Послушай меня - Тесс Герритсен

мне странным, а теперь я насторожился.”

— “О чем это вы?”

— “Это было в прошлую среду, когда я выходил из больницы. Я видел Софию на парковке, она разговаривала по мобильному телефону. Это было как раз перед началом ее смены, значит, около половины третьего пополудни.”

— И что же в этом странного?

— «Она казалась расстроенной, как будто только что услышала плохие новости. Все, что я услышал, было: «Вы уверены? Вы уверены, что это так?»

— Вы слышали продолжение разговора?

— "Нет. Увидев меня, она сразу завершила вызов. Будто не хотела, чтобы кто-нибудь услышал разговор».

— Вы знаете, с кем она разговаривала?

Он покачал головой. — У вас ведь будет доступ к ее телефонным записям. Вы ведь узнаете с кем она разговаривала?»

— «Мы все еще ждем журнал вызовов от ее оператора мобильной связи. Но да, мы узнаем».

— «Это показалось мне странным, понимаете? Мы знаем ее десять-пятнадцать лет, с тех самых пор, как она пришла работать в «Пилигрим», и она никогда не была такой скрытной».

Какие тайны могла скрывать пятидесятидвухлетняя овдовевшая медсестра? Джейн задумалась. У Софии не было ни судимостей, ни даже непогашенного штрафа за парковку. При обыске в ее доме не было обнаружено ни запрещенных наркотиков, ни тайников с наличными, а ее банковский счет был весьма скромным.

Может быть, тайна разгадки кроется и не в ней.

— ” А как насчет ее мужа, Тони? - спросила Джейн. — “Чем он зарабатывал на жизнь?”

— “Он был почтальоном”, - сказала Мэри Бет. — “Тридцать лет на этой работе, и она ему очень нравилась. Он так любил разговаривать с людьми на своем маршруте. Он даже любил всех их собак, и они любили его”.

— “Нет, они любили его собачьи бисквиты”, - сказала Фрэн Соуза с грустным смехом. — “Тони хранил их в своем почтовом фургоне”.

— “Но он действительно любил собак. Оба они любили. После смерти Тони София подумывала о том, чтобы завести одну, может быть, большого старого золотистого ретривера. Потом она подумала, что это будет нечестно по отношению к собаке, если ее оставят дома одну, пока она работает.” Мэри Бет сделала паузу. — “Очень жаль, что у нее не было собаки. Может быть, этого бы и не случилось.”

Фрэн тихо спросила: — “Она умерла быстро? Не страдала?”

Джейн подумала о пятнах засохшей крови на полу гостиной, свидетельствующих об отчаянной попытке Софии сбежать. Да, она действительно страдала. София прожила ещё достаточно долго, чтобы успеть испытать настоящий ужас. Осознать, что она вот-вот умрет. — “Мы ждем отчета о вскрытии”, - только и сказала она.

— “Этим займется Маура Айлз?” - спросил Антрим.

Джейн взглянула на него. — “Вы знаете доктора Айлз?”

— “О да. Мы оба играем в одном оркестре”.

— “Она играет в оркестре?”

— “Это оркестр врачей. Мы репетируем раз в неделю в средней школе Бруклина. Она наша пианистка, и очень талантливая.”

— “Я знаю, что она играет на пианино, но в жизни не слышала ни о каком оркестре”.

— “Мы всего лишь любители, но мы хорошо проводим время. Вы должны прийти на наш концерт, он состоится через несколько недель. Я скромная вторая скрипка, но Маура! Она настоящий музыкант и будет нашей главной солисткой”.

И она никогда мне об этом не рассказывала.

Что еще Маура утаивала от нее? задавалась вопросом Джейн, когда они с Фростом опускались на лифте на первый этаж и шли через парковку к ее машине. Это был пустяк, но он беспокоил ее. Она знала, что Маура была скрытным человеком, но они были друзьями в течение многих лет, вместе бок о бок сталкивались с самым худшим, и не было более мощного связующего опыта, чем встреча со смертью .

Она скользнула за руль и посмотрела на Фроста. — “Почему она ничего не сказала нам?”

— “Кто?”

— “Маура. Почему она не упомянула, что играет в оркестре?”

Фрост пожал плечами. — А ты все ей рассказываешь?

— Нет, но это другое. Концерт — это большое дело».

— Может быть, она стесняется.

— Что есть еще одна вещь, которую она может сделать, а я — нет?

Он рассмеялся. — "Видишь? Тебя это раздражает, не так ли?»

— «Меня больше раздражает, что она не сказала мне об этом». Ее сотовый телефон зазвонил нервным криком скрипки. — Еще одна вещь, которая меня раздражает.

— Ты собираешься ответить ей? Она ведь будет тебе звонить снова и снова.

Джейн покорно взяла трубку.— «Привет, Ма. Ты, знаешь, я сейчас занята».

— «Ты всегда чем-то занята. Когда мы, наконец, сможем поговорить?"

— Это снова из-за Триши Тэлли?

— Знаешь, что сказал Ревирский детектив? Он сказал Джеки, что Триша вернется домой, как только у нее закончатся деньги. Как можно сказать такое матери пропавшего ребенка? Говорю тебе, полиция не воспринимает это всерьез».

— В отличие от последних трех раз, когда Триша сбежала из дома, да?

— «Бедная Джеки ужасно расстроена. Она хочет поговорить с тобой.

— «Ревирские полицейские с этим разберутся, ма. Им не понравится, если я буду лезть не в свое дело».

— “Лезть во что? В их полное пренебрежение служебным долгом? Джейн, ты знаешь Тэлли большую часть своей жизни. Ты нянчилась с этой девочкой. Ты не имеешь права игнорировать дело о пропаже человека только потому, что хочешь поджарить рыбу покрупнее.”

— Мертвое тело — это не рыба, ма.

— «Ну, Триша тоже может стать мертвым телом. Это должно произойти, чтобы заинтересовать тебя?»

Джейн потерла висок, пытаясь унять начавшуюся головную боль. — "Хорошо хорошо. Я зайду завтра».

— "Во сколько?"

— "Во второй половине дня. Я должна присутствовать на вскрытии. Да и помимо этого у меня полно забот, которые необходимо утрясти”.

— “О, кстати, помнишь я тебе говорила о тех новых соседях через дорогу? О Гринах?”

— “Ты все еще шпионишь за ними?”

— «Из их дома доносится какой-то странный стук. Ты ведь знаешь, что говорит Служба национальной безопасности. «Если вы увидите что-нибудь подозрительное - сообщите об этом». Вот я и сообщаю».

Да, ма. Ты у нас всегда начеку.

Шесть

Маура

— Почему ты никогда не говорила нам, что играешь в оркестре? спросила Джейн. — Уж об этом-то ты могла бы упомянуть.

Маура услышала обвинительную нотку в голосе Джейн и