Тёмная сторона (СИ) - Розанова Юля

Через некоторое время приехал Али. Он спокойно вошёл в дом, на его лице была улыбка.

— Мамочка! — увидев, обнял тётю Айлу.

И только после этого заметил меня. Улыбка с лица резко пропала. Активировался настороженный взгляд. Казалось, Али и хотел подойти, но в тоже время пытался соблюдать дистанцию.

— Я не кусаюсь! — спокойно заявила я.

— Да, но зато можешь задушить — всё же подошёл ближе Али.

Я встала со стула и приблизилась к нему, затем взялась за воротник рубашки и, отодвинув его, начала созерцать труды своей работы.

— Хм, я неплохо постаралась — подняла я брови. — Даже очень хорошо.

Всё это время Али не отрывал от меня глаз и следил за движениями, но на удивление не боялся. Он испытывал какой-то скрытый интерес.

— Ничего не хочешь мне сказать? — посмотрела я ему в глаза.

— Например? — прищурил глаз Али.

— На счёт моей сестры — кивнула я.

— Ах, да! — опустил взгляд Али. — Прошу прощения! Надеюсь, она в порядке?

— В порядке, не переживай! — ответила я и поцеловала Али в шею, а затем прошептала. — Прости, но не смей больше прикасаться к кому-либо из моих родных!

— Может, поужинаем уже? — спросила госпожа Айла.

— Конечно, мама! — ответил Али.

Мы подошли к столу и Али отодвинул мне стул, тем самым приглашая сесть. Начав трапезу, тётя Айла немного настороженно подглядывала на меня, но я показала взглядом, чтобы она не подавала даже виду. В тарелке Али уже было подсыпано немного снотворного, но эта доза не усыпит его, а сделает слегка вялым. Ужин проходил в тишине, иногда я бросала взгляд на Кадира, а он, кивая головой, убеждал меня, что всё идёт как надо.

После ужина мы перешли в гостиную. Госпожа Айла налила чай, а Кадир аккуратно добавил в стакан Али снотворное. Всё это время Али не сводил с меня глаз. Тётя Айла принесла чай и оставила нас одних. Али сразу же сделал глоток.

— Подойди ко мне ближе — попросил Али, приглашая сесть на диван рядом.

— Не боишься? — присев, спросила я.

— Нет! — смело сказал Али. — Ты просто разозлилась вчера, поэтому так поступила. Да, ты права! Я не должен был так делать.

— Удивительно! — с восторгом произнесла я. — Ты смог так быстро осознать свою вину.

— Я не хочу, чтобы ты злилась на меня — уставшим голосом ответил Али. — Хочу, чтоб была рядом.

— Ах, Али! — начала гладить я его по лицу, а затем поцеловала.

В этот момент Али отключился. Я аккуратно подложила ему под голову подушку, а после пулей вылетела из гостиной.

— Не спускай с него глаз! — приказала я Кадиру.

Зайдя в кабинет, я начала осматривать стол, затем шкафы. Тётя Айла зашла следом за мной и тоже начала искать сейф. Наконец, открыв очередной шкафчик, я нашла его. Но, увы, появилась одна проблема, нужен был код.

— И что теперь делать? — спросила госпожа Айла.

— Не паникуй сразу, откроем! — ответила я и начала вводить цифры.

Первая дата, которую я ввела, был мой день рождения. Сейф не открылся. Следующей была дата рождения тёти Айлы, и она не подошла.

— Чёрт! — нервно вскрикнула я. — Вот как ты нас любишь, Али!

— Видимо, не настолько…. — вздохнула госпожа Айла.

— Ладно…. — сказала я и ввела дату рождения Али, но снова неудача. — Проклятье! Тётя Айла, ты помнишь, когда родился твой муж?

— Помню, но…. — замялась госпожа Айла. — Ты уверена?

— Говори! — серьёзно посмотрела я на неё.

Тётя Айла продиктовала мне цифры и, когда я ввела их, сейф открылся. Я схватила папки и стала внимательно читать текст. Несколько первых папок вернула в сейф, так как они никакой нужной мне информации не содержали. А когда открыла следующую, воскликнула:

— Вот оно, наконец-то!

Две толстые папки, которые содержали доказательства грехов Али, были у меня в руках. Я искренне обрадовалась этому.

— Спасибо тебе! — обняла я тётю Айлу.

— Что ты сделаешь с этим? — недоуменно смотрела на меня она.

— А ты как думаешь? — показала я госпоже Айле одну из папок.

Тётя Айла внимательно пролистала её, а после снова посмотрела на меня, уже понимая, чего я добиваюсь.

— Что ж…. — отдала мне папку госпожа Айла. — Думаю, для него это будет самым верным наказанием.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Прости меня! — поцеловала я её руки.

— Ну, что ты?! — улыбнулась тётя Айла. — Беги скорее!

Я закрыла сейф, схватила папки с документами и, забрав с собой Кадира, покинула дом. Теперь точно больше нет пути назад. Чтобы раскрыть грехи Али, мне нужно самой совершить нечто плохое.

Я вершу справедливость!

После того, как я покинула дом Али, побежала домой, чтобы начать изучение документов. Войдя в дом, увидела, что мама ждала меня и очень переживала. Она сразу же кинулась ко мне навстречу и обняла. Я успокоила её и показала папки.

— Это то, что ты хотела найти? — для уточнения, спросила мама.

— Да! — радостно кивнула я.

— И, что теперь? — с любопытством поглядывала на папки мама.

— Теперь мне нужно тщательно просмотреть их — ответила я. — И тогда уже смогу понять, что с ними делать.

Я ещё раз обняла маму и поцеловала её руки. Она одарила меня своей прекрасной улыбкой.

— Осталось совсем немного, мама — улыбнулась я. — Скоро всё закончится!

Я махнула Кадиру головой, тем самым давая понять, что он идёт со мной в комнату. Кадир радовался так же, как и мы с мамой. Он очень полюбил мою семью и искренне хотел помочь.

Весь оставшийся вечер мы потратили на рассмотрение бумаг. Денежные переводы, контракты, договора о временных сотрудничествах — всё это имело незаконный характер. Просмотрев только четверть первой папки, моя голова уже шла кругом. Даже Кадир испытывал удивление, хотя он больше меня знает о криминальном мире.

— О Аллах, Хюма! — воскликнул Кадир. — Да у нас на руках самое сокровенное, что только может предоставить криминальный авторитет.

— И это мы только начали изучение, Кадир — продолжала я рыться в бумагах. — Мне становится не по себе уже, когда беру следующий лист.

— Думаешь, сможем что-то найти по поводу аварии, в которой умер твой отец? — с интересом спросил Кадир.

— Не знаю…. — вздохнула я. — Может, и повезёт. Но даже, если нет, то я знаю решение этой проблемы.

— Какое? — посмотрел на меня Кадир.

— Не сейчас, Кадир! — махнула я рукой. — Позже расскажу.

Мы копались в бумагах до середины ночи, и не заметили, как уснули. Я несколько дней не спала, поэтому изучение документов очень утомили меня и, лишившись последних сил, просто отключилась.

Когда проснулась, за окном уже был белый день. Я поняла, что уснула прямо в кресле за столом. Оглянувшись, увидела Кадира, который заснул на диванчике, прижимая к груди бумаги. А разбудил меня приход мамы в комнату, она тихо пыталась собрать бумаги и аккуратно сложить их. Когда попыталась забрать с груди Кадира документы, он внезапно проснулся, и я засмеялась от этого.

— Который час? — спросила я, в поисках часов.

— Уже полдень, дочка! — ответила мама, всё ещё собирая бумаги.

— Ох, мы столько проспали! — закрыла я глаза рукой, возмущаясь.

— Зато ты хоть немного отдохнула! — утверждала мама. — А то сон для тебя в последнее время стал редкостью.

— Ох, мама! — посмотрела я на неё. — Я же уже не ребёнок.

— И, что теперь, не должна отдыхать? — возмутилась мама. — Обед готов и ждёт вас на столе. Так что живо на кухню!

— Ох, Кадир, я нам не завидую! — подняла я брови. — Если госпожа Мелис скомандовала идти на кухню, то ослушаться приказа нельзя.

— Мамы всегда правы! — улыбнулся, вставая Кадир. — А госпожа Мелис обладает невероятным мужеством. Думаю, это от неё тебе передалось.

— И от папы тоже — задумчиво сказала я, улыбаясь. — Ну, что ж, идём на кухню!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Спустившись вниз и, следуя на кухню, увидела дядю. Он молча улыбнулся мне и обнял. Видеть счастливыми людей, которые дороги мне, и знать, что они в порядке, самое главное для меня.

Закончив трапезу, я помыла посуду и уже собралась обратно в комнату, чтобы продолжить работу над бумагами. Однако, выйдя из кухни, увидела Эбру. Она терпеливо ждала меня, но, кажется, боялась подойти ближе и виновато опустила глаза вниз. Я приблизилась к ней и, взяв за подбородок, подняла лицо. Глаза этого чистого и невинного ангела наполнились слезами. Я тихо обняла её и вдохнула запах волос, это позволило Эбру дать волю чувствам.