Покушение на Леди. Выкуп Кинга. Под утро - Эван Хантер

пор ее не видела и ничего не знала о ее пребывании вплоть до нашего сообщения об убийстве.

ГЛАВА IV

Поездка на Треугольное озеро представлялась исключительно живописной, и поскольку стоял август, а воскресенье считалось у Кареллы выходным, он решил совместить приятное с полезным. Он опустил верх машины, посадил на переднее сиденье Тедди, рядом положил еду и термос с холодным кофе для пикника и, пока они ехали по горной дороге, начисто выбросил из головы Клаудию Дэвис. В обществе своей жены Карелла был готов забыть обо всем на свете.

На его взгляд — а глаз у него был наметанный, красоток на углах улиц он повидал предостаточно — его жена Тедди была самой прекрасной женщиной в мире. Он все не мог взять в толк, как это он, простецкий парень, неотесанный мужлан полицейский умудрился отхватить себе такую чудесную жену. Но ведь заполучил же он ее, Теодору Фрэнклин, и вот они сидят рядом в открытой машине, он, не упуская из вида дороги, искоса поглядывает на нее и млеет от одного ее присутствия.

Ее черные, как смоль, всегда непослушные волосы, словно вступили в схватку с ветром и безжалостно хлестали ее по лицу. Она чуть прищурила карие глаза, защищаясь от потока воздуха. Белая блуза выгодно подчеркивала полную грудь, черные брючки на конус и в обтяжку позволяли представить, сколь роскошны ее бедра и сколь красивы ноги. Скинув сандалии, она подтянула колени к груди, а босыми стопами уперлась в перчаточный бокс. Было в ней какое-то диковинное сочетание изыска и буйства — это Карелла прекрасно понимал. Никогда не знаешь, чего от нее ждать — то ли она сейчас тебя поцелует, то ли по голове огреет, и эта неясность делала ее всегда желанной и волнующей.

Тедди смотрела на мужа, который вел машину, на его большие костистые руки, крутившие баранку. Она смотрела на него не просто потому, что ей это было приятно — он с ней разговаривал. А поскольку слышать она не могла, поскольку с рождения была глухонемой, важно было следить за его губами… Он говорил вовсе не о деле. Она знала, что один из чеков Клаудии Дэвис был выписан на имя похоронной службы «Фэнчер» на Треугольном озере, что Карелла хотел поговорить с владельцем этой службы лично. Она понимала, как это важно, иначе Карелла не стал бы тратить на эту поездку выходной день. Но он обещал — будем совмещать приятное с полезным.

Сейчас как раз и протекала приятная часть поездки, и Карелла, верный обещанию, не говорил ни слова о деле, отгонял мысли о нем, как назойливую муху. Вел речь о красотах природы, о планах на осень, о том, как забавно подрастают их близнецы, какая красавица у него Тедди, что ей лучше застегнуть верхнюю пуговицу блузки, прежде чем они выйдут из машины, но он ни словом не обмолвился о Клаудии Дэвис. Однако настал и ее час — Карелла и Тедди стояли в конторе похоронной службы «Фэнчер» и смотрели в угрюмые глаза человека по имени Бартон Скоулз.

Скоулз оказался долговязым и тощим, в костюме, который он наверняка надел в день собственной конфирмации году этак в 1912. Он настолько соответствовал стереотипу провинциального гробовщика, что Карелла, завидев его, едва не расхохотался. Впрочем, обстановка не располагала к веселью. В комнате — толстые ковры, обои, канделябры — витал какой-то странный запах. Как только Карелла понял, что это формальдегид, в мозгу автоматически возникла мысль о покойниках, и его слегка затошнило, хотя смотреть в глаза смерти приходилось нередко.

— Пятнадцатого июля мисс Дэвис выписала вам чек, — начал Карелла. — За какие услуги, не скажете?

— Чего не сказать? Я этого чека долго дожидался. Она мне оставила задаток только двадцать пять долларов. Обыч- но-то я пятьдесят беру. Уж сколько раз меня надували, приходится ухо востро держать.

— В каком смысле? — спросил Карелла.

— А вот в каком. Народ всякий попадается. Похоронишь их покойничков, а заплатить тебе за работу возьмут да и забудут. Так что у меня тут не сахар. Сколько раз бывало: сделаешь все для похорон, и службу проведешь, и захоронение, а получаешь кукиш. Вот и пропадает вера в человечество.

— Но мисс Дэвис вам все-таки заплатила.

— Да, конечно. Но тут, между прочим, мне здорово попотеть пришлось. Ого, еще как. Она ведь не местная, из города, а похороны здесь, никаких родственников, никого, только она одна, сидела вон там в часовне и сторожила покойницу, будто кто ее украсть собирался. Знаете, мистер Карелла… вас так зовут?

— Да.

— Так вот, мистер Карелла, как вспомню, прямо мороз по коже. Она ведь, ее двоюродная сестра, там двое суток пролежала. А потом мисс Дэвис попросила, чтобы мы девушку на местном кладбище схоронили, ну, думаю, куда денешься, надо хоронить — и все под залог в двадцать пять долларов. Иногда так хочется человеку поверить.

— Когда это было, мистер Скоулз?

— Утонула она в первое июньское воскресенье, — припомнил Скоулз. — Нечего им было делать на озере, рано еще. Вода-то в июне, считай, ледяная. Только к концу июля толком теплее становится. Она выпала из лодки — сидела на веслах, — ну и, наверное, тут ее ледяная вода и прихватила, может, судорогой свело, вот бедняга и утонула. — Скоулз покачал головой. — Нечего было делать на озере в такое время.

— А свидетельство о смерти вы видели? /

— А как же, доктор Доннели его и выписал. Причина смерти — утопление, тут сомнений никаких. Наши и дознание провели. Во вторник. Несчастный случай.

— Вы сказали, что она сидела на веслах. Она была в лодке одна?

— Ага. Ее двоюродная сестра, мисс Дэвис, на берегу сидела. Когда та за борт выпала, она кинулась в воду, поплыла спасать, да не успела. Вода-то жуть какая холодная. Сейчас, слава богу, август, а в воде все равно не жарко.

— Но с самой мисс Дэвис от иоды ничего не случилось?

— Ну, наверное, она хорошая пловчиха. Я всегда считал, если девушка симпатичная, значит, крепкого здоровья. Спорить готов, что и ваша жена на здоровье не жалуется, вон ведь какая симпатичная.

Скоулз улыбнулся, улыбнулась и Тедди и легонько стиснула руку Кареллы.

— Насчет оплаты — продолжил разговор Карелла. — За службу, за похороны. Не знаете, почему мисс Дэвис так долго чек не присылала?

— Без понятия. Я два раза ей писал. Сначала так, подружески напомнил. А второй раз уже похлестче. У меня в городе есть знакомый адвокат, так он написал на своей фирменной бумаге;