Шантажистка - Алевтина Ивановна Варава

– Собака?! – поразился я, когда Лена озвучила свои соображения.

– Ага. Маленькая, но шустрая. Чтобы она могла с ней бегать.

– Да ну, Маша же не пятилетний мальчик! Она никогда в жизни о собаке не заикалась.

– Потому что ты обсираешь породы, которые ей нравятся, а больших собак Маша не любит. И ещё ты никогда не соглашаешься на то, что она просит, и начинаешь читать лекции. Она просто не верит, что ты согласишься на собаку, ещё и такую, как ей хочется. Вообще-то, она слова тебе боится поперёк сказать.

– Это неправда.

– Выбери щенка чихуахуа, договорись с женой, чтобы забрала его и нафоткала в Машиной комнате. А ты распечатанные фотографии сложи в коробочку и подари ей в день рождения.

– Почему именно этого уродца?! – ужаснулся я.

Лена закатила глаза.

– Вот потому ты и не в курсе, что Маша мечтает о щеночке.

– Ну это же ошибка природы! Ты знаешь, что у них глаза выпадают?

– Ты спросил – я ответила. Про собаку решай сам. На своё усмотрение.

Посомневавшись ещё неделю и рассматривая фотографии нескладных каракатиц, я всё-таки решил внять рекомендации, если Лариса не будет против. Следовало признать, что Лена Семёнова знает мою дочь куда лучше, чем я сам. А животное, пусть и такое непонятное, – это ответственность, которую самое время прививать.

Моя шантажистка исправно посещала психолога, и в одну из недель ближе к майским праздникам даже запросила третий на неделе внеочередной сеанс. Я решил, что это очень хороший знак.

Никаких новых требований от неё не поступало, хотя пару раз Лена приходила в гости к моей дочери с ночёвкой. Она воздерживалась от двусмысленных намёков, пытливых взглядов и даже своей опасной привычки называть меня по имени.

В общем и целом к концу апреля совместное путешествие прекратило вселять какие бы то ни было опасения.

Мы улетели в Сочи в ночь со вторника на среду. День рождения Маши выпадал на последний день. Продлевать её каникулы и позволять двум ученицам и себе самому прогуливать рабочий понедельник я отказался, взамен пообещав очень насыщенную программу.

И действительно, залив дремоту кофе, следующим же утром мы успели на завтрак, а потом отправились в горы – на единственную трассу, ещё открытую к завершению сезона.

Оказалось, что Лена не умеет на лыжах даже стоять. Машка сначала воодушевлённо взялась учить подружку, но потом быстро сдалась, перепоручив её моим заботам. К тому моменту, как моя подопечная смогла в одиночку одолеть детский учебный холмик, Маша успела съехать с горы восьмой раз.

Схватывала Лена на лету, но всё-таки излишне храбрилась – в результате к обеду мы вдвоём кубарем скатились с ледяной горки, на которую она осмелилась меня затащить. Обошлось без травм, Лена хохотала, вся покрытая снегом, и я тоже развеселился.

Удивительно, но мне начинало нравиться её общество. Когда эта девушка не строила из себя роковую Мату Хари из дрянного кино, с ней становилось легко и свободно.

Если нам удастся по-настоящему подружиться в эти каникулы, можно будет считать все проблемы окончательно решёнными. Конечно, я продолжу оплачивать сеансы психотерапии. Честь по чести, я бы делал это, даже если бы она на моих глазах удалила фотографии и видео так, чтобы я точно уверился, что они нигде не сохранены более.

Этой весёлой, но покинутой матерью в самый важный период девушке очень хотелось помочь.

Вечером второго дня Маша настояла на посещении банного комплекса. Я всячески юлил, надеясь, что Лена меня поддержит – не совсем понимал, как она собирается объяснять подруге свою изувеченную руку.

Она же вовсе не выглядела обескураженной. Наоборот, восторгалась бассейном с подогревом, где можно поднырнуть под стеклянную стену и поплавать на ещё заснеженной местами улице – наш отель располагался в горах.

Загадка разрешилась, когда я не без трепета показался из мужской раздевалки, сочиняя какое-нибудь убедительное, но не слишком привлекающее внимание восклицание.

Предплечье Лены Семёновой украшал витиеватый цветочный узор цвета йода.

– Ты сделала татуировку?! – вырвалось у меня, и Маша с Леной прыснули.

– Пока нет, Александр Николаевич. Но попозже обязательно сделаю. Это хна. Красиво? – она протянула изувеченную руку прямо мне под нос.

Отметины были совсем не видны, различались с огромным трудом, даже если знать о них и специально высматривать.

– Можно и мне маленький цветочек? – заискивающе спросила Машка. – Он за две недели совсем сойдёт!

Я так растерялся, что кивнул, и дочь подпрыгнула от радости.

– Соревнуемся, кто дольше просидит в парилке! – объявила она и зашлёпала по кафелю, пока я не успел опомниться.

– Очень находчиво, – отметил я, прежде чем мы с Леной двинулись следом.

– Тату можно будет набить через полгодика, – сообщила она. – Летом буду спасаться хной.

– Мать ничего не заметила? – осмелился я задать вопрос, который то и дело тревожил.

– Нет, конечно, – пожала плечами девушка. – Что ей меня рассматривать. Пойдём. Спорим, что пересижу тебя в бане?

Спустя пятнадцать минут я натужно наблюдал, как капельки пота стекают по Лениным плечам и груди.

«Сможешь отказать мне в одной любой просьбе, и она уже не повторится, если выдержишь дольше», – это она шепнула мне, встав на носочки и положив прохладные руки на моё правое плечо перед самым входом в парилку.

Весьма полезная индульгенция, даже несмотря на то, что мы вроде как подружились. Я был уверен, что она когда-нибудь придётся мне очень кстати.

Проблема была в том, что у меня уже темнело в глазах.

Машка сбежала в бассейн. Какой-то невоздержанный мужик плеснул на раскалённые камни полбадьи пахнущей хвоей воды. Сауна наполнилась обжигающим паром.

Лена Семёнова улыбнулась, протянула над головой руки и по-кошачьи выгнулась. Провела пальцами по покрытому влагой плечу. Вытянула ноги и поджала их под себя.

Спустя ещё семь или восемь минут я сдался.

Никакого проку от поблажки не будет, если отсюда меня увезут в больницу.

Я простоял в ледяной купели минут пять, приходя в себя, и только когда собрался вылезать, из парилки выскочила раскрасневшаяся Лена и бомбочкой ухнула в воду.

– Неплохо, – отплёвываясь, отметила она, показавшись на поверхности. – Ещё один раунд?

Я замотал головой и выбрался из купели.

В пятницу мы устроили долгую пешую прогулку вдоль моря и кормили чаек. Одна перепугала Лену, внезапно бросившись на зажатый в руках у той хлеб. Машка продрогла и отказалась от идеи снимать на день рождения катер.

Вечерами мы играли в лобби в настольные игры. Лена поразила меня своим словарным запасом и умением формулировать описание слова, не называя его. Мы выбрали очень сложный уровень, и оказалось, что Машкина подруга прекрасно понимает смысл давно вышедших из обихода или очень редких и заковыристых терминов. А вот дочка немного расстроила, потому что считала «корвет» каким-то танцем, «такелаж» – алкогольным коктейлем, а «цесаревича» – разновидностью курицы.

Пять дней прошли просто отлично.