Научите своих детей - Иван Фабер

тумбы со старым телевизором стояла пара кресел и небольшой прохудившийся диванчик. Стол позади дивана разделял территорию мнимой кухни и зала – кухней это было назвать сложно – лишь столешница с умывальником да холодильник, на стене – небольшая полка, где, по обычаю, люди хранили консервы и крупы с посудой. На столе – бутылки с алкоголем, но посуда была расставлена лишь для одного человека.

«Карл не пил»

Повсюду была пыль и грязь – видимо, обитающему здесь алкашу было комфортно и так. Том всматривался в обстановку, задаваясь вопросом – сколько времени Карл планировал это нападение – или же это просто импульс, случайность, после совершения которой у него окончательно поехала крыша?

– Отпечатки?

– Везде, – Фрэнк стал перечислять места, на которых был пото-жировой компонент Карла.

Вин остался у входа, Томас прошёл дальше, к двум спальням и ванной.

Как и ожидалось, санузлы оказались загрязнёнными. На пороге у одной из спаленок, на ковре Томас разглядел потускневшее пятнышко крови – а рядом с ним ещё и ещё.

– Эту кровь мы не видели, – тихо, с недоумением проговорил Фрэнк.

Томас молча достал пистолет и прислонился к двери ухом, после чего с ударом ноги вломился в комнату, выставив пистолет с фонарём перед собой. В его прицел попалась развевающаяся от внезапного сквозняка штора на открытом окне, и Том уже хотел было выстрелить, но в последний момент остановился.

Фрэнк выдохнул от быстроты происходящего, однако Поулсон не терял время, осматривая комнату – кровать, комод, старый торшер, ковёр, стол. Не было ничего, что могло сообщить о Карле, но детектив был уверен – сегодня он уже посещал это место.

За окном вновь ударил гром.

– Здесь, кажется, пусто, – сказал Лим и вышел из комнаты, оставив Томаса одного. Но последний не мог так быстро покинуть помещение, всё ещё выискивая ту деталь, которая тоже осталась без внимания. И, как это не назвать – удача или должное, всё-таки он нашёл её – перед окном, на сыром от дождя ковре лежала промокшая бумажка, а на ней – криво нацарапанные буквы.

«Я знаю, ты идёшь следом» – прочитал про себя Томас.

«Он был здесь. Он знал, что я займусь им!» – Поулсон злился, хотя понимал, что серьёзных поводов для этого нет. Но Карл оказался слишком предусмотрительным – если это не совпадение, то Томас уже считал себя проигравшим в этой битве – Радищев ждал его.

– Но зачем? – вслух спросил себя детектив, пряча обрывок в карман.

– Что? – спросил Вин, оказавшись на пороге спальни.

– Ничего, – ответил Том, опустил взгляд и прошёл к выходу. – Здесь ничего нет.

Лим ждал их у машины.

– Слушай, Фрэнк, – обратился к нему Томас, – чтобы мы не теряли время, расскажи мне – были ли какие-то особенности повреждений на телах погибших? Здесь. и там, на семнадцатом..

Фрэнк, не задумываясь, ответил:

– Нет, никаких. Только лишь нормальные повреждения, нанесённые при борьбе.

– Отлично. – Том обернулся в ожидании Додсона. – Марвин, едем!

– Что такое? – напарник удивился внезапной оживлённости Тома.

– Карл всё ещё здесь.

Глава 2

Я сидел перед Томасом уже четвёртый час нашей беседы.

– Что было дальше? – мне не терпелось узнать, как всё пришло к тому, что произошло.

Мистер Поулсон, по обыкновению своему начинал речь очень растянуто, не торопясь. Сейчас было аналогично, потому как последние пять минут он молчал.

– Мы.. мы долго и упорно искали его. Почти месяц я пробыл в регионе Принс-Джордж, был в патрулях по соседним городам. У нас была лишь информация о машине, которую он забрал у Ноаха, и то – первую неделю у нас были только её примерные характеристики. Потом объявился купивший этот автомобиль, с которым Алан договаривался – он вышел на нас сам, как только узнал, что Ноах мёртв и его машину угнали – сначала он обвинял самого продавца.

Он то и дело покусывал себя за левое запястье, демонстрируя мне, что уже устал и нашего разговора. Но, увы, как бы я не хотел, я не мог его отпустить.

– Я был изрядно вымотан этим преследованием, но мы его так и не нашли.

– Вы сказали, что провели там ещё месяц. Что заставило вас вернуться обратно?

Хоть я и знал ответ, я должен был услышать вариант Томаса.

– Будто бы вам всем неизвестно, почему я вернулся, – Том фыркнул в сторону.

Я выжидающе смотрел на него и был полон терпения.

– Мне позвонила Софья. И сообщила, что её мать умерла. В больнице.

Том протянул мне руку с просьбой о зажигалке, и я не смел ему отказать.

– Я не курил почти десять лет. Вы наверняка знаете, каково это – столько времени жить на сторонних удовольствиях, и в один момент отказаться ото всего. – Он развёл руками. – Повсюду лишь серость, которая преследует тебя. Ты ложишься спать – она рядом. Ты просыпаешься – она рядом. И никак это не изменить. Тем более мне – я не умел создавать радость – мог её только лишь пожирать. Наверное, я больше виноват в том, что София так поступила. Не потому, что организовал травлю Карла, нет..

В один затяг он сжёг полсигареты.

– Я не дал ей того, что должны давать близкие люди друг другу.

– Чего же?

Я позволял отвлекаться на подобные вещи, пускай они не относились к сути нашего разговора, но не были пустяковыми отнюдь – мне был очень интересен этот человек, и разразить его на подобные искренности было для меня достижением.

– У нас было всё по-особенному. Наверное, поэтому и ничего не сложилось. Будто мы два совершенно разных судна, и в одну экспедицию нас было просто невозможно отправить.

Он улыбнулся, видимо, возрождая в своей голове приятные моменты воспоминаний.

– Первый год мы общались письмами. Сейчас наступает абсолютно новое время, и в этой перспективе нет ничего романтичного – всё абсолютно бездушно. Но именно она научила меня чувствовать что-то живое. Она научила меня перестать быть механизмом. Ведь я первым получил от неё письмо, после нашей случайной встречи.. Можно вашу ручку? – Томас взял чистый лист из моей папки и начал красиво, каллиграфическим почерком вырисовывать каждую букву алфавита. – Я нашёл в этом занятии нечто успокаивающее. Безусловно, мне было сложно по-началу. Но сложнее было подбирать слова, а ещё больше – ждать от неё ответа.

Он закончил буквой “Z”, и отдал мне паркер.

– Я столько времени провёл в концертных залах, ожидая её выступления. Подумать только, я начал отличать классиков от современных гастролёров! Казалось бы, человек, который закончит школу, вряд ли станет кем-то похожим на меня нынешнего.