Рина Хаустова - Дело об убийстве Распутина

В 1912 году Михаил, который путешествовал по загранице вместе с Натальей, получив известие о близкой кончине наследника, ускользнул от охраны, у которой было секретное распоряжение об аресте в случае необходимости великого князя Михаила. В одной из сербских церквей Вены пару обвенчал старик священник, получив в награду тысячу крон.

Получив известие о браке, император писал к матери: «Бедный Миша, очевидно, стал на время невменяемым, он думает и мыслит, как она прикажет, и спорить с ним совершенно напрасно. Это такая хитрая и злая бестия, что противно о ней говорить».

Оказавшись в изгнании, супруги поселились в Англии. Когда началась война, Михаилу было разрешено вернуться в Россию. Он отправился на фронт, в Галицию.

Наталья Брасова, была очень неприязненно настроена к царствующему государю, и это чувство было взаимным. Неприязнь к морганатической супруге брата сыграла определенную роль в отказе государя 2 марта 1917 года передать престол своему сыну, наследнику Алексею.

Бывший начальник царской охраны Александр Спиридович передает так:

«Федоров (врач наследника), пошел к императору, и вот какой у них произошел разговор. Государь стал говорить, как он будет жить с наследником после отречения. Федоров высказал сомнение по поводу того, что новое правительство согласится на оставление Алексея в семье государя, скорее всего ему придется жить в семье регента — великого князя Михаила Александровича. Государь выразил крайнее удивление тем, что это может случиться, и затем решительно заявил, что он никогда не отдаст своего сына в руки супруги великого князя, причем выразился о ней очень резко».

30

Первый случай исцеления наследника по молитве Распутина относится к 1907–1908 годам. Во всяком случае, именно к этим годам относятся воспоминания сестры государя, великой княгини Ольги Александровны, которая наблюдала произошедшее своими собственными глазами. Оговоримся сразу: великая княгиня Ольга — автор строк о Распутине: «…мне никогда не нравился этот человек. Но суд истории не должен зависеть от личного мнения».

Она вспоминает, что ее племянник, которому исполнилось три года, упал на прогулке и ушиб ногу, что привело к обширному внутреннему кровоизлиянию.

«…бедное дитя страдало от боли, темные круги выступали под глазами, маленькое тельце было скрючено, и нога ужасно распухла. Доктора были совершенно бессильны. Они выглядели более испуганными, чем все мы, и все время шептались между собой. Шли часы, и они уже потеряли всякую надежду… тогда Аликс (Александра Федоровна) послала за Распутиным. Он добрался во дворец около полуночи или даже позже. В то время я уже находилась в своей комнате, а рано утром Аликс позвала меня в комнату Алексея. Я не могла поверить своим глазам. Мальчик был не просто жив, но более того, он был здоров. Он сидел в постели, жар спал, глаза были ясные, сияющие, не было никаких признаков опухоли на ноге… позже я узнала от Аликс, что Распутин даже не прикоснулся к ребенку, он просто стоял в ногах постели и молился. И конечно, стали говорить, что молитвы Распутина и исцеление моего племянника были простым совпадением. Но любой врач скажет вам, что приступ такой болезни нельзя остановить за несколько часов, совпадением можно объяснить то, что случилось один или два раза, а я даже не могу сосчитать, сколько раз это повторялось»…

О событиях в Спале, о том, что случилось после того, как императрица получила телеграмму Распутина, великая княгиня вспоминает так:

«…через час мой племянник был вне опасности а позже я встретила профессора Федорова, который сказал мне, что исцеление совершенно необъяснимо с точки зрения медицины. Распутин определенно обладал даром исцеления, я видела эти чудесные результаты своими собственными глазами. Я также знаю, что самые известные доктора вынуждены признать это, при этом все доктора крайне неприязненно относились к Распутину».

Рассказ очевидца события, начальника царской охраны Александра Спиридовича:

«1915 год. 3 декабря, государь с наследником выехали из Могилева. Эта поездка едва не стоила жизни наследнику. Еще накануне наследник простудился и схватил сильный насморк… от сильного чихания началось кровотечение. Лейб-хирург Федоров признал положение опасным и посоветовал вернуться в Могилев, а царице была послана телеграмма. Наследник очень ослаб. Температура 39 градусов. Федоров доложил государю, что считает необходимым немедленно везти больного в Царское Село… в три часа выехали. Силы падали, кровотечение не унималось. Несколько раз останавливали поезд, чтобы переменить тампоны в носу. Два раза мальчик впадал в обморок, казалось, умирает, но в 6 часов 20 минут утра больному стало лучше. Кровотечение прекратилось. В 11 часов утра поезд подошел к павильону Царского Села. Встречала одна императрица. Государь… сказал, что кровотечение прекратилось. Царица спросила, когда перестала идти кровь, ей сказали, что в 6 часов 20 минут. «Я это знала», — сказала императрица и показала полученную от Распутина телеграмму: «Бог поможет, будет здоров». Телеграмма была отправлена Распутиным в 6 часов 20 минут утра. С большой осторожностью больного перевезли во дворец. Вновь открылось кровотечение. Бедный мальчик лежал белый как воск с окровавленной ватой у носа. Царица приказала вызвать Григория Ефимовича. Он приехал. Распутин подошел к кровати. Пристально уставился на больного и медленно перекрестил. Затем сказал родителям, что серьезного ничего нет. И как будто усталый, он вышел из комнаты. Кровотечение прекратилось. Больной мало-помалу оправился…»

Как сам Распутин объяснял природу своего дара? В «Житии опытного странника» он говорит об этом так:

«Если не будешь искать корысти нигде и стремиться утешить, призовешь Господа душевно, то и бесы вострепещут от тебя, и больные выздоровеют… только бы все делать не от гнусной корысти»…

Вспоминает Матрена Распутина:

«Отец никогда не поощрял тех, кто, став свидетелями его чудес, считал его святым. Он говорил: молитвой можно сделать все. Он никогда не называл себя «Божьим избранником» и никогда не лечил приходящих к нему больных ничем, кроме молитвы… он часто повторял: «нет святых на этой земле, пока живет человек, он все равно в чем-то, а согрешит»…

31

Несоответствие отречения юридическим нормам Основного закона Российской империи породило в те дни и в последующие много сомнений, надежд, недоразумений и толкований. Приведем некоторые мнения:

«…мы не сообразили тогда, что акт царя был незаконен. Несколько дней спустя… возле меня сидел великий князь Сергей Михайлович. Он сказал мне в разговоре… что великие князья сразу поняли незаконность акта императора. Неизбежный вывод — заменяя сына братом, царь понимал, что делал…» (Павел Милюков, кадет, член Временного комитета Государственной думы, министр иностранных дел Временного правительства).

«…несомненно, здесь юридическая неправильность. Но с точки зрения практической весьма трудно при воцарении цесаревича изолировать его от влияния отца, а главное, матери, столь ненавидимой в России… при таких условиях останутся прежние влияния и самый отход от власти родителей малолетнего императора станет фиктивным» (Василий Шульгин, член Прогрессивного блока, член Временного комитета Государственной думы, вместе с Гучковым принявший Отречение государя от престола).

«…только сегодня утром мы узнали, что все передано Мише, и бэби теперь в безопасности — какое облегчение!» (императрица Александра Федоровна)

«…Государь показал мне телеграммы… все просили Его величество отречься от престола. Но отречься в пользу кого? В пользу слабой и равнодушной Думы? Нет, в собственную их пользу, дабы, пользуясь именем и царственным престижем Алексея Николаевича, правило бы и обогащалось выбранное им регентство!.. «Я не дам им сына, пусть они выбирают кого-нибудь другого, например Михаила, если он почтет себя достаточно сильным» (Анна Вырубова, подруга императрицы).

32

Вспоминает Василий Шульгин, член Прогрессивного блока:

«Прогрессивный блок сформировался на заседаниях у Родзянко, где в горячих и серьезных спорах выработалось новое соглашение. Под названием Прогрессивный блок 22 августа 1915 года объединилось шесть фракций Государственной думы имея за собой большинство в 235 депутатов против 187, бюро блока стало распоряжаться Государственной думой. Состоялось два совещания думских фракций для составления программы… весьма скромные «реформы» свелись к волостному земству, поселковому управлению, уравнению крестьян в правах, пересмотру земского положения, некоторым гражданским законам и т. д.