Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

Ознакомительный фрагмент

— Это шляпа Нанны. Мы нашли ее в той комнате. Она заходила туда?

Отрицательно помотал головой. Пожал плечами:

— Не знаю.

Майер протяжно вздохнул.

— Последний раз я спускался вниз за пивом около девяти. Никого там не видел.

Майер медленно опустил голову на сложенные на столе руки и застыл в такой позе, глядя на парня напротив прищуренными глазами.

— Ты уверен, что после девяти больше не ходил туда? — быстро спросила Лунд.

Для пущей убедительности Хальд помолчал секунду и только потом ответил:

— Абсолютно уверен.

— Тебя никто не видел после половины десятого. Что ты делал?

— Э-э…

— Подумай как следует, Йеппе, — произнес Майер, сдерживая зевок. — Подумай, прежде чем ответить.

Хальд заговорил с большей уверенностью:

— Зеркальный шар закоротило, я поставил последний предохранитель и поехал, чтобы купить запасные на всякий случай. Пришлось далеко ехать на велосипеде.

— Мы проверим, — пробормотал Майер, с головой зарывшись в руки.

— Когда я вернулся, то нашел в классе спящего Оливера. Он выпил слишком много. И я повел его домой. — Выпрямился на стуле, стал похож на примерного ученика. — Пришли мы около двенадцати. Я уложил его в постель.

— Около двенадцати! Так рано? — удивилась Лунд.

— С утра я собирался на охоту.

— На охоту! — На Лунд это произвело впечатление.

Майер пробубнил в рукав что-то неприличное.

— Да, в поместье Сондеррис. Наш охотничий клуб проводил большое мероприятие. Я был там до воскресенья.

— Тоже займусь охотой, прямо через минуту, — пообещал Майер.

Лунд водила ручкой в блокноте.

— Я в самом деле хочу помочь, — взмолился Хальд.

Тонким голосом Майер пропел:

— Я в самом деле хочу помочь!

— Но я больше ничего не знаю.

Лунд улыбнулась ему, сказала:

— Хорошо. — Черкнула в блокноте что-то еще. — Что ж…

Она захлопнула блокнот, пожала плечами. Йеппе Хальд улыбнулся ей в ответ.

— Тогда это все, — сказала Лунд. — Если только… — Она ткнула пальцем храпящего Майера. — У вас есть еще вопросы?

Тот выпрямился, направил взгляд в лицо юноше.

— Ты не против, если я возьму у тебя образец крови? — спросил он очень громко. — И отпечатки пальцев?

Он прикоснулся к руке Хальда, тот отдернул ее.

— Я постараюсь не сделать тебе больно.

Майер повернулся к Йеппе Хальду своим большим правым ухом и ждал. Ответа не услышал.

— В противном случае, — добавила Лунд, — мне придется арестовать тебя, после чего мы все равно возьмем образцы.

Йеппе Хальд, умный мальчик, звезда старших классов, проговорил детским жалобным голосом:

— Больше я ничего не скажу. Говорите с моим адвокатом.

Лунд кивнула:

— С адвокатом. Отлично. Майер?

— Конечно. — Он взял Хальда за плечо. — Сначала ты сделаешь положенный тебе телефонный звонок. Затем я познакомлю тебя с понятием «тюремная камера».

Через тридцать минут работы команды на телефонах стали поступать результаты.

— Мы проверили алиби Оливера. — Майер докладывал Лунд. — В субботу была его смена в кафе, где он подрабатывает. Там встретился с какой-то женщиной. Они прошлись по барам, напились, а потом поехали в дом его родителей. Где и оставались до понедельника.

Вошел один из помощников с пакетом. Майер довольно заурчал:

— Ты ангел.

Лунд посмотрела, что он достает из пакета. Большой хот-дог на булке с жареным луком и соусом ремулад. И сверху кусочки соленых огурцов. Майер жадно впился в сосиску зубами.

— Вы посылали кого-то за едой, а мне ничего не сказали? — спросила Лунд.

— Я подумал, вы едите только шведские сосиски.

Поставив руки на бедра, она бросила на него испепеляющий взгляд. Майер продолжал есть с выражением блаженства на лице.

— Вот мерзавец, — сказала Лунд. — Какой мотив?

— Я проголодался.

Поднятые брови и молчание.

— А, вы не об этом. Йеппе и Оливер. Они врут. Сначала надо понять, что в их словах ложь. Мотив будет где-то неподалеку. Смотрите учебник дедукции Майера, страница тридцать два.

Лунд все еще сердилась из-за еды и из-за шутки про шведские сосиски. В основном из-за еды.

— Я съезжу поговорю с Рыжим, потом вам позвоню, — предложил Майер.

— Смысла нет. Он, как и Йеппе, сразу завопит про адвоката.

— Нет, — стоял на своем Майер. — Адвокат ему будет положен, только когда мы возьмем его под арест. Но если поговорить с ним просто как со свидетелем… Я знаю закон. И в основном соблюдаю его. А еще…

— Нет.

— Иногда вы бываете очень упрямы. И все из-за того, что я не купил вам хот-дог…

— Нам нужен материал для анализов. Кровь и ДНК. — Лунд быстро приняла решение. — Арестуем их обоих.

У Майера были сомнения.

— Сама идея мне нравится, но адвокаты вряд ли соизволят приехать быстро. Да мы тут полдня просидим сложа руки, пока они не появятся.

— У нас есть чем заняться. Обыщем квартиру. Проверим их электронную почту, получим список звонков с их телефонов. И найдем ту женщину, с которой Шандорф, по его словам, провел выходные.

Майер ел, слушал и бурчал с полным ртом.

— Что-нибудь еще?

Опять эти интонации в голосе. Обычно он говорил по-другому, она уже научилась различать его настроения.

— Почему вы злитесь, Майер?

Остатки сосиски исчезли у него во рту, пока он думал над вопросом.

— Потому что, — сказал он, — у меня есть чувства.

Лунд ничего на это не сказала.

— Так что-нибудь еще? — повторил Майер.

— Нет.

Но потом она передумала:

— Да. — Лунд подошла и уперла палец в его грудь. — Когда в следующий раз будете посылать кого-то за сосиской, заказывайте и на мою долю.

Лунд решила все же сначала посоветоваться с Букардом. Шеф взял с ее стола папку фотографий из морга, стал смотреть. Ссадины, раны, синяки. Ее мучили жестоко и долго.

— Что у вас есть на парней? — спросил он. — Доказано их присутствие в той комнате?

— Анализы пока не готовы. Но лаборатория обрабатывает наши материалы в первую очередь.

Букард продолжал перебирать фотографии.

— Ты, разумеется, помнишь, кто их родители?

Лунд нахмурилась:

— Почему это должно нас заботить?

По какой-то причине шеф был в дурном настроении.

— У нас и так уже немало неприятностей. Нужно вести себя более благоразумно.

В дверь заглянул Майер и объявил:

— Хартманн хочет встретиться.

— Что ему нужно? — спросила Лунд.

— Не сказал. Но, похоже, что-то важное.

— Хартманн подождет, — сказала Лунд. — Мы едем на обыск.

Она направилась к двери, но Букард остановил ее за руку:

— О чем мы только что говорили? Троэльс Хартманн может стать следующим мэром Копенгагена. И мы не будем раздражать людей из ратуши без особых на то причин.

— Нам нужно обыскать квартиру подозреваемого…

— Я могу взять это на себя, — вставил Майер. — Не беспокойтесь, обо всем доложу.

Букард кивнул:

— Прекрасно. Так и поступим.

Он вышел из кабинета.

— Не забудьте позвонить Хартманну, — крикнул Майер Лунд, выскакивая вслед за Букардом в коридор. — Он ведь лично с вами хотел встретиться.

Лунд ждала у стойки бара, чувствуя себя ужасно неловко. Она не часто ходила в рестораны, даже с Бенгтом. После последних сумасшедших дней ресторан в Нюхауне казался слишком теплым и мирным. Слишком обыденным.

Хартманн опоздал на пять минут, извинился и, пока они ждали столик, спросил:

— Как дела у родителей девушки?

Это вопрос политика или человека, пыталась понять Лунд.

— Вы для этого пригласили меня сюда? Чтобы поговорить о родителях?

— Как я понимаю, вы не сторонница светских разговоров.

— Во всяком случае, не в разгар трудного дела. Как, например, этого.

— Завтра у меня пресс-конференция, и я бы хотел сказать правильные слова.

— Правильные для кого?

— Для вас. Для меня. В большей степени меня волнуют родители Нанны.

Есть такие люди, у которых отлично получается изображать искренность.

— Говорите, что считаете нужным, — предложила она ему.

— В расследовании уже было достаточно неприятных сюрпризов. Новых не предвидится?

Не моргнув глазом, Лунд ответила:

— Судя по всему, нет.

— Могу ли я сказать, что между преступлением и нами нет никакой связи?

Она кивнула:

— Думаю, да. — Она внимательно следила за его лицом. — Если вы считаете, что это так.

Подошла официантка, освободился столик, который заказывал Хартманн.

— Это все? — Лунд была готова уйти.

Он положил ладонь ей на локоть, очень мягко.

— Я хотел извиниться. За то, что подозревал вас в утечке информации. Похоже, дело в нас; в штабе происходят странные вещи. — На мгновение в глазах Хартманна вспыхнул гнев. — Для меня все это стало полной неожиданностью. — Он взглянул на нее. — Вы не голодны?