Маргарет Миллар - Как он похож на ангела

— Куда вам?

— В Сан-Феличе.

— Но это почти пятьдесят миль! Как вы туда доберетесь?

— Выйду на шоссе и буду голосовать.

— Вам наверняка придется долго ждать. В Сан-Феличе обычно едут другой дорогой, она длиннее, но лучше, на этой машин мало. К тому же после захода солнца вас вообще побоятся посадить. А ночи в горах холодные.

Куинн изучающе посмотрел на нее.

— К чему вы клоните, Сестра?

— Ни к чему. Мне вас просто жаль. Один, в горах, холодной ночью, без крыши над головой, вокруг дикие животные…

— Что вы хотите этим сказать?

— Ну, например, то, — нерешительно продолжала она, — что можно найти более простое решение. Завтра Брат Терновый Венец собирается в Сан-Феличе. Он поедет на грузовике. У нас трактор сломался, и Брат Венец должен купить запасные части. Я уверена, что он согласится подвезти вас.

— Вы очень добры.

— Глупости, — сказала она, нахмурившись. — Я всего лишь эгоистична. Мне не хочется лежать ночью без сна и представлять, как вы в тонких ботинках лазаете по горам… У нас есть кладовая, где можно переночевать на раскладушке. Я дам вам одеяло.

— Вы всегда так гостеприимны, Сестра?

— Нет, — резко ответила она. — К нам забредают ворье, хулиганье, пьяницы. Они получают соответствующий прием.

— А почему вы делаете такое роскошное исключение для меня?

— Роскошное? Подождите, вы сейчас увидите раскладушку. Безмятежного сна не обещаю.

Где-то неподалеку послышались удары гонга.

— Молитва закончена, — сказала Сестра Благодать. Несколько секунд она стояла совершенно неподвижно, касаясь пальцами лба. — Так. Сейчас нам, наверное, лучше уйти из кухни. Скоро придет Сестра Смирение, ей нужно растопить печь, и она будет вас стесняться.

— А остальные?

— У всех Братьев и Сестер есть дела, которые им надо закончить до захода солнца.

— Я хотел спросить, смутятся ли они, увидев незнакомца?

— Если будете вести себя вежливо, так же отнесутся и к вам. А у бедной Сестры Смирение столько забот, что лучше оставить ее в покое. У нее трое детей, и власти требуют, чтобы она отдала их в школу. Но скажите, неужели Учитель учит хуже, чем кто-то там, в городе?

— По этому вопросу у меня своего мнения нет, Сестра.

— Знаете, в первый момент, когда я вас увидела, то подумала, что вы из школьного совета.

— Я польщен.

— Напрасно, — усмехнулась Сестра Благодать. — Это назойливые, ограниченные люди. Сколько огорчений они доставляют Сестре Смирение! Ничего удивительного, что у нее с небесными вибрациями тоже плохо.

Куинн вышел вслед за ней из дома. Брат Голос Пророков дремал в качалке под мадроньей. На его обритой голове дрожали солнечные пятна.

Из-за угла показалась невысокая широкоплечая женщина. За ней следовали мальчик лет восьми, девочка на год или два постарше и девушка лет шестнадцати — семнадцати. На них были те же серые шерстяные одеяния, но у двух младших детей они едва прикрывали колени.

Процессия молча проследовала в столовую, и лишь девушка бросила на Куинна быстрый вопросительный взгляд. Куинн ответил тем же. Она была хорошенькая, с блестящими карими глазами и вьющимися волосами, однако кожу ее сплошь покрывали прыщики.

— Сестра Карма, — сказала Сестра Благодать. — У бедной девочки угри, и никакие молитвы не помогают. Пойдемте, я покажу, где вы будете спать. Сразу говорю: никаких удобств не ждите, у нас их нет. Потакая телу, ослабляешь дух. Признайтесь, вы именно этим в основном занимаетесь?

— Признаюсь.

— И не боитесь? Вас не пугает то, что уготовано впереди?

Поскольку Куинна пугало только то, что ему не были уготованы ни деньги, ни работа, он ответил:

— Я стараюсь об этом не думать.

— Но вы должны думать, мистер Куинн!

— Хорошо, Сестра, сейчас начну.

— Опять шутите… Какой странный молодой человек. — Она перевела взгляд на свое серое одеяние, на широкие, плоские, покрытые мозолями ноги. — Но, наверное, и я вам кажусь странной. Что ж, лучше казаться странной в этом мире, чем в том. — И добавила: — Аминь, — как бы ставя точку.

Снаружи кладовая казалась уменьшенной копией здания, которое они только что покинули. Но внутри она была разделена на клетушки, каждая из которых запиралась на замок. В одной из клетушек возле крошечного окна стояла узкая железная кровать с плоским серым матрасом, которую покрывало одеяло, частично съеденное молью. Куинн надавил на матрас ладонями. Он был мягким и буквально расползался под руками.

— Волосы, — сказала Сестра Благодать, — волосы Братьев. Это Сестра Блаженство Вознесения придумала. Она очень бережлива. К несчастью, в них завелись блохи. Вы чувствительны к блошиным укусам?

— Не исключено. Я очень чувствительный человек.

— Тогда я попрошу Брата Свет Вечности обработать матрас порошком, которым мы посыпаем овец. Но сначала проверьте свою чувствительность.

— Каким образом?

— Сядьте и посидите несколько минут.

Куинн уселся на матрас и замер.

— Кусают? — спросила через некоторое время Сестра Благодать.

— Как будто нет.

— Вы совсем ничего не чувствуете?

— Разве что небольшие вибрации.

— Тогда не надо порошка. У него неприятный запах, вам может не понравиться, к тому же у Брата Свет Вечности дел хватает.

— Простите мое любопытство, Сестра, — сказал Куинн, — сколько человек живет в Башне?

— Сейчас двадцать семь. Когда-то было восемьдесят, но кто-то ушел, кто-то умер, кто-то потерял веру. Иногда к нам приходит новичок, забредает случайно, как вы… Вам не приходило в голову, что вы очутились здесь не случайно, а по промыслу Божьему?

— Нет.

— Подумайте над этим.

— Не стоит. Я знаю, как очутился здесь. Познакомился в Рино с тем человеком, о котором вам говорил, с Ньюхаузером, и он сказал, что едет в Сан-Феличе. Во всяком случае, так я его понял, но оказалось, что… А, не важно.

— Для меня важно, — сказала Сестра Благодать.

— Почему?

— Потому что вы сыщик. Я не верю, что вас привела сюда случайность. Мне кажется, что на то была Божья воля.

— Не так уж у вас плохо с вибрациями, Сестра!

— Да, — серьезно ответила она, — возможно, вы правы.

— А какое отношение имеет то, что я сыщик…

— Сейчас некогда. Я должна пойти к Учителю и рассказать о вашем приходе. Надо успеть до ужина, он не любит сюрпризов за едой. У него слабый желудок.

— Позвольте мне пойти с вами, — поднялся Куинн.

— Нет-нет, чужим в Башню нельзя.

— А Братья и Сестры не будут возражать, если я тут немного погуляю?

— Кто-то не будет, а кто-то и будет. Хотя все здесь посвятили себя общему делу, мы так же отличаемся друг от друга, как люди в других местах.

— То есть мне лучше оставаться здесь?

— У вас усталый вид, вам надо отдохнуть.

И Сестра Благодать вышла, плотно затворив за собой дверь.

Куинн улегся на кровать, почесывая подбородок. Ему хотелось выпить, вымыться, побриться. Или побриться, вымыться, выпить. Размышляя, в какой именно последовательности ему этого хочется, он заснул и снова очутился в своей комнате в Рино. Он выиграл десять тысяч, но когда разложил деньги на постели, то увидел, что весь выигрыш выдали пятерками и на них вместо Линкольна Сестра Благодать.

Когда он проснулся, потный и осовевший, солнце еще не зашло. Ему понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, где он. Клетушка напоминала тюремную камеру.

Кто-то застучал в дверь кулаком, и Куинн сел.

— Кто там?

— Брат Свет Вечности. Я насчет матраса.

— Матраса?

Дверь отворилась, и в комнату, держа огромную жестяную коробку, вошел Брат Свет Вечности. Он был высокого роста, с лицом, изрезанным складками, как старый бумажный пакет. Его одеяние было грязным и уютно пахло домашним скотом.

— Вы очень добры, Брат.

— Вот еще! Я выполняю приказание. Как будто у меня мало других дел! Но разве от этой женщины отвяжешься? Говорит, пойди посыпь матрас. Говорит, что же это человек будет лежать весь искусанный! У меня хлопот полон рот, а тут какие-то блохи. Сильно покусали?

— Нет как будто.

Брат Свет поставил жестянку с порошком на пол.

— Посмотрите на животе. Они любят кусать в живот, там кожа мягче.

— Раз уж мне все равно раздеваться, скажите, здесь есть душ?

— В умывальной есть вода. Душа нет… Да вы совсем не покусаны! Наверное, кожа у вас как у слона. Значит, и порошок зря тратить нечего.

Он поднял жестянку и шагнул к двери.

— Погодите! — сказал Куинн. — А где умывальная?

— Как выйдете — налево.

— Бритвы у вас, конечно, нет?

Брат Свет провел рукой по голове, на которой, как и у Брата Голос, было множество царапин.

— Есть. Думаете, я таким родился? Только сегодня не бреют.

— А мне хотелось бы.

— Говорите с Братом Верное Сердце, бреет он. Я пустяками не занимаюсь. На мне все хозяйство: коровы, козы, куры…