"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Богомолов Владимир Осипович

— Вы меня звали, Анна Захаровна? — опустив глаза, тихо спросила Лена.

— Да. Садись вот на этот стул и не смущайся.

Лена подошла к указанному стулу, села, поправила платье, все время чувствуя на себе пытливый взгляд мужчины. «Чего ему надо? Кто он такой?» — подумала она, не решаясь поднять глаза.

— Леночка, тебе хотят поручить серьезное и ответственное дело, — каким-то необычно строгим тоном произнесла Анна Захаровна. — Если ты способна… если ты справишься и согласна взять на себя такую ответственность… — она остановилась и со вздохом закончила: — Я ничего не имею против.

— Какое дело, Анна Захаровна?

— Об этом ты поговоришь с Иваном Васильевичем… Ну, а я вас пока оставлю…

Она встала и, погладив девочку по голове, вышла из комнаты.

— Давайте познакомимся, Лена, — сказал мужчина, поднимаясь и протягивая ей руку. — Зовут меня Иван Васильевич, ну а вы можете называть меня дядя Ваня.

Лена подняла глаза, и все ее смущение исчезло. Перед ней был совсем другой человек. Приветливая улыбка, доброе выражение глаз, седые виски — все это располагало к себе. Она невольно улыбнулась в ответ, встала и подала руку.

— Скажу вам по секрету, что у нас есть один общий знакомый… даже друг. Я, во всяком случае, считаю его своим другом. Думаю, что и вы с ним дружите.

— А кто?

— Это секрет. Вам можно доверять секреты? — лукаво спросил Иван Васильевич.

— Конечно можно.

— Ну, а если вы подругам разболтаете?

— Нет… Я не люблю болтать, — просто сказала девочка. — Но если вы боитесь, то лучше не говорите.

— А разве вам не интересно?

— Конечно интересно, но что же делать?.. Вдруг на самом деле разболтаю, — с сожалением призналась Лена.

Иван Васильевич засмеялся и пересел на стул рядом.

— Это хорошо, что вы так откровенно… Я приготовил для вас много всяких секретов, и нам нужно договориться. Анна Захаровна говорила мне, что вы патриотка, много работаете для победы, любите свою работу… Думаю, что вы нас не подведете и никому не проболтаетесь… Так?

— Конечно. Зачем же я буду говорить, если нельзя?

Иван Васильевич был в затруднении. По работе ему никогда не приходилось иметь дело с девочками, но почему-то он считал, что все они любопытны, болтливы и не могут хранить тайны. Лена ему нравилась. Все движения были сдержанны, и она казалась серьезной, неглупой девочкой.

— Мишу Алексеева вы знаете? — неожиданно спросил он.

На лице Лены появилась краска смущения, но она не опустила глаз.

— Да. Мы с ним знакомы, — серьезно ответила она.

— А как вы к нему относитесь?

— Обыкновенно, — еще больше краснея, сказала Лена.

— А мне казалось, что вы друзья.

— В общем да. Он хороший мальчик…

Иван Васильевич видел, что Лена сильно смутилась, и чем пытливее, чем пристальнее он смотрел, тем ярче пылало ее лицо, глаза становились влажными. Казалось, еще немного — и она расплачется. Он вспомнил, что и Миша смутился не меньше, когда он попросил его назвать знакомую девочку, которой доверяет.

— Видите ли, в чем дело, Лена, — сказал Иван Васильевич после некоторого раздумья. — Мише Алексееву мы поручили одно серьезное и ответственное дело… Буду говорить вам откровенно опасное дело. Ему нужен помощник, вернее, помощница… Именно поэтому я и решил обратиться к вам с просьбой… Вы меня понимаете?

По мере того как Иван Васильевич говорил, смущение исчезало, румянец на лице девочки таял, брови хмурились.

— Вы думаете, что я могу? — тревожно спросила она. — Конечно, я с радостью… но вдруг я не сумею?

— Особого уменья тут не требуется. Нужна воля к победе, выдержка, немного хитрости, а главное — желание.

— А кто вы такой? Вы из военных?

Иван Васильевич насторожился. Сюда он пришел в штатской одежде и одевался, как всегда, очень тщательно. Ботинки, костюм, пальто, кепка… Почему же девочка задала ему такой вопрос и почему в тоне ее была уверенность?

— А из чего вы заключили, что я военный? — спросил он. — Разве я похож на военного?

— Нет, но, наверно, вы были раньше военным, — с улыбкой ответила она.

— Но почему вы так думаете?

— Потому что вы… Недавно к нам приезжали офицеры на праздник… У нас было торжественное заседание… Вот и вы держите свою кепку тоже, как они — фуражки…

Иван Васильевич взглянул на свою кепку, которую держал за козырек на полусогнутом локте руки, и расхохотался. Привычка взяла свое, и это не ускользнуло от внимания девочки.

— Какая вы наблюдательная, Леночка! — похвалил он. — Это очень хорошее качество… Великолепное качество. Да, вы не ошиблись, я действительно военный…

Теперь все сомнения исчезли. Иван Васильевич решил, что Лена Гаврилова очень подходит для задуманной операции и безусловно справится с задачей. Оставалось как можно проще и подробнее рассказать, какая помощь от нее нужна, и получить согласие.

8. Каратыгин

Майор государственной безопасности Каратыгин Константин Потапыч вернулся с фронта. Доложив начальнику о результатах поездки, он спустился в свой кабинет и занялся разборкой документов. Через несколько минут в дверь постучали.

— Кто там еще? Влезайте! — сердито крикнул он, но, увидев вошедшего, приветливо улыбнулся. — Ты что, Иван? Соскучился?

— Соскучился, Костя, — сказал Иван Васильевич, крепко пожимая руку своего старого друга. — Беспокоился… Долго ты…

— Ничего не поделаешь. Такой клубок запутали. Провокацией занимаются, мерзавцы. И так бесцеремонно… Чувствуют, что скоро им конец. Начинают кричать «капут»… Откуда они это словечко подцепили? «Гитлер капут!» — передразнил он кого-то. — Ну, а у тебя как?

— У меня? — переспросил Иван Васильевич, усаживаясь в кресло. — У меня серьезное дело. Готовлю встречу. Послушай, Костя, ты ведь когда-то бил педагогом? — неожиданно обратился он к майору.

— Ну, что ты выдумал, какой я педагог!

— Ты же сам рассказывал.

— По приказу Дзержинского работал в колонии с правонарушителями. Но когда это было!

— Все равно…

— Что значит — все равно? Зачем это тебе понадобилось? — подозрительно спросил майор.

— Хочу тебя просить…

— Сгинь, сгинь, Иван! — перебил его Каратыгин. — И слушать ничего не хочу! Мне приказано в баню, затем побреюсь — и спать. Двое суток буду спать… Устал я, голубчик.

Иван Васильевич спокойно выслушал протест и невозмутимо продолжал:

— Вот, вот… Я как раз и хочу предложить тебе дня два отдохнуть. В баню сходишь, отоспишься и все, что хочешь… В семейной обстановке, с хорошими ребятами.

— Не уговаривай, пожалуйста. Знаю я твой отдых! У меня и своих дел по горло.

— Подожди, Костя. Сначала послушай. Я убежден, что моя просьба тебя устроит.

— Да ты посмотри, на кого я похож!

— Вид у тебя великолепный! Как раз то, что нужно. Небритый, грязный, глаза осоловевшие… Просто залюбуешься!

Все это Иван Васильевич сказал с таким восторгом, что майор не выдержал и засмеялся.

— Ну, ладно. Не издевайся. Говори, что у тебя, — согласился он, но сейчас же предупредил: — Но имей в виду, если это действительно отдых, как ты заявил…

— Да, да. Это отдых, Костя. Вот послушай. На празднике пограничники перехватили одного растратчика, выпущенного гитлеровцами из тюрьмы и завербованного. Перебросили его к нам по заливу…

Иван Васильевич подробно рассказал другу о задержании Казанкова, о его допросе, о письме, о Завьялове и перешел к изложению плана.

— Тарантул — это кличка. Мальцев не настоящая фамилия. Нам уже не первый раз приходится с ним встречаться. Думаю, что участок Ленинградского фронта — его специальность, и готовился он к этому давно. Помнишь в позапрошлом году дело с ракетчиками? «Круг однорукого»? Мы тогда большую группу выловили…

— Ну, ну…

— Затем, в прошлом году, дело с аммиаком. Это все он, Тарантул. Сын его погиб. Помнишь, с крыши сорвался?

— Ты думаешь, — сын?

— Да. Теперь это точно установили.