Томас Харрис - Ганнибал

Ознакомительный фрагмент

— Вам никогда не приходило в голову, Старлинг, что вы ему просто нравитесь? — спросил Крофорд, пользуясь правами, предоставленными ему возрастом.

— Думаю, что я просто забавляла его. Предметы и люди его или забавляют, или нет. Если нет, то…

— И вы не чувствовали, что ему нравитесь? — стоял на своем Крофорд, делая упор на различие между мыслями и чувствами в отличие от баптистов, настаивающих на их полном слиянии.

— За время нашего короткого знакомства он говорил обо мне некоторые вещи, которые оказались правдой. Думаю, что очень легко принять понимание за сочувствие — ведь мы все так сильно хотим его услышать. Умение отличать первое от второго, видимо, и является одним из признаков взросления. Очень больно и противоестественно думать, что кто-то читает в твоей душе, не испытывая к тебе симпатии. Столь же отвратительно видеть в понимании только оружие хищника. Я… я не имею представления, как относится ко мне доктор Лектер.

— Не могли бы вы сказать, что он о вас говорил?

— Лектер утверждал, что я всего лишь маленькая, амбициозная и жутко деятельная деревенщина и что мои глаза блестят, как дешевые камушки. Он сказал, что я ношу дешевые туфли, но тем не менее у меня есть вкус. Толика вкуса, уточнил он.

— И это показалось вам истиной?

— Да. И до сих пор кажется. Стиль обуви я, во всяком случае, сменила.

— Не считаете ли вы, Старлинг, что, посылая вам письмо, он рассчитывал, что вы предпримете попытку выкурить его из норы?

— Он наверняка знал, что я попытаюсь выкурить его из норы. Он не мог в этом сомневаться.

— Лектер прикончил шестерых еще до того, как суд отправил его в психиатрическую лечебницу. Он убил Миггза в психушке за то, что Миггз брызнул вам в лицо спермой. Еще пятеро были убиты при побеге. Если доктора поймают, то в существующей политической обстановке смертельной инъекции ему не избежать.

При мысли об этом Крофорд улыбнулся. В свое время он выступил пионером в деле расследования серийных убийств. И перед ним уже маячит отставка, а причинивший больше всего хлопот серийный убийца все еще разгуливает на свободе. Перспектива неизбежной кончины доктора Лектера доставляла ветерану службы огромное удовольствие. Старлинг понимала, что Крофорд упомянул о поступке Миггза для того, чтобы привлечь ее внимание, чтобы вернуть в то ужасное время, когда она пыталась допрашивать Ганнибала-Каннибала в лечебнице для невменяемых преступников. Лектер забавлялся, а в это время, скорчившись в яме, ждала смерти похищенная Джеймом Гамом девушка. Крофорд обычно прибегал к такому приему, когда переходил к наиболее важной части беседы. Так он поступил и сейчас.

— Вам известно, Старлинг, что одна из первых жертв доктора Лектера осталась в живых?

— Да. Очень богатый человек. Его семья даже предложила вознаграждение.

— Точно. Его зовут Мейсон Вергер. Он обитает в Мэриленде и прикован к аппарату искусственного дыхания. Его отец умер в этом году. Старик всю жизнь занимался мясным бизнесом и оставил сыну большое состояние. Старый Вергер завещал ему и конгрессмена — члена Юридического комитета палаты представителей, который без помощи Мейсона не может свести концы с концами. Мейсон утверждает, что располагает сведениями, способными помочь нам найти доктора. Он желает с вами встретиться.

— Со мной?

— Да, с вами. Мейсон пожелал, и все согласились, что это замечательная идея.

— Мейсон высказал пожелание после вашей подсказки?

— Они хотели избавиться от вас, Старлинг. Выбросить вас, как потертый половик. С вами было бы покончено, как с Джоном Бригемом. И все для того, чтобы вывести из-под удара алкогольно-табачных бюрократов. Вас можно было спасти, лишь напугав их, оказав на них давление. Иного обращения они не понимают. У меня нашелся человек, не пожалевший десяти центов для того, чтобы позвонить Мейсону и объяснить, как пострадает охота на Лектера, если вас уволят. Что произошло потом, кому звонил Мейсон, я знать не хочу. Возможно, это был конгрессмен Воллмер.

Еще год назад Крофорд повел бы себя совсем по-иному. Старлинг внимательно посмотрела ему в лицо, пытаясь отыскать признаки безумия, овладевающего людьми, перед которыми маячит призрак неизбежной отставки. Однако, кроме печати усталости, на лице Крофорда она ничего не смогла увидеть.

— Мейсон не очень приятная личность, Старлинг. И я имею в виду не только его внешность. Постарайтесь узнать, что ему известно. Затем приходите ко мне, и мы наконец поработаем вместе.

Старлинг знала, что вот уже много лет, начиная с того момента, когда она окончила Академию ФБР, Крофорд бьется, чтобы ее перевели на работу в Отдел изучения моделей поведения.

Однако только теперь, став ветераном ФБР и выполнив множество второстепенных поручений, она стала понимать, что триумфальный захват серийного убийцы Джейма Гама в самом начале карьеры явился одной из причин ее будущих неудач. Старлинг стала восходящей звездой, но затем эта звезда вдруг остановилась на своем пути к зениту. Захватив Гама, она обрела как минимум одного могущественного врага и вызвала зависть у множества коллег мужчин, своих сверстников. Это обстоятельство наряду с некоторой несговорчивостью характера привело к тому, что она несколько лет подряд выезжала на банковские грабежи, вручала ордера и предписания, сидела в бесплодных засадах. После того как ее объявили чересчур неуживчивой для работы в группе, Старлинг стала так называемым техническим агентом и начала прослушивать телефоны гангстеров и негодяев, занимающихся детской порнографией. Много часов ей пришлось провести в одиночестве, не снимая наушников. А когда какое-нибудь братское агентство обращалось с просьбой предоставить ему на время в помощь надежного человека, таким человеком почему-то всегда оказывалась Старлинг. Она была сильной и выносливой и к тому же прекрасно владела оружием.

И вот Крофорд нашел для Старлинг еще один шанс. Он считал, что она мечтает поймать Лектера. Однако истина, как всегда, была гораздо сложнее.

— Вы так и не избавились от порохового ожога на щеке, — сказал он, внимательно посмотрев на Старлинг.

Крупинка сгоревшего пороха из револьвера покойного Джейма Гама оставила на ее скуле черную точку.

— Никогда не хватало времени.

— Вам известно, что у французов означает мушка, расположенная так же высоко, как у вас?

За время работы Крофорд сумел собрать прекрасную справочную библиотеку татуировок, телесной символики и разных образцов ритуального членовредительства.

Старлинг в ответ отрицательно покачала головой.

— Такая мушка должна говорить о смелости, — сказал Крофорд. — Поэтому вы должны носить ее. На вашем месте я не стал бы ее удалять.

Глава 9

Ферму «Мускусная крыса», расположенную в северной части Мэриленда неподалеку от реки Саскавана, венчал особняк семейства Вергер, который отличался какой-то дьявольской красотой. Династия мясных королей Вергер приобрела его в тридцатые годы, когда задумала перебраться из Чикаго поближе к Вашингтону. Семейство Вергер могло себе это позволить. Благодаря своей деловой хватке и политическому чутью клан начиная с Гражданской войны не упустил ни одного контракта на поставку мяса для армии. Скандал с поставкой мяса павших животных во время американо-испанской войны обошел бизнес Вергеров стороной. Когда Эптон Синклер[10] и его «разгребатели грязи» расследовали ужасающее состояние дел на чикагских бойнях, они обнаружили, что несколько служащих компании семейства Вергер были неумышленно превращены в лярд[11], расфасованный по банкам и поступили в продажу под маркой «Чистого свиного жира Дарема» — продукта, столь любимого всеми хлебопеками. Клеймо позора, однако, к Вергерам не пристало, и они не лишились ни единого правительственного контракта.

Вергеры сумели избежать этого скандала, так же как и многих других, благодаря тому, что щедро субсидировали политиков. Их единственной неудачей стал принятый в 1906 году Закон о мясной инспекции.

В настоящее время компания Вергеров ежедневно забивает 86 000 голов крупного рогатого скота и 36 000 свиней. Число может варьироваться в зависимости от сезона.

Запахи свежепостриженных газонов «Мускусной крысы» и колышущейся на ветру сирени ничем не напоминали ароматы скотного двора. Единственными животными на ферме были пони, на которых катались приходящие детишки, да забавные гуси. Гуси бродили стаями. Двигая из стороны в сторону высоко поднятыми жирными гузками и вытянув длинные шеи, птицы щипали траву. Собак на ферме не было. Дом, амбар и лужайки располагались почти в центре раскинувшегося на полутора тысячах гектарах государственного лесного заповедника. Ферма «Мускусная крыса» будет стоять там во веки веков в соответствии со специальным разрешением Министерства внутренних дел.