Яблоко транзита - Хаим Калин

мускулистых призраков, бесцельно хлюпавших по воде и чадивших всеми оттенками зловония.

В сомнамбулической круговерти возникла двоица голубых беретов-перестарков, тупо, в полном отрешении столкнувшихся лбами. Посопев без слов ноздря в ноздрю, побратимы по ратному и пьяному делу приобняли друг друга за плечи в ознаменование знакомства, и двинулись к каменному обрамлению фонтана, при молчаливом согласии властей в этот день уступаемого полосатой братве. Опустились пятыми точками на ограждение с ногами в воде и вновь сомкнули плечи, обнявшись.

В будто случайно образовавшейся ячейке узнавался десантник-сантехник, двумя часами ранее поставивший на уши силовую Москву, в своем основном профиле – Вячеслав Сурков, недавний серый кардинал Кремля и лидер антикремлевского заговора, и некто Борис Трофимов, физически засветившийся в сюжете лишь контурами затылка и голосом – виртуальный наставник Алекса Куршина в приднестровском цикле Одиссеи последнего. Именно он автор идеи одноименного проекта, чья задача – возгонка главной фобии российского президента через подсадного конфидента. Фигура вдвойне загадочная, неизвестная не только охранке, но и самому антикремлевскому заговору, при этом главный его аналитик, приближенный к Суркову кукловод околовластного зазеркалья.

Несколько слюнявых чмоков скрепили союз ветеранов полевого империализма, случайно встретившихся на малой воде, дав ход разливанному экскурсу в дни горячие; сопровождала его пост-застольная мимика, казалось, чавкающих черт. Между тем, услышь сторонний, что на выходе – трезвая как стеклышко речь, то, по меньшей мере, опешил, ну а, вникнув в сам контент, воспринял бы сцену репетицией сюжета фэнтези а-ля рюс, капитально струхнув при этом как оказавшийся не в том месте свидетель. Сухая стенограмма выиграла тендер расстановки смыслов и акцентов, диалоговые причиндалы отторгнув.

Трофимов: Все так плохо? Разбегаемся?

Сурков: Хуже некуда, но закрывают не нас, по крайней мере, пока… Закрывают Россию, ее бизнес-горизонт. Крышка с прибором; он принял решение – полная оккупация Украины. Генштаб на всех парах верстает планы. Со сроками только прочерк пока – пекинская Олимпиада путает им карты. Сам понимаешь, куда с первыми залпами подует ветер…

Трофимов: К изгойству страны через тотальные санкции и аресту всех русских, включая наши, активов – амбарный замок на имущество нашего консорциума в Европе и США.

Сурков: В том числе – и это главное – скорый крах режима с обрушением всей управленческо-экономической модели. И с ней – того имущества, которое аккумулировано нами здесь.

Трофимов: Массового же развертывания войск не скрыть – о чем в Кремле думают? Чай, не сорок первый… Что значит: тараном санкций Вашингтон может в любую секунду интервенцию упредить… Тогда наша бизнес-империя беззащитна, как цыплята… Ведь начни мы продавать – а это тысячи активов – кремлевцы вмиг смекнут, что мы в теме и выставят отложенный штраф. И одним списком проштампуют ордера на арест всей нашей, уж не знаю, какой нумерации колонны, которая – до конца не понять, почему – в глубоком уголовном тылу… Так что если и присутствует шанс спасти наш Титаник, то он засел в черепушке президента, который, как покойником точно сказано, полностью и бесповоротно съехал… Однако вся беда в том, что это шанс, у которого шансов нет. Мы ведь как инструмент влияния с тех самых поднадзорных пор – за последней московской кольцевой. Да и реально из всех подъездов под самодержца сработал один Куршин… Неясно, правда, в какую сторону, вспоминая его прозу, через страницу – панегирик русскому духу. Дешевый прием масскультуры, рьяным толкователем которой, как мы видим, хозяин Кремля, подсевший на Куршина, стал… Кстати, где он, Алекс? Хотел бы в его ясные очи взглянуть, когда Орда ломанется на Киев, обращая в пыль его тезис, что его воспитанник по пинг-понгу, по правилам и без, якобы прагматик, осязающий реальность. Исходя из чего способен на компромисс и объезжает красные линии …

Сурков: Как ты, Боря, въехал? Впрочем, какие только коленца мысли наш мозг, когда или-или, при испытании судьбы на излом выкинуть может… Верно, о нем, Алексе, речь. Какой-никакой, а шанс президента отговорить. Не в нашем раскладе – каскад минных полей – перебирать… Может, что и выйдет, пока даты вторжения нет… Но тут нужен довесок, по значимости не уступающий самому проекту, филигранно, во всех звеньях сработавшему… Какие-то блики мелькают, но не более. Может, оттого, что неясно, где Алекс сам, куда-то, вне границ России, испарился…

Трофимов: Не понял? Какова тогда задача, коль несущая конструкция проекта тю-тю?

Сурков: Вот-вот… Легло наконец!

Трофимов: Новый мул вместо Алекса?

Сурков: Да, новый. И он русский офицер-интеллектуал высокого ранга, но не из Генштаба, вне номенклатуры. Он не замена Куршину, а в дополнение к нему. Вместе – термоядерный тандем, нацеленный переубедить президента совать свою башку, вздрюченную ужасом неизбежной отставки, в жернова истории. Алекс при этом во главе комбинации, лишь у него шанс, запросив неформальную встречу, быть президентом принятым.

Трофимов: Теперь ясно. Но дело за малым: процедив полсвета, Куршина найти, после чего приступить к задаче №2, в разы сложнее первой – прополоть до мозолей нашу армию, сборище дегенератов, изъясняющихся исключительно матом, где русские – стремительно исчезающее меньшинство, и, обнаружив светлую, незамутненную боярышником голову, убедить вступить в Добровольческий союз самоубийц – запутавшегося в своих страхах императора-параноика, международного авантюриста и непризнанного гения военной мысли, готового рискнуть не только карьерой, но и жизнью. Второму, притом, убедить первого, что он не посланец Лэнгли, а неких не очень внятных, зато преданных интересам России сил, впрочем, первому известных…

Сурков: А есть выход? Лучшее можешь предложить?

Трофимов: Выход… Какой здесь выход?.. Не считая двух дюжих санитаров психлечебницы, смирительной рубашки и электрошоковой терапии строго по расписанию… Меня вот, что поражает – идеализм высоколобых экспертов-политологов, причем, с обоих флангов, нудно бубнящих о невозможности русско-украинской войны как технически сложном, бездонного ресурса предприятии, следовательно, нагнетаемая Кремлем кампания угроз НАТО, которая через членство в альянсе Украины якобы стремиться стратегически умалить Россию – дежурное упражнение в конфронтационной риторике, подменяющей у нас практическую политику. Общее впечатление, та публика не то чтобы не разумеет воцарившегося в стране строя, но и самой страны, точно в ней они проездом с экскурсиями в Третьяковку и «Гоголь-центр», и родом эти эксперты не из России-матушки, густо замешанной на ценностях культуры кровавых толковищ, очковых туалетов и пренебрежения к невзгодам, а, можно подумать, из беспечного в своей толерантности, катящегося в пропасть мультикультуризма Запада. Кстати, Алекс, сколько бы публицистичным его строй мысли ни был, среди этой публики, пусть точечно избирательно, но титан: очистив Проблему-2024 от шелухи состязательности, прочего академически додумываемого хлама, оттенил главный движимый президентом мотив – категорической невозможности со своим огромным коррупционным уловом оставаться в России после отставки. Вследствие чего внутренний мир хозяина Кремля скручен неизлечимой