Тебе почти повезло - Наталья Фёдоровна Худякова

него и, как оказалось, в том же направлении. Влад уже взялся за ручку дверцы, как вдруг увидел, что из красного авто со стороны пассажирского места вышла Настя. Сказав что-то водителю, она захлопнула дверцу и пошла в здание редакции. Влад в растерянности остался сидеть на своем месте. Не прошло и минуты, как раздался звонок мобильника.

— Влад, привет. Извини, я не могла тебе ответить.

В трубке раздавался стук ее каблуков.

— Привет. Бывает, — промямлил он, чувствуя, что в горле застрял сухой комок.

— Так что ты звонил? Как твои дела? — буднично поинтересовалась она.

— Дела? Нормально. А как твои?

— Влад, я вся в заботах. Тут и по работе навалилось разного, еще и мама. С тобой все в порядке?

— Настя, со мной все в порядке. Не прыгаю от радости, сама понимаешь…

Раздался хлопок двери. Шаги стихли. Очевидно, она вошла в кабинет.

— Ну да, я понимаю. Ничего нового не узнал?

— Нет, откуда мне. В прокурорские круги, увы, не вхож. Вот, думаю, не принять ли предложения насчет сценария мелодрамы.

— Почему бы и нет? Займись, отвлечешься.

— От чего? От смерти Волошина? — огрызнулся Влад.

— Ну при чем тут это. Я про твою работу. Нельзя держаться за старое, надо двигаться вперед…

Ему стал неприятен этот разговор.

— Настя, ты где сейчас?

— Я? — она как будто споткнулась. — Я сейчас в магазине. А ты?

Это было неожиданно. В конце концов, ее присутствие в редакции вполне себя оправдывало и непонятно, зачем она решила соврать.

— А я дома. Сижу перед чистым экраном ноутбука…

Спустя полчаса Настя показалась на крыльце. Водитель красной БМВ вышел ей навстречу. Влад пригляделся и сделал вывод, что это тот самый мужчина, с которым Настя обедала в кафе. Что ж, его надежды, что это кто-то из журналистской братии, не оправдались. Иначе, он, скорее всего, пошел бы вместе с ней в редакцию.

Влад почувствовал себя брошенной собакой, которую подло оставили на вокзале. Он не знал, как ему поступить в данной ситуации: то ли выйти из машины и поставить все точки над «и», то ли продолжать шпионить, что тоже не вызывало у него энтузиазма. Она стояла, спрятав лицо в высоко поднятый воротник, холодный ветер трепал ей волосы на макушке, а зябнувшие руки она попеременно прятала в карманах пальто. Он смотрел на Настю так, будто видел ее впервые и понимал, что эта женщина сейчас не имела к нему никакого отношения.

В боковое зеркало Влад видел, как они, вдоволь наговорившись, разошлись в разные стороны. Настина машина, как оказалось, стояла тут же, в следующем ряду. Они выехали со стоянки, а он так и сидел, не притронувшись к ключу зажигания, смакуя свою ущербность. Ему было безразлично, поедут ли они в одном направлении или нет. Он отвернулся от зеркала и, сосчитав до десяти, медленно тронулся.

Зачем он ехал к матери Насти, Влад и сам не знал. Возможно, он цеплялся за соломинку, чтобы удержаться в привычном ему жизненном русле еще какое-то время. До тех пор, пока он не освоится с новой реальностью, болезненно-жестокой и пугающей.

— Влад?

Регина Николаевна очень удивилась его появлению. Последний раз он был у нее вместе с Настей ранней осенью, когда они приезжали к ней за яблоками. Она жила далеко за городом в своем доме, уже довольно обветшалом, но переезжать в Настину городскую квартиру категорически отказывалась.

— Здравствуйте, Регина Николаевна, — улыбнулся он, не почувствовав при этом напряжения. — Давненько не виделись. Можно войти?

— Здравствуй, дорогой, — она посторонилась, пропуская его в дом. — Заходи, конечно. Настя говорила, что ты сейчас очень занят, что-то там со сценарием вроде проблемы. Мне очень жаль. — Она шла по длинному коридору и, не оборачиваясь, все говорила и говорила. — Но я тебе скажу, ты не отчаивайся. Талант пробьет дорогу. У тебя хорошая репутация, и отказываться от таких сценариев — одни убытки для режиссера. Так что твой Павлов одумается, да как бы поздно не было. — Она распахнула двери большой комнаты, откуда повеяло приятным теплом, хорошо протопленного деревянного дома.

Да, подумал Влад, тут она про Павлова в самую десятку попала. Поздно по всем статьям…

— Сейчас чай поставлю, перекусим того сего. Мне, если честно, одной даже лень поесть, — она засмеялась, и веселые лучики тонких морщинок разбежались от уголков глаз.

— С удовольствием. Я тут немного продуктов как раз привез, — Влад передал ей пакет. — И еще там ваше любимое розовое шампанское.

— Что ты говоришь? — Регина Николаевна заглянула в пакет и покачала головой. — Вот уважил, так уважил! Спасибо.

Он сидел в углу старинного сталинского дивана с высокой спинкой, с небольшим зеркалом по центру и полочками по бокам. На такие полочки давным-давно расставляли слоников. Где мать Насти раздобыла этот раритет, неизвестно, но состояние мебели было отличным, диван был обтянут современной тканью и выглядел, по меньшей мере, центральным стержнем всего дизайнерского замысла комнаты. Было тепло, спокойно и немного грустно. Грустно потому, что он уже не имел никакого отношения к этому доброму дому, к этой атмосфере искренности и простоты. Он, как воришка, прокрался сюда, чтобы еще хоть разок почувствовать себя кому-то нужным.

— Как ваше здоровье? — спросил он, когда Регина Николаевна разливала по чашкам душистый черный чай с добавлением каких-то своих трав.

— Да, Господь милостив. Пока вроде все хорошо, — она придвинула поближе к нему тарелку с ветчиной, сыром и курицей. — Вот,