Колыбель для ласточки (СИ) - Дока Анастасия Константиновна

— Узнала что? — насторожилась Наталья, а перед глазами сразу возникло убийство Алины и водителя неподалёку от дома отдыха.

«Наверняка, кто-то видел. Наверняка, уже сообщили».

И не успела Фурская в полной мере испугаться этой мысли, как пришла другая, куда более пугающая. Отец сам всё рассказал любимице, и та теперь лишь строила из себя овечку. — Узнала что? — повысила голос Наташа. — О чём ты говоришь?

Детектив отодвинула экран от лица.

— Не кричи. Я… я… это ты должна мне объясниться, а не я тебе, — пошла в атаку младшая.

— Я тебе ничего не должна. Но лучше признайся по-хорошему. — Наталья принялась тереть подбородок.

— Наташ, ты… угрожаешь мне? — обида звучала в голосе. — Мы же сёстры!

— Какая разница! — не на шутку распалилась старшая. — Просто скажи, что именно ты знаешь!

— Подожди, Наташ… я только хочу…

— Это он меня выдал? Дорогой папа?

Карина отодвинулась. Опасения подтверждались.

— Так у вас действительно есть тайна… — прозвучало на выдохе. — Он сказал правду.

— Он? Всё-таки он? Кто?

— Аноним.

— Аноним? — Наталья натёрла кожу до красноты. — Папа представился анонимом?!

— Папа?

— И рассказал об Алине?

— О ком?

— О втором администраторе, дура! И не делай вид, будто ты не знаешь!

— Но я…

— Хватит строить невинность! Осточертело! Дай денег и вали!

— О чём ты гово…

— Заткнись! Я не хочу сесть за убийство!

Мамочки, до этого поглядывавшие косо, воззрились с явным недоумением. Всерьёз признание никто не воспринял, слишком нежизненно это прозвучало. Не подходил выкрик для прогулки с детишками. Но Александра, ставшая свидетельницей всего вышесказанного, всё-таки поспешила замять ситуацию.

— Разыграно отлично! — улыбнулась детектив. — Даже я поверила. А теперь, девушки, повторим пятнадцатую сцену. За мной. — И, шепнув Наталье, «Я всё знаю о «Соседях», давай без выкидонов», подхватив сестёр за талии, повела прочь с площадки.

Наталью от слов незнакомки пробрал озноб. Карина узнала детектива. Сёстры пошли, не сопротивляясь, испытывая ясную тревогу. Старшая боялась за себя, а младшая за неё и за папу.

Александра шла на риск и понимала это. Разговор в людном месте, в одном из кафе не сулил защиты от ненормальной, какой была старшая дочь Фурского. Против безумцев вообще не существовало защиты. Но о собственной безопасности Селивёрстова думала в последнюю очередь. Первостепенной задачей стояло спасение очередной жертвы. Она не могла допустить смерти Ольги.

— Вы знаете, где ваш друг? — спросила она, присаживаясь за столик в середине зала — он как раз соседствовал с тем, где отдыхало двое мужчин с нетбуками. Невесть какая подмога, но лучше, чем ничего. А глядя на то, как старшая из сестёр в кровь стирает кожу подбородка, Александра вспомнила предостережение Бриза. Но было уже поздно. Повторила вопрос. — Вы знаете, где ваш друг, Наташа?

— Не понимаю, о ком вы, — зло бросила Фурская. Мысли путались, плана никакого не было. В такой переплёт она ещё не попадала. Все эти годы работала в «Жар-птице» и в родственных домах, не связанных по бумагам с Фурскими, но всегда выходила чистой, не запятнанной. Её роль оставалась теневой, отголоском чужих кошмаров. А теперь она влипла, причём по-крупному. Однако игру всегда можно обернуть в свою пользу. Присмотрелась к незнакомке, оценила одежду и словно у самого уха услышала слова Алины:

«Любопытную женщину в ярком пальто зовут Александра».

— Фурская, молчание здесь не кстати.

— Кто именно вас интересует, Александра? — Наталья пыталась успокоиться и взять ситуацию под контроль. Шансы были.

— Вы знаете моё имя? — детектив стрельнула взглядом в Карину.

— Я ничего не говорила.

— Вы наведывались в «Жар-птицу» и говорили с моей помощницей. Пытались выведать какую-то информацию. Кто вы, Александра? Журналистка? Хотя для журналистки вы действовали необдуманно. Слишком палились. Тогда для чего вы смотрели записи с камер, если не для громкого материала? Кстати, громким он вряд ли бы вышел. «Жар-птице» скрывать нечего. Но попытка засчитана. Вы хотели нас извалять в грязи, что ж, не вы первая, не вы последняя. Конкуренты любят подсылать шпионов. — Наталья убрала руку от подбородка. Начала успокаиваться. До невозмутимости и чувства комфорта предстоял длинный путь, но Фурская уже сделала первый шаг.

— Я увидела всё, что хотела, — ответила Александра. — И нашла даже больше, чем искала. А зачем мне это надо? Ответ прост. И ваша сестра его знает.

— Карина? Ты… сдала папу?

— Я никого не сдавала! — вскочила с места Карина. — Я ничего не делала!

Присутствующие обратили на неё внимание, но тут же вернулись к своим делам.

— Присядьте, пожалуйста, — попросила детектив, но в её просьбе все ясно услышали приказ. Карина сделала как ей сказали, с силой сжала пальцы. Нервы читались на лице, в движениях, во взгляде. Из-под опущенных ресниц младшая сестра посмотрела на старшую и напугано прошептала: — Я правда ничего не понимаю.

Наталья понемногу возвращала хладнокровие. Когда Карина сдавалась эмоциям, сама Наталья превращалась в камень. Именно тогда она больше всего походила на отца. Тогда могла быть опасной.

— Вы пытаетесь нас сцепить? — спросила она. — Зря. Мы с сестрой всегда будем вместе, — солгала, не моргнув, — и да, у нас есть секреты, но они касаются нашей семьи. Так что вы зря тратите время, кем бы вы там ни были. Семейное — это семейное.

— Семья — это прекрасно, но разве Давид был вашей семьёй? Или быть может, Алина?

— Алина работала вместе со мной, а Давид… не припомню. Через наш коттедж проходит достаточно гостей, многие имена уходят из памяти.

— Несомненно. Он приезжал целых два года назад. Но тех, кто отдыхал на днях, вы не можете не знать. Вы их регистрируете.

— Регистрирую, но не приятельствую.

— И тем не менее напрягите память. Вам о чём-то говорит словосочетание Зотова Лара Андреевна?

— Нет. — Наталья победно улыбнулась. Многие регистрировались под другими именами. Убитая брала девичью фамилию матери. Похоже, Александра только запугивала, а сама, как и любопытные до неё, обладала лишь толикой информации, крупицами, не представляющими реальной угрозы. — А насчёт «Соседей», — решила Фурская добить собеседницу, — я могу рассказать прямо сейчас. Это игра такая, сезонная. Вы выбираете лот, остальные должны убрать его в указанный срок.

— Вы хотели сказать убить, — поправила детектив.

— Это игра, — ядовито улыбнулась Наталья. — Убивают здесь понарошку.

— Пару минут назад вы признавались сестре совсем в ином.

— Признавалась? Да я хотела её напугать. Вы же не думаете, будто я могу признаться в убийстве прилюдно, на площадке, где играют дети?

— А вас волнуют дети?

— Дети в наших играх не участвуют.

— Хорошо. Но вернёмся к вашей безобидной игре. Я видела записи.

— И что? Мы пишем отличные сценарии и разыгрываем великолепные сцены. Приезжайте поиграть! — последнюю фразу прокричала, оглядев присутствующих. — Коттедж «Жар-птица» обещает нескучный отдых!

Карина молчала. Наталья долго смотрела на Александру, а затем поднялась и уточнила. — Вы хотите сказать что-то ещё, или я могу идти?

— К другу?

— Семейное — это семейное, помните?

— Помню. Ольга тоже ваша семья?

— Я уже сказала, что не запоминаю имён.

— Тогда запомните другое: напротив её дома дежурит человек. А теперь можете уходить. Вы же спешите?

— Блефуете.

— А вы рискните. Вы же любите рисковать?

Наталья резко развернулась.

— Ах да, чуть не забыла. Кузнецов готов сотрудничать. Он согласился сдать вас после встречи с Агнецкой. Он ведь сейчас следит за ней, не так ли? — Это было всего лишь предположение. Но кто не рискует?

— Не верю.

— Ваше право. Но должно быть жутко обидно не принимать… — поискала слово, — настоящего участия в сезоне. Быть администратором незавидная роль. Скажите, как вы с этим справляетесь?