Джозеф Файндер - Жесткая игра

— О, тогда о расследовании знают больше чем пять человек, — сказал я.

Эли кивнула:

— Еще начальник корпоративной службы безопасности и тот, кого он назначил отслеживать почту.

— Больше, — повторил я. — Уже пошли слухи. При мне Бодин говорил о расследовании с Броссом.

Шерил бросила на Эли пронзительный взгляд:

— Вот и объяснение, почему он вдруг стал таким осмотрительным в своих письмах и телефонных разговорах.

«Он», догадался я, это Хэнк Бодин.

— Вы были тогда в кабинете у Хэнка Бодина? — обратилась она уже ко мне.

— Нет, это я слышал в аэропорту. Но в кабинете тоже был, утром.

— Интересно. А зачем он вас туда пригласил?

— Я думаю, настоящая причина в том, что он хотел узнать, почему я оказался в списке отъезжающих. Хотел выведать, не знаком ли я с вами.

Несколько секунд она молча смотрела на экран телевизора.

— Настоящая причина, — тихо повторила она. — Значит, должна быть и мнимая. Маскировочная.

— Он хотел, чтобы я установил, почему Е-336 потерпел крушение на парижском авиасалоне. Сказал, что хочет дать Майку Зорну все карты в руки, чтобы разгромить «Евроспейшл».

— Как будто Майк в этом нуждается, — заметила она. — Вы знаете, кто такой Клайв Райланс?

— Конечно. — Клайв Райланс был вице-президент «Хаммонда» по международным отношениям, его офис находился в Лондоне.

— Мы знаем, что Хэнк Бодин собирается побеседовать с ним на отдыхе. О таких вещах, которые он не решается доверить электронной почте. Я хочу, чтобы вы узнали, о чем они будут говорить.

— То есть как?

— Подслушайте. Потолкайтесь в баре вместе с остальными. И не стесняйтесь поливать меня грязью, если это поможет войти к ним в доверие.

Я растерялся и не знал, что на это ответить.

— Я полагаю, вы с Хэнком поладите.

— Полажу? Да он меня едва замечает.

— Тем лучше. Вы не представляете для него угрозы. Возможно, он не будет при вас осторожничать.

— Вы просите меня шпионить, — подытожил я.

Она пожала плечами:

— Называйте это как хотите. Нам нужно знать, на кого нацеливать следователей. Еще я хочу знать, не упомянет ли он «Крейги Блайт». Или Гамильтона Вендера, главу нашей группы там.

В голове у меня все перепуталось. Гамильтон Вендер, Крейги Блайт — кто из них юридическая фирма и кто — человек?

— Джейк, — сказала Эли, — нам очень поможет, если ты узнаешь, говорит ли Бодин или кто-нибудь еще об этой взятке Пентагону. Пусть даже завуалированно.

Мне это совсем не нравилось. Получается, мне предлагают стать стукачом. Я немного подумал и спросил:

— Все эти шпионские дела предполагаются до мероприятий по развитию командного духа или после?

Шерил посмотрела на меня.

— Я чувствую ваше нежелание, — сказала она.

Эли, я заметил, старалась не встречаться со мной глазами.

— Да, мне как-то неловко, — согласился я.

— Я понимаю. Но для вас это некая возможность, если вы понимаете, что я имею в виду.

То есть она предлагала мне взятку — по-своему.

— Не знаю, — произнес я. — Шпионить — не тот навык, который я надеялся в себе развить.

— Значит ли это, что вы отказываетесь выполнить мою просьбу?

— Я этого не сказал. Я об этом подумаю.

— Я хотела бы услышать ответ сейчас, — сказала Шерил.

— Я подумаю, — повторил я и вышел.

Я вернулся на свое место и снова углубился в изучение фотографий. Бодин и компания все дымили своими сигарами — хоть топор вешай. В глазах у меня защипало.

Я думал о том, чем мне только что предложили заняться. Дело не в том, что я как-то особенно был предан Бодину или Ламмису, но мне не нравилось, что меня вербовали в шпионы. С другой стороны, Эли не попросила бы меня ни о чем таком, что сама она не считала бы важным. Вероятно, мне просто не все рассказали.

Когда через полтора часа самолет приземлился, легкая паника по поводу предстоявших четырех дней сменилась у меня тяжелым предчувствием, что непременно произойдет что-то страшное.

Но я, конечно, и понятия не имел насколько.

ГЛАВА 4

Охотничий домик «Королевский лосось» стоял на склоне крутого холма. В основе своей это была изба, громадная и первозданная, и было ей лет сто. Наружные стены — из цельных обтесанных бревен. Два этажа, островерхая крыша, крытая кедром-плавником. Просторная веранда переходит в деревянный настил, спускающийся к причалу.

Этот загородный дом был построен у отдельного водоема в заливе Риверс-Инлет. Добраться до него можно было только на частном судне, вертолетом или чартерным гидропланом. То есть «место дикое и отдаленное» — это еще мягко сказано.

Наш самолет приземлился на острове Ванкувер, где мы пересели на два небольших гидроплана. Короткий перелет — и мы сели на воду у пристани. Солнце — большой желтый шар — садилось, и вода мерцала золотистыми отблесками.

Нас встречал высокий голубоглазый парень примерно моего возраста. Приветствуя нас широкой улыбкой, он представился: Райан. Всех, кроме меня, он называл по имени: очевидно, помнил по предыдущим приездам.

— Как прошел полет?

— Полеты, — поправил Кевин Бросс и шагнул на причал.

Хьюго Ламмису пришлось помочь, сам он сойти на берег был не в состоянии.

— Рыбка клюет? — спросил он у парня.

— Лосося очень много, — ответил Райан. — Я вчера поймал сорокафунтового.

Два других парня, судя по виду латиноамериканцы, вытаскивали чемоданы и ящики с продуктами из хвостового отсека гидроплана.

Ламмис сказал:

— Прошлым летом я поймал одного в девяносто фунтов.

— Я помню, — кивнул Райан.

— Это один из лучших курортов мира со спортивной рыбалкой, — прогудел Ламмис, обращаясь ко мне. — Умеете рыбачить?

— Немного.

— Ну, здесь много и не нужно. Только забрось леску в воду. Но вот вытащить улов — это не для слабаков. Рыбы разгибают крючок, тащат за собой лодку, как на буксире. Я прав, Райан?

— Правы, мистер Ламмис, — поддакнул парень.

Ламмис вразвалочку стал подниматься к дому.

— В первый раз здесь? — спросил у меня Райан.

— Да. И не взял с собой удочку.

— У нас найдется все. А если не любишь рыбалку, можно гулять или плавать на каяке.

— Я люблю рыбалку, — сказал я. — Хотя лосося ни разу в жизни не ловил.

— Вот и попробуешь. Лососи тут в среднем сорокафунтовые, но я видел и на пятьдесят фунтов, и даже на семьдесят.

— Но не на девяносто?

— Такого большого не видел. — Райан подмигнул. — По крайней мере здесь.

Просторная веранда была обставлена «самодельной» мебелью — диван-качалка, качели на цепях, пара кресел. Еще один служащий открыл передо мной дверь, словно швейцар, и я вошел в большую, скудно освещенную комнату.

Пахло древесным дымом и кедровыми опилками. Когда глаза привыкли к полумраку, я понял, что никогда не видел такого… рыбацкого домика. Над огромным камином красовались лосиные рога. На другой стене — медвежья шкура. Мебель и здесь была деревянная, грубо сколоченная, но диваны и кресла мягкие, обитые ковровой тканью.

Ко мне подошел мужчина средних лет, лысеющий, с очками на шнурке.

— Я Пол Фечер, управляющий. А вы, должно быть, мистер Лэндри.

— Вы угадали, — сказал я.

— Методом исключения. Приехали три новых человека, причем две женщины. Добро пожаловать в охотничий дом «Королевский лосось». Если вам что-нибудь понадобится, дайте знать мне или кому-нибудь из наших сотрудников. Наверняка вы уже познакомились с моим сыном Райаном.

— Да. — Это парень, что встретил нас у причала.

— Наш девиз: единственное, что должны поднимать гости, это удочка. Или бокал виски. — Управляющий посмотрел на часы: — Ну, у вас есть еще время перед банкетом по случаю прибытия. Кто-то пошел вздремнуть, кто-то — в гимнастический зал. Если хотите расслабиться, у нас есть сауна. И, конечно, наш бар всегда открыт.

— Буду иметь в виду.

— Вы будете жить в Ванкуверской комнате вместе с мистером Латимером. — Джеффри Латимера, генерального юрисконсульта, считали большим занудой. А еще он был координатором расследования Шерил. Интересное совпадение. — Вас двенадцать человек, а гостевых комнат всего семь. Да вам понравится. Вспомните детство, летний лагерь.

Я никогда не ездил в летний лагерь. Произведя в уме несложные подсчеты, я сказал:

— Значит, не у каждого есть сосед по комнате?

— Ну, ваша новая генеральная директорша, конечно, живет в отдельном номере.

Жить в одной комнате с одним из этих типов. Вот проклятье!

Поднявшись по лестнице, я заглянул в открытую дверь одного из номеров. Эли стояла у окна и распаковывала чемодан. Она улыбнулась мне:

— Может, зайдешь на минутку?

Я зашел, и она закрыла за мной дверь. У меня внутри что-то дрогнуло в предвкушении — как всегда, когда мы с ней оставались наедине, но, разумеется, я отогнал эти мысли.