Цепная реакция - Дмитрий Николаевич Поляков-Катин

4-го Управления НКВД Судоплатов. Там он поставил следующую задачу:

—Вы, конечно, слышали про миссию «Алсос» наших заокеанских союзников, которые вслед своим наступающим войскам пустили группу ядерных физиков во главе с белогвардейским эмигрантом Борисом Пашковским — Пашем, как он себя назвал. Их задача — искать на территории рейха немецкие лаборатории, немецких ученых, немецкие научные документы, а главное — немецкие материалы для изготовления атомной бомбы, в первую очередь уран. Нам тоже надо предпринять усилия по установлению мест хранения немецкого урана на пути наших войск. Немцы захотят перетащить его поближе к западной границе, а наши верные друзья американцы — умыкнуть его у нас из-под носа. Надо этого не допустить.

Узнав о намерении командования проинспектировать ос- татки резервной армии на севере Германии в канун ее окончательного перевода в действующие войска, Дальвиг постарался войти в состав делегации ОКХ, и ему это удалось. По сути, инспектировать было уже практически нечего: в ведении резервистов остались лишь части, выполнявшие задачи охраны важных военных объектов, разбросанных в Померании; задействованные в них немногочисленные счастливчики с возрастающим страхом ожидали, когда лихорадочно формирующаяся группа армий «Висла» поглотит их жизнёшки, бросив их под каток Белорусских фронтов Жукова и Рокоссовского. Именно обстоятельству сомнения и страха Дальвиг придавал особое значение.

Штеттин, как и другие приморские города, поражал своей пустынностью: жители, из тех, что могли, уехали вглубь страны, подальше от наседающих большевиков, которыми люди Геббельса запугивали их день и ночь. Казалось, здесь осталась только армия с ее танками, самоходками, грузовиками, пушками и ползущими в разные стороны серыми колоннами замерзших солдат. Впрочем, кое-где пока еще работали пивные и лавки со скудным набором продуктов и вещей первой необходимости, которые можно было приобрести за рейхсмарки, — в основном для обслуживания всё тех же военных. По ночам откуда-то из восточных глубин доносился гул артиллерийской канонады.

На Ганзейском разводном мосту, соединяющем две части города по Одеру, к Дальвигу обратился бородатый старик в заношенном драповом пальто и таким же видавшим виды футляром для скрипки под мышкой:

—Милостивый государь, может, вы вспомните, на каком такте заканчивается экспозиция симфонии ля мажор Моцарта? Представляете, забыл!.. Двести первая в каталоге Кехеля. Заканчивается — и повторяется. А на каком такте… Не помните? Там потом триоль во второй скрипке и альте. Вот беда… И спросить некого.

На него уставились водянистые, прозрачные глаза, и Даль- виг подумал, что, вероятно, старик не в себе.

—Не могу знать, уважаемый, — ответил Дальвиг. — Я, как бы это сказать, по другому ведомству. А вы, наверное, в оркестре играете?

—О, да, — печально кивнул старик, — в симфоническом оркестре.

—Тогда, может, проще будет спросить у дирижера?

На губах старика возникла снисходительная улыбка.

—Каждый музыкант, сударь, должен знать свою партитуру назубок, — важно изрек он. — Если оркестр хороший, участие дирижера минимально.

Дальвиг приподнял фуражку и двинулся дальше. Дойдя до бастиона, он обернулся. Старик стоял на мосту один-одинехонек и, закрыв глаза, плавно водил в воздухе руками.

В комендатуре, облюбовавшей здание галантерейного магазина на Параденплатц, Дальвиг сумел получить список некоторых объектов в Померании, к охране которых были привлечены резервисты, — в основном военных складов и промышленных предприятий.

—Я не вижу здесь Грайфсвальда, Иккермюнде, Штральзунда, Вольгаста, — заметил Дальвиг, изучая список. — Там тоже разбросаны интересующие ОКХ подразделения.

—Да, это так, — свистящим голосом ответил простуженный капитан с обмотанной несвежим бинтом шеей. — В Грайфсвальде и Иккермюнде — по два объекта. В Штральзунде никого нет. В Вольгасте — один объект. Только в Иккермюнде и Вольгасте что-то такое, что контролируют СС. Что-то секретное.

—А что же там делают наши?

—Так ведь людей не хватает. Фронт-то — вон он. Там у них что-то такое, не работающее. Просто стерегут, чтоб не растащили. Гестапо же — белая кость. Приедут, понюхают, устроят выволочку — и купаться.

—Что?

—Ну, то есть по своим делам. У них дела́-то ведь — о- го-го. — Губы капитана растянулись в кислой ухмылке. — К тому же фронт рядом. Всё смешалось — СС, вермахт.

—Ну-ка, покажите. — Дальвиг взял у капитана второй список. — А командир вот этого подразделения, вот этот — оберлейтенант Рудель, он где?

—Рудель? Он, знаете, то в Грайфсвальде, то в Вольгасте. И там, и там его ребята.

—Мне надо встретиться с оберлейтенантом Руделем.

—Хорошо, — кивнул капитан. — Я могу его вызвать.

—Не надо. Я сам туда съезжу.

Узнав, что Рудель сейчас в Вольгасте, Дальвиг сперва приехал в Грайвсвальд, чтобы ему оттуда указали, где находится Рудель, и только потом отбыл в Вольгаст.

Близость моря была заметна с первых шагов — на безлюдных улочках кукольного городка если кто и встречался, то преимущественно матросы. Верфь в проливе Пене, рассекающем городок на островную и материковую части, была утыкана военными кораблями, ожидающими ремонта. Несмотря на ветра, студеный воздух до самой Ратушной площади пропитался смесью солярки с гарью костров в железных бочках, возле которых грелись военные.

Прибыв в город, Дальвиг сразу направился к объекту охраны, разместившемуся в заброшенной мельнице на окраине. Остановившись в трехстах метрах от окруженного колючей проволокой кирпичного амбара с полустертой надписью «1880. Отто Вендорф», он захлопнул дверцу своего «опеля» и по тропе из обледенелой глины и прошлогодней травы пошел, оскальзываясь, к караулке, рядом с которой переминался с ноги на ногу озябший обершютце.

—Хайль Гитлер, — попытался выкрикнуть, но смог лишь едва просипеть обершютце.

Дальвиг махнул рукой:

—Пошли внутрь, сынок.

Навстречу Дальвигу вскочили двое немолодых резервистов, которые согревались чаем и играли в карты. Дальвиг снял перчатки, фуражку, подошел к печке и прижал ладони к горячему металлу.

—Ну что, ребята, скучаете без дела? — спросил он.

—Никак нет, господин майор, — ответил небритый ефрейтор. — Несем службу.

—Служба на фронте. А тут — курорт. Что охраняем?

—Не можем знать.

—А где эсэсовцы?

—Да их тут и не было. Неделю назад наведались и ушли.

—Понятно, — сказал Дальвиг. — Ну-ка, пошли посмотрим, что у вас там? Может, и охранять-то нечего.

Никто не осмелился перечить инспектору из ОКХ, и по уз- кому коридору они прошли в деревянный амбар, расширенный за счет пристроенного к нему ангара. За дубовой дверью взору открылись ряды поставленных друг на друга металлических бочек.

Дальвиг подошел ближе. На некоторых бочках была видна трафаретная надпись — «Uranium oxid».

— Черт знает, чем вы тут занимаетесь, — проворчал Дальвиг.

Они вернулись в корпус мельницы.

Дальвиг взял