Том Харпер - Затерянный храм

— И не смотри так на меня, ты и сам не бойскаут. Ты сам в этом участвовал. Важно не то, что ты знаешь. Важно то, чего не знают они.

— Вот уж не думал, что убийство гражданских лиц так этому помогает.

— Неужели? А командиры жидовских партизан, которым ты продавал оружие? — Он поднял бровь. — Мьюр рассказал мне о твоих грязных делишках. Знаешь, что они натворили в отеле «Царь Давид»? Девяносто один человек убит. Думаешь, они беспокоились о мирном населении?

— Они ведут войну.

— И мы тоже. — Джексон, судя по настрою, мог еще долго рассуждать в том же духе. Но Грант больше его не слушал. Он остановился и посмотрел в небо, наклонив голову так, словно к чему-то прислушивался. Через миг и Джексон услышал высоко в небе звук моторов.

— Наш? Неужели уже прилетел?

Грант мрачно покачал головой:

— Нет, это не «дакота».

— Уверен?

Грант не стал даже и отвечать. Он провел очень много времени, забившись куда-нибудь в щель или скрючившись за каким-нибудь валуном и напрягая уши в ожидании звука, который принес бы спасение.

— Думаю, стоит предположить, что твоему человеку не удалось отозвать бомбардировщики.

— Черт!

Тишину леса пробил треск, ничего общего с деревом не имевший. Грант резко обернулся. Лес был такой же густой и темный, и Грант уже едва различал дорогу, по которой они пришли. Но кто-то шел за ними.

— Наземная атака тоже планируется?

Джексон был так же встревожен, как и остальные.

— Нет.

— Тогда за нами погоня.

— Что будем делать?

— Бежать. И надеяться, что мы не попадем под бомбы.

Риду никогда не доводилось испытывать чистый физиологический ужас беглеца в чужой стране. Раньше он вел свою войну в унылом здании Министерства обороны в Блетчли-парке[50] при помощи карандаша и бумаги.

Это тоже было нелегко — иногда по ночам, когда на охоту выходили стаи немецких подводных лодок, напряжение вырастало многократно, и для некоторых оказывалось непереносимым. Но для Рида тихая заводь кодированных сообщений всегда была местом спокойствия, тем уголком войны, где исход битвы решался рациональным путем. Поток цифр, с которым они сражались каждый день, мог бы ввергнуть в отчаяние, заморочить, обмануть, но за ними стоял незыблемый порядок, который машины «Энигма» не могли перемолоть, как ни старались. А Рид, подобно древним грекам, никогда не боялся рационального.

Но здесь — здесь был хаос. Все животные силы, которые усилиями греков собрались в мифах: гарпии, фурии, горгоны и жрецы Вакха, атаковавшие его воображение, — все словно сорвались с цепи. Риду мнилось, что он во сне, и он вцепился в табличку, словно в талисман. Он был уверен — выпусти он табличку из рук, и в тот же миг вся стая набросится на него. И он бежал.

Первый нацелился длинным копьем Одиссей, порываясьНасмерть сразить кабана. Но кабан, упредив Одиссея,Выше колена ударил его и выхватил многоМяса, ударивши сбоку клыком. Но кость уцелела.В правое вепрю плечо копьем угодил он, метнувши,И пронизало насквозь копье медноострое зверя.С хрипом в пыль повалился кабан и с духом расстался.[51]

Стихи стучали пульсом в его сердце. Он осознавал присутствие других людей вокруг — Гранта, Мьюра, кажется, Джексона, — они останавливались, чтобы перевести дух и выстрелить в преследователей, но сам Рид неуклонно двигался вперед. Он никогда не бегал так долго и так быстро. Ноги сделались словно студень. Когда лес перешел в каменистую поляну, заросшую кустарником, он попытался бежать еще быстрее, чтобы снова оказаться в безопасности под деревьями, но не смог.

Грант повернулся и сделал несколько выстрелов из «стэна». Ему все происходящее напоминало сказку с летальным исходом, когда приходится убегать по темным лесам от не имеющей формы злой сущности. Может быть, им следовало остановиться — в этом случае по крайней мере у них было бы меньше риска получить пулю в спину. Но лес тянулся вокруг них во все стороны, а преследователи, скорее всего, превосходили их количеством стволов. Да и общим количеством, пожалуй, тоже.

Он вышел на край открытого пространства, где, похоже, оползень стащил все деревья со склона. Впереди между валунами отчаянно петлял Рид. Грант дал в кусты короткую очередь. У преследователей будет время подумать, а у него самого — пересечь открытое место.

В ушах стучала кровь, но вообще это оказалось до странности тихое сражение. Звуки редких выстрелов тут же глохли в сырой тишине. Поэтому, хотя бомбардировщик летел высоко, шум его двигателей был слышен громко и четко. Грант, невзирая на опасность вокруг, посмотрел на небо.

Гроза прошла, и прохладный ветер растаскивал тучи. Грант уже видел голубые прогалины между серыми лохмотьями, в которых мелькнула серая тень, похожая не то на муху, не то на птицу. Пока Грант смотрел, тень разделилась на две. Одна половина понеслась к земле, а вторая как ни в чем не бывало продолжала плавный полет.

— Бежим!

Остальные были уже далеко на открытом месте. Никто, кроме самого Гранта, не услышал его призыв. Он кинулся через поляну, огибая валуны и перескакивая через корни и пеньки, которые пытались его поймать. Их преследователи, кто бы они ни были, должны были уже добраться до края леса: Грант услышал выстрелы и увидел, как всего в нескольких футах от него разлетается на мелкую крошку камень, в который попала пуля. Непрямой путь, виляющий туда-сюда среди завалов, превращал Гранта в трудную мишень, но попасть в него было все-таки возможно. Край леса был уже совсем близок, всего в двадцати ярдах, но Грант мог и не успеть туда добежать. Он нырнул в укрытие между двумя валунами и выглянул в щель между ними.

И во второй раз ясно увидел их — семь человек, все одеты в зеленую полевую форму. Они растянулись цепочкой вдоль опушки и держали автоматы на изготовку. Грант поднял свой «стэн», думая о том, сколько патронов еще осталось. Черная комета пролетела над деревьями за спинами преследователей и рухнула в лес.

Весь мир погрузился в пламя. Из леса поднялся столб огня — в три раза выше самых высоких деревьев, которые превращались в этом огненном аду в уголь. Грант никогда еще не видел такого взрыва. Звук, не раскатываясь, все нарастал, словно от поезда, несущегося навстречу по тоннелю. По открытому месту пронесся сильный ветер, Гранта бросило на камень — это жадный огонь всасывал весь воздух в окрестностях. Ветер сбил преследователей с ног, подхватил их, словно кукол, и унес в пылающий лес.

Над стеной пламени поднялся черный дым и поглотил его. Ветер стих и повернул в обратную сторону, к Гранту, словно отхлынувшая от берега волна. Грант побежал вместе с ветром, стараясь побыстрее миновать растерзанный участок и оказаться в том месте, где вновь начинался лес. Остальные уже ждали его там.

— Что это было? — Грант ощущал себя так, словно его легким приходилось преодолевать вес лежащего на груди десятитонного булыжника.

— Напалм. — Джексон прижал ко рту носовой платок, запачканный красными пятнами. — Мы используем его для того, чтобы выкуривать красных.

— Ну если мы сейчас отсюда не уберемся, нас будут подавать на поджаренном хлебце. — Дальняя часть поляны была вся в огне. И огонь уже начал заходить с боков.

— Ты там Бельцига видел?

— У меня не было времени разглядывать. — Грант обернулся. На поляну с криками выбежал человек в черном. Голова его была лысой, полностью обгоревшей, а по спине, словно демоны, вились языки пламени. Три выстрела из кольта Джексона прекратили мучения. И беглецы кинулись дальше.

Небо опять заволокли черные тучи, но на этот раз это были тучи дыма, а не воды. Догоняя беглецов, между деревьями появились дымные струйки. Рид не мог не вспомнить гидру — скользкий шар из извивающихся шей и клацающих зубами голов. Огонь, похоже, немного приутих, но Рид, оглядываясь, всякий раз видел его — тусклое оранжевое свечение за деревьями.

Они добрались до обнаженной породы на склоне горы, высоко поднятого, полностью открытого взорам каменистого пятачка. Оттуда можно было глянуть в обрывистые долины, ограничивавшие гору, а также разглядеть склоны и вершины других гор напротив. Темные долины поросли густым лесом, и только кое-где мелькали белые пятна — там, где показывалась быстрая горная речка.

Мьюр протолкался мимо Рида к краю скалистого выступа.

— Ну и где твоя чертова полоса?

Грант указал на низкую седловину между долинами, расположенную почти прямо под тем местом, где они сейчас стояли. Горы по обеим сторонам подобрались совсем близко к ней, да и сама гряда выглядела едва ли шире, чем козья тропа.

— Там же самолету не сесть.

— Мы уже делали это раньше.

Металлический звук передергиваемого затвора прозвучал на этом открытом месте, словно выстрел. Они обернулись. Даже попытаться воспользоваться оружием уже не получалось. Вокруг них полукругом собралось с десяток вооруженных людей. Среди деревьев и кустарников за их спинами были видны и другие.