Виктор Корнеев - Тайны йога-центра

— Хочу вас уверить, — продолжил банкир, тоже усевшись в кресло напротив и почти утонув в нем, — я никогда особо не страдал из-за своего небольшого роста. Кстати, вряд ли вы, наверное, знаете, что, например, «гроза богов», вождь гуннов, непобедимый Аттила был почти лилипутом. Но это не помешало ему покорить Рим. И между прочим, он пользовался большим расположением у женщин. Достаточно сказать, что и умер он не на поле брани, а в объятиях любви. — Банкир рассмеялся. — Не помешал маленький рост стать великим человеком и Наполеону Бонапарту, который был чуть выше 165 сантиметров, или королеве Виктории, при которой британская корона стала самой могущественной в мире, — она была почти на 15 сантиметров ниже Наполеона. В этой связи я обычно привожу любимое изречение нашего премьер-министра Ллойд Джорджа, который привел Великобританию к победе в первой мировой войне. Так вот, он всегда говорил, когда речь нечаянно, а иногда и намеренно заходила о его более чем небольшом росте: «У нас в стране рост человека измеряют от подбородка вверх, а не вниз, как иногда делают в других странах». — Сказав это, Вилли Смит еще раз рассмеялся. Было очевидно, что он любит рассказывать эту шутку.

Шутливый тон банкира никак не соответствовал цели визита инспектора и теме их предстоящего разговора, и поэтому, вероятно, поняв это, как бы извиняясь за свое поведение, Вилли Смит, прервав свой смех, замолчал.

— Должен признаться вам, что трагическая смерть моего брата Бенджамина, — начал банкир после довольно продолжительной паузы, — большое потрясение для меня. Какой-то злой рок преследует нашу семью — повторилась судьба нашего деда и отца. Они ведь тоже ушли из жизни по собственной воле. Наверное, что-то в генах у нас не в порядке.

В этот момент откуда-то из глубины кабинета, где у зашторенного окна стоял массивный рабочий стол, раздался зуммер селектора связи. Банкир сначала не прореагировал, но зуммер продолжал гудеть мелодичным, но призывным звуком. Смит недовольно поморщился, извинился перед инспектором и быстрыми мягкими шажками поспешил к столу, взял телефонную трубку.

— Я же просил меня не беспокоить, пока я беседую с инспектором. Что такое? Немедленно прекратите все операции и прикажите всем руководителям отделов через пять минут собраться у меня.

Инспектор по тону банкира понял, что в банке произошло что-то серьезное.

— Ради бога извините меня, но, видно, воистину беда не ходит в одиночку. Мне только что сообщили, что обнаружено включение в нашу компьютерную систему и сделан незаконный перевод крупной суммы денег. Предстоит срочно найти, кто и как смог включиться в наш компьютер.

Виджей только на днях читал материалы Интерпола о самом молодом, но быстро распространяющемся виде банковских краж — через компьютер. Подсчитано, что ежегодно только английские банки теряют свыше тридцати миллионов фунтов стерлингов в результате внедрения современных электронных взломщиков в компьютерную систему, контролирующую банковские операции. Поэтому уже сейчас эти банки тратят почти сто миллионов фунтов стерлингов в год на обеспечение безопасности работы своих компьютеров.

— Вероятно, нам сейчас не удастся поговорить. Вот что я предлагаю. Если не возражаете, то приходите сегодня вечером ко мне домой, у нас, надеюсь, будет больше времени, чтобы обсудить интересующие вас вопросы.

Виджей по-восточному покачал в знак согласия головой и встал с кресла.

Опять раздался звук зуммера, а затем, как по команде, зазвонило сразу несколько телефонов.

Банкир развел руками и, быстро пожав инспектору руку, вновь почти побежал к своему рабочему столу, стал по очереди снимать трубки телефонов.

Выйдя из здания банка, инспектор с трудом вывел свой джип из заставленной в хаотическом беспорядке машинами, мотороллерами, велосипедами служебной парковки. Отсюда до полицейского управления было рукой подать — сразу за поворотом был виден его двадцатиэтажный профиль, увенчанный замысловатыми антеннами.

И опять на зеленом газоне лужайки он краем глаза заметил уже знакомую ему одинокую фигуру отшельника. Он решил на сей раз все же выяснить, кто это так неотступно сопровождает его, свернул к обочине, выехал на парковку, остановил машину. Но когда инспектор пересек проезжую часть площади и ступил на травяной газон, отшельника там уже не было.

У себя в отделе инспектор попросил секретаря принести из референтуры все, что касается деятельности «Ориент бэнк», а сам спустился на первый этаж перекусить в кафетерии. Там было малолюдно — время ленча кончилось, повара вытащили с раздачи большие металлические кастрюли и мыли их под кранами. Пришлось ограничиться стаканом чая и парой бутербродов с сыром и овощами. Через четверть часа инспектор вновь сидел у себя в кабинете.

Папка с материалами на Вилли Смита и «Ориент бэнк», которую к тому времени успел принести секретарь, была тоненькой, и Виджею хватило нескольких минут для того, чтобы внимательно с ними ознакомиться. Судя по данным, собранным в папке, дела «Ориент бэнк» в последнее время шли не лучшим образом, и осведомитель, вероятно, кто-то близкий к руководству (Виджей почему-то сразу подумал на секретаря банкира), докладывал о возможном захвате банка американской монополией «Кэпитал корпорейшн». О самом Вилли Смите сведения были достаточно скудны.

Он родился в Анандпуре. С семнадцати до двадцати пяти лет жил в Англии. Учился в колледже, потом и университете. После окончания университета стажировался в «Барклейз бэнк», затем вернулся в Анандпур и с тех пор работает директором «Ориент бэнк». Был женат, но жена, не выдержав то ли местного климата, то ли однообразия жизни, пять лет назад оставила банкира и вернулась в Лондон. Круг знакомых Вилли Смита был обширен, но друзей у него не было. На его лицевом счете в местном отделении «Барклейз бэнк» было около 200 тысяч анн. Кроме того, у Вилли Смита имелся счет в том же банке в Лондоне, а также ценные бумаги. В самом «Ориент бэнк» он владел 20 процентами пакета акций, был одним из крупнейших акционеров «Биохим (Азия)» и входил в состав совета директоров этой компании. Ему (пополам с братом) принадлежали также особняки в столице и Анандпуре. Увлекается благотворительной деятельностью. По его инициативе «Ориент бэнк» взял шефство над клиникой в 120 километрах от столицы, где он регулярно бывает, посещая находящегося там бывшего управляющего семейного имения в Анандпуре некоего Голифакса, более 20 лет прикованного к постели.

Ровно в половине седьмого инспектор Виджей подрулил к ставшему за эти два дня ему уже знакомым особняку на Гольф Линкс, поставил машину чуть в стороне от ярко освещенных большими мощными фонарями ворот, подошел к калитке. Она была на этот раз заперта, и Виджей несколько раз подряд нажал кнопку звонка.

Вскоре он услышал шаги за оградой, быстро приближавшиеся по шуршащей гравиевой дорожке к калитке. Отодвинулся глазок, и Виджей увидел испуганный глаз слуги-чокидара. Тот, по-видимому, к своему облегчению, узнал инспектора и открыл калитку.

— Добрый вечер, инспектор-сааб. — Слуга-чокидар сложил ладони рук в приветствии и пропустил Виджея внутрь двора. — Велено провести вас наверх, в кабинет Вилли-сааба, — громко с почтением в голосе произнес слуга-чокидар. Затем заговорщицким шепотом почти на ухо инспектору: «Хозяин вернулся вчера очень поздно ночью и сразу же послал меня за секретарем. Они до поздней ночи в кабинете сидели — свет горел».

Виджей одобрительно покачал головой в знак того, что эта информация была для него очень важна. Поднявшись вслед за слугой на второй этаж, инспектор чуть задержался у двери кабинета покойного — полоска бумаги, прикрепленная им к косяку двери, была сорвана.

— Ты не заметил, никто не заходил в кабинет Бенджи-сааба? — обратился инспектор к слуге-чокидару.

— Да кто мог зайти? Вы же оба ключа взяли.

В этот момент открылась дверь в конце коридора и на пороге показалась фигура банкира.

— Вы на редкость пунктуальны, — с улыбкой произнес Вилли Смит. — Заходите, пожалуйста, здесь у меня потеплее, да и вниз, в гостиную, мне спускаться сейчас как-то не хочется.

Они вошли в комнату.

— Знаете, я уже привык к тому, что на Востоке ко примени относятся не так серьезно, как на Западе, — проводя инспектора внутрь своего обширного кабинета, продолжал банкир.

— Многие мои знакомые-европейцы в первое время после приезда на Восток из себя выходили, когда экстренное собрание или совещание начиналось на час-другой позже назначенного времени. Они никак не понимали, почему местный чиновник или бизнесмен мог без всякого предупреждения, как обычно поступают на Западе, прийти на очень важную для него же встречу с немыслимым для европейца, японца, американца, привыкших к четкому соблюдению договоренности, опозданием.