Джонатан Сантлоуфер - Анатомия страха

Наконец я осмелился задать вопрос:

– Как найти человека, которого вы видели, собирающегося причинить мне зло?

Мария Герреро открыла мой блокнот и посмотрел на рисунок.

– Ты способен его увидеть.

Осторожно, кончиками пальцев, она закрыла мне глаза.

И он появился. Лишь на мгновение. Как человек, объятый пламенем, во время разговора с Дентоном.

– Он появился. Но пропал, – произнес я.

Мария Герреро взяла мой карандаш, покрутила над ритуальными свечами и протянула мне. Я начал рисовать.

Сколько это длилось, определить невозможно. Я работал, пока в сознании мерцал его образ. А вскоре он исчез, я взглянул на рисунки и опять увидел его. Теперь на бумаге.

Потрясение было настолько сильным, что я лишился речи. Смотрел во все глаза на это лицо. На сдвинутые брови, напряженный злой рот, на лицевые мышцы, создававшие классический образ злодея, ненавидящего весь людской род.

– Ты его видел прежде, – проговорила Мария. И я понял: она права, я его действительно где-то видел.

– Но как его найти?

– Что-нибудь придумаешь.

На улице я сразу же выбросил грязную белую рубашку в мусорный контейнер и неожиданно почувствовал огромное облегчение. Застегнул куртку на все пуговицы и зашагал. Бабушка семенила рядом.

У своего дома она перекрестила меня и поцеловала в щеку. Сказала, что гордится мной и пойдет сейчас молиться за меня Иисусу. Вот только переоденется и отправится в церковь.

50

Он стоит в тени рекламной тумбы, наблюдает. Мимо проходят ребята, размахивают переносным музыкальным центром, откуда раздается раздражающая музыка сальсы.

А вот и они.

Он мысленно фотографирует Родригеса и старуху, вини мо, его бабушку. Наблюдает, как они обнимаются и целуются. Родригес уходит, а старуха направляется ко входу в подъезд. Он делает очередной мысленный снимок, а она вдруг поворачивается и пристально смотрит в его сторону, прищурившись. Ему становится не по себе. Он пятится в тень, ждет, когда за ней закроется дверь. Затем делает еще один снимок. Последний.

И благодарит Бога за идею, которая только что пришла ему в голову.

51

Я прилетел домой как на крыльях. Рисунок закончен. Случилось чудо. Потрясающе. Что теперь? Надо показать Терри, пусть проверит по базе данных. Но в управление идти не хотелось. Я оставил ей сообщение на автоответчик, попросил позвонить. Потом закрыл глаза и попытался вспомнить, где видел этого человека.

«Что-нибудь придумаешь», – сказала Мария Герреро. Вот и надо придумывать.

Я открыл в блокноте чистую страницу и начал рисовать.

Что-то получилось. Я узнал коридор и дверь. Но где же это? Я смотрел и смотрел, но не мог вспомнить.

Позвонил Терри на мобильный, тоже оставил сообщение. Затем позвонил ей на работу.

Трубку снял О'Коннелл, я его сразу узнал.

– О'Коннелл?

– Рокки?

– Да.

– Понимаешь, я не могу сейчас говорить, но… у тебя неприятности.

– Какие?

– Что-то с федералами.

– Ты знаешь, в чем дело?

– Нет, – прошептал он. – Но они тебя разыскивают. Я замер.

– А где Руссо?

– У Дентона. Извини, не могу говорить. – О'Коннелл положил трубку.

У меня задрожали руки. Наверное, к ним пришли результаты анализа ДНК слюны с карандаша. И они вычистит меня. Но еще есть время, верно? И что они там обсуждают, Терри с Дентоном? Ладно, скоро выясню.

Я посмотрел на сделанные рисунки, закрыл глаза, и но наконец случилось. Пришло озарение. На табличке проявились буквы, значение которых было для меня непонятно, пока я не перенес их на бумагу.

Ах вот оно в чем дело.

Я позвонил в управление, попросил соединить с детективом Шмид.

Она ответила после третьего гудка.

– Привет, это Натан Родригес, – произнес я будничным тоном. – Помните меня?

– Конечно, рисовальщик. Вы сделали тогда хорошую работу. По вашему рисунку насильника скоро задержали.

– Да, я слышал об этом. – Хорошо, что она меня помнит.

– Чем могу помочь?

– Там, дальше по коридору от вас, находится отдел общественной информации, я не ошибся?

– Нет, не ошиблись. Что вам там понадобилось?

– Нужно поговорить с одним человеком. Но не знаю его имени и фамилии. Могу лишь описать.

Детектив Шмид выслушала мое описание и ответила после непродолжительного молчания:

– Это Тим Райт. Он в этом отделе единственный мужчина. Но там вы его не найдете.

– Почему?

– Его уволили.

– Когда?

– Недавно. Подробностей не знаю, но слышала, что он отсутствовал на работе несколько дней подряд, даже не позвонил. И его уволили. Но вы можете поговорить с кем-нибудь другим.

– Нет, спасибо. Необходимость отпала.

Я позвонил в отдел общественной информации. Ответила дежурная.

– Это… из отдела личного состава. Нам нужен адрес Тима Райта и номер его телефона, для оформления увольнения.

Дежурная застучала по клавишам компьютера, и через несколько секунд я выяснил его координаты.

Тим Райт жил в Куинсе.

Теперь мне нужна Терри. Позарез. Мы должны срочно ехать туда. Счет времени пошел на минуты.

Анатомия страха

Мы должны побывать в квартире Тима Райта. Только так можно убедиться, что он именно тот человек, который изображен на моем рисунке. Теперь я точно вспомнил, что видел его в коридоре, когда он выходил из отдела общественной информации. Лицо отпечаталось в моей памяти. Мы обменялись короткими приветствиями, он даже улыбнулся. Но я тогда отметил, что улыбка фальшивая.

Если это он, тогда не все потеряно.

Я позвонил Хулио, попросил на несколько часов машину.

– Зачем? – поинтересовался он.

– Она мне необходима.

– Что случилось?

– Ничего.

– Врешь.

– Нет. Мне просто нужна машина.

– Старик, ты обязан мне рассказать.

– Расскажу. Позднее.

– Хочешь, я поеду с тобой?

Конечно, я хотел, чтобы рядом находился мой самый близкий друг, но втягивать его в это дело нельзя.

– Ты мне веришь, Хулио?

– Я всегда тебе верил.

– Тогда дай мне свой чертов автомобиль и ни о чем не спрашивай.

– Что случилось, приятель?

Сторож автостоянки попытался завести разговор, но и лишь кивнул, садясь в темно-синий «мерседес» Хулио. Выехал и остановился у тротуара, пытаясь унять дрожь в руках.

Отправляться туда одному, без поддержки, безумие. И помочь мне в этом деле могла только она, но я не знал, имею ли право просить ее об этом. У меня не было опыта, мне впервые в жизни действительно понадобилась помощь.

Мимо прошла влюбленная парочка, рука об руку. В ветровом стекле они смотрелись как кадр из фильма: улыбающиеся, счастливые лица. Они исчезли, и передо мной возник кадр из другого фильма – ужасов.

Кордеро, мертвый, в луже крови, мой карандаш засунут под его тело, рядом рисунок, где на руке убитого изображена моя татуировка.

Терри ответила по мобильному после второго гудка.

– Это я.

– Где ты?

– Ты получила мои сообщения?

– Да. Но… – Я слышал, как она вздыхает. – Пришел анализ ДНК с карандаша. Они собираются тебя проверить.

Я прекрасно понимал, как это все будет происходить. ДНК совпадет, потом арест, суд, в зале сидят моя мать и бабушка.

– Ты меня слышишь?

– Да. – Я пытался выбросить кошмар из головы. – Я закончил рисунок. Портрет убийцы.

– Как?

– Не важно. Ты должна его увидеть и…

– Что?

– Приезжай.

Я представил Терри – стоит, прижав к уху телефон, обдумывает, взвешивает последствия.

– Где ты?

Я сказал.

– Жди, скоро буду.

Я сидел в машине и размышлял. В принципе могло случиться все, что угодно. Терри могла сообщить обо мне кому следует. Тогда скоро подъедут полицейские автомобили, меня выволокут отсюда, наденут наручники. Да, такое вполне вероятно. Дело в том, что я не знал, можно ли ей доверять по-настоящему. Как не знал и того, что я для нее значу и что она значит для меня.

Рядом на сиденье лежал блокнот, открытый на законченном рисунке. Я коснулся его, чтобы убедиться, что он реальный. Человек на бумаге, он тоже реальный или просто фантом? Я должен это выяснить.

Рядом затормозила «краун-виктория». Терри опустила боковое стекло.

– Родригес, ты что, угнал машину? – Она качнула своей красивой головой и улыбнулась.

Я почувствовал неожиданный прилив счастья, казалось бы, совершенно неуместный приданных обстоятельствах, и засмеялся:

– Разумеется, угнал. Поэтому садись скорее, пока не появились копы.

Терри села рядом, и я показал ей рисунок.