Лучший частный детектив - Молчанова Ольга Павловна

Но реально зацепиться не за что. Вокруг тела жертвы всё смыл вчерашний ливень, в гараже, кроме очевидного присутствия там кого-то, тоже ноль. Единственный совершенно точно установленный факт состоит в том, что убийца — левша. Такие вот дела, господа частные расследователи…

— Прости, Лёша, — прервала его Даша, что-то выискивая в своём ноутбуке, — как ты назвал улицу, где всё это произошло?

— Минина, это в районе областной больницы.

— А ты знаешь, что эта улица до революции называлась Безулевская?

— Нет, конечно. И как это связано с произошедшим?

— Помнишь, вчера я рассказывала о том, что нашла в архиве коробку с номерами старых газет, в которых описывались убийства, потрясшие город в конце позапрошлого века. Так вот, первое из них произошло на улице Безулевской, следующее — на соседней.

— Интересно, очень даже интересно, — задумчиво протянул Успенцев, — то есть ты хочешь сказать, во-первых, что кому-то известно о той серии убийств, во-вторых, по какой-то причине этот кто-то решил повторить их, и в-третьих, следующее преступление вскоре будет совершено где-то неподалёку. Я правильно тебя понял?

— Так получается, если следовать логике и тому, что первое убийство того времени полностью идентично нынешнему, за исключением букв, вырезанных на лбу несчастной девушки.

— Да, тогда — я вспоминаю твой вчерашний рассказ — у первой жертвы не были вырезаны буквы на лбу. Наверное, нынешний маньяк имеет свою трактовку ритуала.

— Интересно, что означает название улицы? — вмешался я в разговор. — В ритуальных убийствах, насколько я знаю, часто даже такие мелочи имеют значение.

— Я уже выяснила. Анастасия Безулова — это фамилия женщины, которая когда-то жила на этой улице. Она занималась паломничеством по святым местам и, судя по информации, была богата. Найдена в своём доме зарубленной топором задолго до совершения всех этих убийств. Убийца так и не был пойман.

— О Господи! И здесь убийство, кошмар какой-то! Слушай, Игорёк, будь другом, накапай мне полстакана виски, что-то я в себя никак прийти не могу.

— Не проблема, я даже составлю тебе компанию. А ты, Даша, как относишься к виски с утра?

— О нет, я, пожалуй, воздержусь. А пока вы будете приводить себя в порядок, господа сыщики, я с вашего позволения найду файл с тем письмом из коробки: а вдруг там откроется что-то новое. Не могу понять, почему я оставила его без внимания.

— Давай, Дашенька, это хорошая мысль. Пока Холмс и Ватсон прочищают натруженные мозги, мисс Хадсон, укоризненно глядя в их сторону, продолжает распутывать непростое дело. Современная трактовка классического детектива.

Мы с Лёшкой сделали себе виски со льдом, а Даша тем временем нашла нужный файл и приготовилась читать.

— Я уже говорила, что это как бы часть письма, его окончание. Вот о чём здесь говорится.

«… надеюсь, теперь Вы представляете, почему моя поездка так затянулась.

Я всё ещё нахожусь в полном недоумении по поводу того, куда могли исчезнуть письма, которые отправлял Вам, как мы и договаривались. Их было немало, и в каждом из них я исправно описывал события, которые сопровождали меня в поездке. Любое из этих писем, по сути, представляло собой законченную статью, пригодную для публикации, за исключением тех, разумеется, где приводится подробное описание некоторых жутких обрядов. И должен признаться, если заставить меня повторить сейчас их текст, я вряд ли смогу сделать это так ярко, как тогда, поскольку писал каждый раз под впечатлением эмоций от увиденного или услышанного.

Сейчас мне пришла в голову мысль о том, что писал я Вам, как мы и договаривались, на главный почтамт «До востребования». Не думаю, чтобы Вы лично ходили туда получать эти письма. Следовательно, это мог быть один из ваших порученцев, например, Варфоломей Павлович Хромов, который, собственно, и находится при Вас для таких дел. Может, стоит его спросить об этом более основательно, да поинтересоваться на почтамте, приходили ли письма и если да, то кто конкретно их получал?

Скажу откровенно, мне никогда не нравился этот человек, и он знает об этом. Он приближен к Вам скорее из вашего сострадания к его убожеству, да простит меня Господь, чем из-за деловых качеств. Ни он сам, ни его семья, если можно так выразиться, недостойны того внимания, которое Вы им оказываете. Почему-то мне кажется, что наступи сейчас смутные времена, а, судя по событиям в мире, всё уверенно идёт к этому, люди, подобные Хромову, будут одними из тех, кто первыми поведут представителей вашего сословия к гильотине, как это уже было когда-то в истории.

И я явственно вижу, как близятся эти тёмные времена. Не обращали ли Вы внимание на то, как ожили вдруг всякого рода радетели за судьбы человеческие, не ставящие, кстати, ни в грош жизнь конкретного человека? Это бесы, жаждущие крови ради достижения даже не мифической цели, а собственных амбиций, порождённых больным воображением. Так их определил писатель, имя которого уже сейчас следует произносить только с приставкой «великий».

А эта серия убийств, потрясшая наш город за последние месяцы, о чём я узнал по приезду из нашей же газеты! Не признак ли это приближающегося Апокалипсиса? Кстати, чем больше я узнаю деталей о том, как умерли эти несчастные женщины, тем сильнее одолевают меня неясные пока ещё подозрения: уж больно этот растянутый во времени жуткий процесс похож на тот, о котором мне рассказывал Раймон. Но, Бог мой, откуда такие подробности могут знать здесь, на юге России?

С нетерпением жду нашей встречи, чтобы иметь возможность пообщаться лично, как это бывало не раз до моей экспедиции за океан.

Искренне преданный Вам Н. Хворостовский.

P.S. Это письмо я отправляю на ваш домашний адрес и надеюсь, что оно не затеряется, в отличие от прежних исчезнувших посланий. Н.Х.».

— Далее дата и, собственно, всё, — закончила чтение Даша.

— И когда написано это письмо? — поинтересовался Успенцев.

То ли сказалось действие выпитого виски, то ли это был результат услышанного, но настроение его явно улучшилось. Даша назвала дату.

— А когда появилась публикация об исчезновении журналиста?

Даша нашла в компьютере нужную информацию и удивлённо подняла брови:

— Это сообщение появилось спустя три дня после написания письма.

— Вот, я так и знал, что между этим письмом и убийствами должна быть связь.

Успенцев поднялся и стал у окна, скрестив руки на груди:

— Вот послушайте, друзья, мою версию произошедшего. Кто-то по неизвестной пока причине крадёт письма Хворостовского. Журналист подозревает, что это может быть некто Варфоломей Павлович Хромов, человек убогий, но приближённый к Копылову. Кроме того, он находит нечто общее между ритуалом убийств в городе и тем ритуалом, который был описан им в одном из писем. Из газетной публикации следует, что и последнее письмо Хворостовского, скорее всего, тоже попадает в руки преступника. Тот, боясь разоблачения, убивает и прячет труп журналиста, который, судя по всему, так и не был найден. Как вам моя логика, дорогие Холмс и мисс Хадсон?

— Нормально, хорошая логика, — поддержал я своего друга, — что-то в этом есть. И как, по-твоему, это может быть связано со вчерашним ночным убийством?

— Пока не знаю, но не будь я майором Успенцевым, если не выясню! Связь должна быть.

— Послушайте, ребята, — прервала наш диалог Даша, — я думаю, что нужно попытаться узнать, кто такой этот Варфоломей Павлович. Имя, прямо скажем, не часто встречающееся, может, удастся что-то раскопать об этом персонаже. Почему-то мне кажется, что он далеко не последний человек в этом деле. Интересно, кстати, что за семья была у него, о которой как-то нелестно отзывается Хворостовский?

— Да, неплохо было бы раздобыть информацию об этом персонаже. Давайте подойдём к решению задачи комплексно: за Дашей — архив, за мной — наши базы данных, а за Игорем оставим свободный поиск в Интернете. Ему, кстати, всегда везёт по части отыскания редких сведений.