Темная священная ночь - Майкл Коннелли

— У банд из Футхилл есть осведомитель, работающий под глубоким прикрытием, — сказал Сеспедес. — Он достал нам номер сотового телефона того, кто звонил на тот же уровень, что и Кортес. Мы перехватили этот номер и отправили Кортесу сообщение о том, что ты, Босх, должен присутствовать на встрече на плотине Хансен. Надеемся, это поможет.

Сеспедес только что описал по меньшей мере две компрометирующие вещи, если не прямо противоречащие протоколу департамента, не говоря уже о незаконных действиях — если "захват" телефона был осуществлен без ордера. Он пытался втянуть Босха в разговор и сделать его соучастником того, что может произойти позже. Если Босх не возразит сейчас, то потом не сможет заявить о своей невиновности.

И это его вполне устраивало.

— Почему плотина Хансен? — спросил он.

— Серьезно? — ответил Сеспедес. — Там нет камер.

Он повернулся, чтобы посмотреть на Босха. Это был еще один момент, когда Босх мог либо поднять флаг, либо согласиться.

— Хороший план, — сказал он, полностью отдавая себя в его руки.

ОСР занимала уникальное положение в полиции Лос-Анджелеса.

Часто подвергаясь расследованиям со стороны сторонних агентств — от ФБР до СМИ и групп по защите гражданских прав, часто судясь с семьями застреленных подозреваемых, регулярно называясь возмущенными адвокатами "эскадроном смерти", подразделение пользовалось совершенно противоположной репутацией среди рядовых сотрудников департамента. Редкие вакансии в подразделении инициировали сотни заявлений, в том числе от тех, кто готов был перейти с понижением зарплаты, лишь бы попасть в него. Причина заключалась в том, что это подразделение, как никакое другое, считалось настоящей полицейской работой. ОСР брала на абордаж жестоких преступников. Были ли они взяты живыми, не имело значения. Они уничтожали стрелков, насильников, серийных убийц. Эффект от преступлений, не совершенных благодаря поимкам и убийствам ОСР, был не поддающимся исчислению, но огромным. И не было такого полицейского, который не хотел бы участвовать в этом. Не обращайте внимания на сторонних критиков, расследования и судебные иски. Это было служение и защита в самом лучшем виде.

У Босха не было другого выбора, кроме как идти до конца. Транкильо Кортес играл не по правилам. Он приказал своим людям забрать Босха из его дома, из места, где часто спала его дочь. Не может быть большего преступления против полицейского, чем угроза его семье. Стоит это сделать, и все ставки сделаны. Поэтому, когда Босх назвал этот план хорошим, он имел в виду именно это и надеялся, что так или иначе угроза со стороны Транкильо Кортеса будет устранена до полуночи.

43

В 20:10 радиостанция "Мустанга" ожила, один за другим пошли сообщения, что цель — Транкильо Кортес — обнаружена и находится в движении. Интерпретировав радиокод, используемый сотрудниками ОСР, Босх сделал вывод, что Кортес находится с неизвестным телохранителем/водителем и сел в белый "Chrysler 300" с заниженной подвеской. В машине были незаконно затемнённые окна, из-за которых невозможно было опознать тех, кто находился за стеклом.

"Крайслер" двигался по Роско на восток, и Сеспедес пропустил свиту машин ОСР, прежде, чем начать движение на своем "Мустанге". Тем не менее он задержался, чтобы проверить, не задействовал ли Кортес какие-нибудь методы контрнаблюдения, например машину дальнего следования. Убедившись, что таковых нет, он влился в поток машин, чтобы догнать остальных. Его роль как командира группы заключалась в том, чтобы держаться позади и быть готовым переместиться в один из углов плавающей системы наблюдения, окружавшей "Крайслер", если одна из четырех машин, сменявших друг друга, окажется раскрыта подозреваемым или будет выведена из строя иным способом.

Босх услышал по радио, что "Крайслер" повернул на север на Брэнфорд, который вел прямо к парку и полю для гольфа на плотине Хансен. Босх слушал, как по рации подразделения называют себя "Передовой", "Задний", "Первый и второй аутригеры" и ведут беглый отчет о движущейся цели. Голоса были спокойными и медленными, как будто они описывали матч по гольфу по телевизору.

— Куда мы направимся в парке? — спросил Босх.

— На парковку у поля для гольфа, — ответил Сеспедес. — Сейчас там должно быть пусто. Нельзя играть в гольф в темноте, верно?

Босх задал этот вопрос, пытаясь заставить Сеспедеса рассказать о своем плане. Они находились примерно в миле от парка, и Босх не знал, какой будет тактическая стратегия, когда они доберутся до места захвата.

— Все сведется к выбору, — сказал Сеспедес. — Так всегда бывает.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Босх. — Какой выбор?

— Жить или умереть. План всегда состоит в том, чтобы сначала сдержать его. Мы поставим его в ситуацию, когда он будет знать, что не сможет выбраться из коробки. Тогда у него будет выбор. Выйти на ногах или опрокинуться на спину. Удивительно, как часто эти парни делают неправильный выбор.

Босх только кивнул.

— Это тот парень, который похитил тебя, — сказал Сеспедес. — Из места, которое твоя дочь называет домом. Затем он собирался пытать тебя и скормить твоё тело своим собакам.

— Верно, — сказал Босх.

— Похоже на фильм, который я однажды видел.

— Я слышал, как кто-то это сказал. Я пропустил этот фильм.

— Да, но мы должны научить этих людей, что кино — это не реальная жизнь. Привнести немного правды в ситуацию, понимаешь, о чем я?

— Понимаю.

— Как продвигается дело против него?

— Никак. У нас есть парень в коме — коп. Если он выйдет из нее и заговорит, тогда, возможно, у нас появится дело.

— Но ты ведь не видел Кортеса, верно? Когда ты был в клетке.

— Нет.

— Другими словами, у тебя ни хрена нет. Если мы втянем его в это дерьмовое дело с алиментами, у тебя будет шанс поговорить с ним, и ты должен надеяться, что, во-первых, он не пригласит адвоката, а во-вторых, скажет что-то не то и обделается.

— Примерно так, да.

— Что ж, тогда будем надеяться, что сегодня он сделает неправильный выбор.

Через несколько минут радио ожило, сообщив, что "Крайслер", перевозивший Кортеса, въезжает в зону отдыха на плотине Хансен. Две машины наблюдения выехали вперед и заняли позиции, ожидая, пока "Крайслер" въедет в ловушку для преступников.

— У нас на стоянке есть машина-обманка, — сказал Сеспедес Босху. "Форд-пикап", как у того парня, чей телефон