Код Адольфа Гитлера. Финал - Владимир Иванович Науменко

– Болен… Он предатель. Его фюрер терпеть не мог. Геринг предложил фюреру сдать ему управление государством. Фюрер исключил его из партии перед смертью, о чём он пишет в завещании.

– Геринг болен, Гудериан болен и ещё другие, – усмехается Чуйков. – Где Риббентроп? Он ещё не болен?

– Он в Мекленбурге, – говорит Кребс. – Вместо него фюрер назначил Зейсс-Инкварта.

– Кто же будет вести переговоры с СССР и союзниками? – спрашивает Чуйков.

– Может быть, я. Если смогу уведомить всех, назначенных фюрером, тогда – они. Борман – практический исполнитель завещания. Из нового правительства в Берлине лишь он и Геббельс, и они знают о смерти фюрера и о его завещании.

– А что будут делать другие члены правительства Гитлера?

– Они выполнят приказ фюрера и уйдут в отставку.

– Как вы думаете, это правительство будет признано войсками?

– Если будет возможность быстро это сделать, войска выполнят волю фюрера.

– Связь у вас с другими районами существует?

– Как только наступит временное перемирие, я и Борман поедем и поговорим с народом.

– Значит, правительство создано, и вы хотите дать ему возможность работать на территории Германии, чтобы потом продолжать войну? – хмурится Чуйков.

– Чтобы потом вести переговоры, – невозмутимо говорит Кребс.

– Где сейчас труп Гитлера?

– Согласно завещанию он сожжён в Берлине через три часа после смерти. Сожжён в воронке от снаряда.

– Ваша задача – выполнять волю фюрера, и вы хотите, чтобы мы помогали вам в этом? – недоумевая, спрашивает Чуйков. – Я этого не понимаю. Пушки стреляют, а вы говорите о новом правительстве?

– Я хочу как можно скорее провести переговоры, чтоб новое правительство начало работать, – уверенно заявляет Кребс.

– Наши воины пойдут сейчас на штурм и поднимут на штыки ваше правительство. Вы это понимаете? – В этих словах Чуйкова улавливается плохо скрываемая угроза.

– Я потому и прошу о прекращении военных действий, – говорит Кребс. – Я глубоко убеждён, что если сейчас капитулирует берлинский гарнизон, это правительство никогда не будет образовано. Это станет шагом к невыполнению завещания фюрера.

– Значит, правительство согласно работать под охраной русских штыков? Интересно!

– Вопрос о полной капитуляции может быть решён через несколько часов, если собрать всё правительство в Берлине, – настаивает Кребс.

– Если вы не согласны на капитуляцию, значит, вы хотите драться до последнего?

– У меня других возможностей нет. После ликвидации группировки у вас не останется легального партнёра.

– Генерал, наверное, знает о заявлении трёх союзников о полной капитуляции Германии?

– До сих пор вам не с кем вести разговор. Нет легального партнёра. Дёниц находится не в Берлине и ещё ничего не знает, а мы без него не можем прийти к окончательному решению.

– Рейхсканцлер имеет право в решающие минуты принимать решения.

– Нет, это может на себя взять только президент. Неудобно, чтобы Дёниц принял это известие по радио. Кроме того, радиостанция в Берлине разбита.

– У вас есть радиопередатчики. Мы знаем, где они находятся.

– Только если мы быстро сообщим обо всём Дёницу, нам удастся создать новое правительство. – Кребс непреклонен. – Иначе Гиммлер примет свои меры. Эта попытка переговоров имеет целью, чтобы в Германии осталось легальное правительство.

– Прошу не беспокоиться, ни один из союзников не будет вести отдельных переговоров, – заверяет Чуйков.

– Я боюсь, что англо-американцы будут вести отдельные переговоры.

– Мы взаимно доверяем друг другу, мы союзники. Сепаратных переговоров не выйдет.

– Мы хотим попросить помощи Советского Союза в создании легального правительства и тогда вести со всеми переговоры. – Кребс продолжает старую тактику.

– Я как военный хочу скорее разделаться с берлинским гарнизоном, – откровенно говорит Чуйков.

– Если будем сопротивляться, то, конечно, мы погибнем.

– Не сегодня завтра мы вас раздавим!

– В Германии тогда создастся анархия…

– Какое влияние имеет ваше правительство и его клочок земли? – недоумевает Чуйков. – Я предлагаю капитуляцию. Сопротивление – безумие.

– Я ознакомил вас с моим поручением, других полномочий у меня нет. – Спокойно говорит Кребс.

Эти переговоры, по мере того как они длились, всё больше напоминали Чуйкову диалог глухонемых.

От неспокойных мыслей Чуйкова отвлекает телефонный звонок.

– Я предлагаю отослать одного немца обратно, чтобы успокоил остальных – делегация скоро вернется.

– Будет исполнено, товарищ Жуков!

– Я беспокоюсь в интересах заключения мира, а не только о своих, – говорит Кребс.

– Приходится опять сослаться на заявление трёх руководителей держав: мир после капитуляции, – повторяет свою позицию Чуйков.

– Полная и безоговорочная капитуляция может быть проведена лишь легальным правительством, – стоит на своём Кребс.

– Тогда Германия капитулирует де-факто!

– Это будет не