Чингиз Абдуллаев - Три цвета крови

Кроме того, по местным обычаям, на помолвку молодым обязательно дарили традиционные комплекты с серьгами и дорогими кольцами, украшенными бриллиантами. Даже если семья жила не очень хорошо и в доме был не слишком большой достаток, тем не менее мать юноши уже с рождения ребенка откладывала ему на помолвку. Точно так же, как и мать девушки, которой уже с рождения начинали собирать приданое.

И когда наступил развал экономики, приведший ко всеобщему обнищанию и падению жизненного уровня, многие горожане потянулись в магазины, сдавая свои драгоценности за смехотворно низкую цену. Турецкие коммерсанты прекрасно сознавали разницу между золотом, камнями собственного производства и сибирскими бриллиантами, широко представленными в городских коллекциях. Именно тогда началась массовая скупка драгоценностей, которые отдавали за полцены. Именно тогда начали сказочно богатеть многие из приехавших на легкие заработки иностранцев.

На даче у него было спрятано до двух килограммов украшений, их надо было забрать. Оставлять такие ценности в городе, куда он больше не намерен был возвращаться, было слишком легкомысленно для такого серьезного коммерсанта.

Все получилось не так, как он планировал. Сначала он несколько задержался в городе. Потом выяснилось, что забыл с вечера заправить бензином машину. Он привык к другому автомобилю — к своей «девятке», — но та стояла разбитая в одном из арендованных гаражей. На ней Энвер Халил сбил метрдотеля «Гюлистана», обеспечивая Кязиму нужную должность. И теперь, глядя на спидометр старенького «Москвича», он выжимал все возможное К счастью, дорога была свободна, и он попал в дачный поселок через сорок минут после выезда из города. Достав лопату, он принялся за дело, когда услышал громкие голоса. Тихо подойдя к забору, он прислушался. Оказалось, что это молодые ребята возвращаются с пляжа. Энвер снова принялся копать.

Через полчаса все было кончено. Банки лежали на заднем сиденье в «дипломате», и он снова гнал автомобиль, понимая, что опаздывает. Когда он выезжал из поселка, навстречу выскочила «Волга». Резкий свет ударил в глаза, Энвер чуть притормозил, и в этот момент идущая на полной скорости машина вильнула в сторону, подставляя правый бок для удара. Он умер, даже не поняв, что случилось. Руль раздавил грудную клетку.

Машина перевернулась и врезалась в стену соседнего строения. Из салона вылетел «дипломат» и упал в густые кусты. Через двадцать минут сюда приехала машина ГАИ, собрались свидетели происшедшего. Водитель «Волги» причитал и плакал, призывая в свидетели аллаха и всех собравшихся, громко кричал о свое" невиновности. Энвер Халил лежал в развороченном автомобиле, уставившись в уже начинающее темнеть небо холодными глазами.

А «дипломат» по-прежнему лежал в кустах, никем не замечаемый в сумерках.

Через час на дачу приехал автомобиль. Сидевшие в нем молодые люди испуганно смотрели на последствия аварии и на брошенную машину, врезавшуюся в стену их дачного дома. И, хотя каменная стена не очень пострадала, тем не менее хозяевам, даже после того, как тело Энвера Халила увезли в морг, было не особенно приятно.

— Давайте уедем отсюда, — сказал один из дачников.

— Я скажу завтра, чтобы увезли отсюда этот автомобиль, — кивнул сын владельца дачи, сидевший за рулем, — хорошо, что нас не было дома. А то дети видели бы такую сцену. И мертвого человека.

— Да, — поддержала его жена, — мне неприятно на это смотреть. Нужно, чтобы завтра все убрали. Друг ее мужа, врач, увидев следы аварии, поморщился. Внешне он был красив и походил на героев-любовников из арабских фильмов.

— Я посмотрю, что там случилось, — предложил он, выходя из машины.

— Фарид, вернись, — крикнула его жена.

— Я только посмотрю. — Он наклонился к кустам.

— Здесь что-то есть. — Он поднял «дипломат». — Наверное, выпал из разбитого автомобиля. Какой тяжелый…

Они принесли «дипломат» к своему автомобилю. Пощелкали замком. Но чемоданчик не открылся.

— Ножом попробую, — сказал Фарид. Через некоторое время замок щелкнул, и «дипломат» открылся. Взглядам молодых людей предстали две банки, набитые ценностями, пистолет с глушителем и пачка документов.

— Нужно посмотреть, что это за документы. — Фарид достал один из паспортов. Бланк был чистый. Он удивленно повертел его в руках, отмечая, что все печати и подписи нанесены. Достал другую бумагу.

— Здесь схема какого-то здания.

— Какого здания. — не понял его друг, наклоняясь над бумагами.

Заинтересовавшиеся женщины вышли из машины. Подошли поближе.

— Что тут у вас происходит? — громко спросила одна.

— Здесь какое-то важное дело. Пистолет с глушителем, банки с драгоценностями, пустые бланки паспортов и схема какого-то здания. По-моему, нужно все сдать в милицию. Это нехорошее дело.

— Верно, — поддержал его товарищ и, когда Фарид уже складывал план-схему, вдруг крикнул:

— Подожди!

Удивленный Фарид замер, повернувшись к другу, спросил:

— Что случилось?

— Я, кажется, знаю, какое это здание в городе, сказал срывающимся от волнения голосом его товарищ. — Кажется, это большой зал «Полистана». А остальные схемы — это другие помещения дворца.

Фарид достал другие схемы.

— Похоже, — неуверенно сказал он, — очень похоже.

— Точно, «Гюлистан», — уверенно сказал товарищ, — вот это вход, это бар, это лестница. Зачем они чертили такой подробный план? — А зачем в «дипломате» пистолет? Может, это был убийца? — предположил! Фарид. — Сейчас время такое, что хочешь может случиться.

— Какое время, — отмахнулась одна из женщин, — давай поедем скорее, а то уже совсем темно. Сегодня и так утром столько времени потеряли, пока ждали, когда приедет этот Шеварднадзе.

— Что ты сказала? — вдруг спросил Фарид женщину.

— Я сказала, что нужно ехать, — неуверенно произнесла она.

— Нет, другое.

— Мы ждали сегодня полчаса, — вспомнила женщина, — ты ведь с нами был.

Почему спрашиваешь?

— Что с тобой происходит? — спросила супруга.

— Кого мы ждали? — крикнул Фарид. — Вспомните, кого мы ждали?

— Шеварднадзе. Он прилетел с делегацией сегодня утром, и все дороги перекрыли, — ответил за женщину его друг. И вдруг замер, пораженный догадкой. — Ты думаешь, это там?

— Конечно, — возбужденно кивнул Фарид, — это точно в «Гюлистане». Они сегодня там подписывают договор. А погибший, видимо, убийца, который должен был туда ехать.

— Похоже, — согласился товарищ, но его супруга гневно перебила:

— Это нас не касается.

— Как это не касается?! — разволновался Фарид. — Нужно быстро ехать в милицию. Или в полицию. Как она сейчас называется.

— Они скажут, что это твой пистолет, головой товарищ покачал — Там сейчас людей убивают, а ты говоришь «опасно»! — закричал Фарид. — Быстро садитесь в автомобиль. Поедем в город. Нужно всех предупредить. Может быть, убийца был не один.

— Сам будешь все им рассказывать, — пожал плечами товарищ. — А жен туда возить необязательно. Оставим их дома, а потом поедем. Никуда не денется твой убийца. Он свое получил.

Глава 27

Под аплодисменты гостей в большой зал вошли оба президента в сопровождении многочисленной свиты. Оба прошли к главному столу. Рядом рассаживались другие официальные лица. Некоторые обратили внимание на отсутствие за столом спикера парламента. Никто даже не предполагал, что он в это время находится в своем кабинете.

Слева от президентов расположились министры иностранных дел республик. Оба были довольны сегодняшним подписанием договора и выступлениями глав своих государств. Необходимость демонстрации дружбы двух соседей была очевидна, и обе делегации успешно выполнили свою роль. Вместе с тем это не было наигранным спектаклем, хорошо поставленным на публику. Азербайджан и Грузия, объединенные общностью судеб, схожей судьбой не только своих лидеров, ушедших и снова вернувшихся, но и ходом исторического развития, были просто «обречены» на стратегическое сотрудничество.

Шеварднадзе был особенно доволен. Теперь бакинская нефть пойдет через Грузию, и можно говорить о некоторой стабилизации ситуации в республике, испытывающей жесточайший энергетический кризис. Зимой в Тбилиси порой взрывался асфальт, из-под которого выбрасывались остатки кабелей, не выдерживающих перенапряжения. Холодная зима девяносто третьего была особенно тяжкой. Нужно было делать все, чтобы хоть как-то смягчить страдания людей.

Алиев, увидевший в зале довольно много дипломатов, благосклонно кивнул министру иностранных дел. Тот считал отношения с Грузией почти приоритетными в развитии международных отношений. Выходец из Грузии, владевший грузинским языком, он испытывал симпатию к своей родине, где вырос и формировался первые два десятилетия.

Дронго, сидевший за крайним столом в углу большого зала, рядом с Леонидовым, оглядывался по сторонам. Но знакомых лиц по-прежнему не было.