствовал холод во всем теле.

– То есть это ты…

Когда Фан Му застал У Ханя в театре, тот вовсе не сожалел о смерти Чэнь Си или чувствовал себя виноватым, а скорее еще раз переживал то свое представление.

– Есть еще вопросы? – Улыбка У Ханя внезапно испарилась, выражение его лица стало ледяным.

Фан Му отступил на пару шагов. В голове у него быстро крутились мысли: пожарная команда должна вот-вот прибыть, нужно просто потянуть время, к тому же оставался нерешенным один вопрос…

– А что с Тан Дэхоу? Как к нему попал театральный костюм? – Сделав небольшую паузу, Фан Му процедил сквозь стиснутые зубы: – Хоть убей, но я должен знать правду.

К его удивлению, лицо У Ханя тут же помрачнело.

– А вот это уже совсем другая история…

* * *

Канун Нового года.

Сунь Мэй сидела в углу зрительного зала, не сводя глаз с У Ханя, оказавшегося в центре внимания. Она смотрела внимательно, но не позволяла эмоциям взять верх. Окружающие время от времени издавали возгласы и аплодировали, а женщина лишь тихонько улыбалась. На самом деле ей ужасно хотелось закричать на весь свет, что этот великолепный парень на сцене – ее любовник… Но, увы, этому не суждено случиться, Сунь Мэй могла только сидеть в темноте, напоминающей их любовь, глотая горечь и наслаждаясь сладостью.

После сцены свадьбы принцессы и главного героя У Хань и Чэнь Си удалились. У Хань исчез за кулисами, и Сунь Мэй проводила его глазами.

Затем она вдруг почувствовала себя странно.

Под ягодицами было жарко. Сунь Мэй провела по креслу и тут же почувствовала: что-то не так. Пальцы были влажными и липкими.

Незаметно опустив голову, она увидела, что это кровь.

«Эти дни» пришли совсем не вовремя.

Сунь Мэй встала, прикрывшись подушкой, которую принесла с собой, и протиснулась к выходу из зала. Сегодня на ней были синие джинсы, и, наверное, они пропитались кровью. Вот срамота…

Сунь Мэй посмотрела на толпу в коридоре на первом этаже, подумала и пошла в сторону третьего этажа.

Туалет на третьем этаже действительно нашелся. Сунь Мэй зашла в самую дальнюю кабинку и тщательно вытерлась туалетной бумагой, а потом задумалась, стоит ли возвращаться и досматривать спектакль, как вдруг услышала торопливые шаги, доносящиеся из коридора. Сразу же после этого дверь в мужской туалет, расположенный по соседству, с грохотом распахнулась – кто-то вошел внутрь. Тяжело дыша, он с треском что-то отдирал. Ох, страшно-то как… Сунь Мэй, рассмеявшись про себя, толкнула дверь кабинки и уже собиралась выйти, но вдруг в голове у нее шевельнулось.

Тяжелое дыхание показалось ей смутно знакомым.

Она прижалась ухом к тонкой деревянной перегородке, чтобы прислушаться.

За стеной творилось что-то странное. Кто-то что-то рвал, чем-то скрипел, шелестел пакетами, спускал воду.

Что он делает?

Сунь Мэй в смятении выпрямилась. В этот момент она увидела перед собой лист белой бумаги, приклеенный к стенке. Некоторые парни проделывали небольшие отверстия в стенке между мужским и женским туалетами, чтобы подглядывать за девушками. Обнаружив такую дырку, вахтеры обычно заклеивали ее белой бумагой с этой стороны женского туалета.

Сунь Мэй задумалась, сунула палец в рот, послюнявила и проковыряла небольшую щель в белой бумаге.

Она мало что видела, но поняла, что это дальняя кабинка мужского туалета. Мимо двери кабинки прошел странный человек…

Глаза Сунь Мэй мгновенно расширились, и она едва не вскрикнула.

Это был У Хань.

Разве он не должен быть там, внизу, на сцене? Если она правильно помнила, сейчас как раз кульминация пьесы; что же он тут делает?

В голове Сунь Мэй пронеслись бесчисленные вопросы, но она не успела ничего обдумать, как в поле зрения появился У Хань в одних трусах с двумя пластиковыми стяжками.

Следующая сцена ошеломила Сунь Мэй.

Через несколько минут У Хань закрыл глаза и улегся в кабинке. За стеной Сунь Мэй руками прикрывала рот, спиной прижималась к стене; все ее тело дрожало.

Только когда снизу раздался шум и началась суета, она пришла в себя, словно очнулась ото сна. Испуганно распахнула дверь, на цыпочках шмыгнула из туалета и потрусила к лестнице на другой стороне.

На следующий день Сунь Мэй услышала новость – Чэнь Си отрубил голову преступник, выдававший себя за У Ханя, а сам У Хань ранен и находится в больнице.

Она одна знала, что на самом деле Чэнь Си зарубил У Хань.

Тем не менее ее первой реакцией был не страх, а беспокойство.

Странная штука любовь. Любимый кажется ангелом. И даже если он оказался дьяволом, она готова последовать за ним в ад.

Раз уж она его любит, то должна кое-что для него сделать…

Сунь Мэй вошла в здание театра. Из дежурки высунулся старик. Она махнула рукой:

– Я по делу.

Вахтер узнал в ней комендантшу второго общежития и пропустил.

Сунь Мэй постояла в коридоре, на мгновение замешкалась и осторожно поднялась на третий этаж. Коридор был пуст. Неподалеку кто-то громко орал – похоже, какие-то мужики играли в карты.

Сунь Мэй не стала медлить и быстро