Незнакомка - Сергей Леонидович Сытый

улыбающегося Коллинера, а вот вторым человеком оказался Мигель Васкес – живой и невредимый.

– Мигель!.. – удивился Такер и посмотрел на Коллинера. – Как это всё понимать?

– Да понимай, как хочешь, Джонни. Ты не должен был нас сейчас видеть. Тебе было положено погибнуть при взрыве на катере.

– Но ты же в него стрелял, я его облил бензином, а ты потом его поджег, – не унимался Такер.

– К этой постановке мы готовились основательно. И это всё благодаря изумительно актерской игре Мигеля. Так что ему «спасибо» говори.

– Коллинер, ты вообще из ума выжил.

– Попридержи язык, Джонни.

– А как тогда быть с тем телефонным звонком, перед взрывом. Я же слышал щелчок, а потом связь прервалась.

– Джонни, ну да какая разница. Нас подрезал какой-то мудак, я и отключил телефон, а у него возможно батарея села. В общем, какая разница, – пожал плечами Коллинер, держа всё это время руки за спиной.

– Тэд, может его здесь, и прихлопнем? – наконец-то заговорил Мигель всё с тем же акцентом.

– Нет, всё должно быть красиво, эффектно, прямо как в кино. Коль уж так не получилось с катером, и Джонни себе на радость взял да и выжил.

– Коллинер, только не говори, что это всё из-за денег? – решил спросить Такер, беглым взглядом изучая реакцию то Коллинера, то Мигеля, который решил достать пистолет из-за пояса брюк и наставил его на Джона.

– Только из-за денег, Джонни, только из-за них родимых. То, что я получил благодаря той сумке, которую набила награбленным блондиночка, это всё пошло как уплата за моральный ущерб, причиненный мне Сорелли, за который расплатился его давний друг Фрэнк Догет.

– Ну, ты и урод, Коллинер.

– Чем богаты, тем и рады, – заулыбался Коллинер своей ехидной улыбочкой.

– Не были бы у меня сейчас связаны руки, я бы тебя придушил.

– И схлопотал бы пулю в лоб, – подал свой голос Мигель и снял пистолет с предохранителя.

– Джонни, ты особо не напрягайся. Здесь тебе никто руки не развяжет. Всё, что мы для тебя сделаем, так это поставим тебя на край утеса и выстрелим в голову. Так сказать перестрахуемся, чтобы ты уже окончательно сдох.

– А как же Мария? – вдруг спохватился Такер.

– Кто? – удивленно переспросил Коллинер.

– А это та деваха, что в гостиничном номере, – объяснил Мигель.

– Удивляешь ты меня, Такер. Я ему рассказываю о том, как он умрет, а он вспоминает про какую-то там Марию…

– Ту Марию, которая возможно и есть племянница Сорелли, – вдруг заявил Такер.

– Вот черт! – выругался Мигель и, сплюнув, опустил руку с пистолетом. – Я же говорил, что нужно её валить. А ты нет, просто выруби её и свяжи, потом разберемся.

– Не паникуй, Мигель. Если всё так и ты её хорошо связал, то это даже к лучшему. Разберемся здесь с Такером, затем вернемся в мотель, хорошенько поразвлекаемся с этой Марией, а потом и её прикончим.

– Ну и твари, вы, – процедил сквозь зубы Такер.

– Ты бы помалкивал, Джонни, а то точно тут и пристрелю, – пригрозил Коллинер и уже наставил свой пистолет на Такер, который всё это время был у него за спиной.

– А мне без разницы или ты меня здесь пристрелишь или, когда с утеса я буду падать. Всё равно помирать. Не кино же снимаем, ей-богу, – отрешенным голосом заявил Такер, буравя Коллинера холодным взглядом.

– И то, правда, – хмыкнул Коллинер и потянулся к вороту рубашки Такера. –  Что-то и вправду слишком много трепа. Пора с этим заканчивать. Пошли.

Потянув Такера на себя, Коллинер повернул его к себе спиной и начал тыкать дулом пистолета между лопаток.

– Давай, двигай вперед. Утомил ты меня.

– Урод, – проворчал Такер и, медленно ступая, решил напоследок осмотреться по сторонам. Вокруг его окружала каменистая местность, едва-едва кое-где усеянная пожухлой травой, голубое небо, яркое солнце и сильный ветер, что дул в лицо.

 С неохотой, Такер в сопровождении Коллинера и семенящего позади Мигеля таки подошёл к краю утеса. На мгновение, глянув вниз, он увидел, как волны раз за разом бились о камни. Не хотелось ему верить, что в скором времени там, на камнях окажется и его бездыханное тело.

Тут Коллинер повернул Такера к себе лицом и наставил пистолет на его лоб. Мигель застыл рядом, не расставаясь со своим пистолетом.

– Ну, что, Джонни, будем прощаться, – сказал напоследок Коллинер и приставил холодное дуло пистолета ко лбу Такера. Тот лишь зажмурился, но так ничего и не сказал.

Раздался хлопок. Но Такер вдруг понял, что он ещё жив. Когда открыл глаза, увидел, как с продырявленной головой осело тело Мигеля и  стремительно полетело вниз с утеса.

Коллинер повернул было голову и, сообразив, что к чему, как тоже схлопотал пулю в лоб, которая на удивление по касательной, вылетев из его затылка чиркнула левый висок Такера. Тело Коллинера начало незамедлительно заваливаться на  Такера и уже в следующее мгновение они оба падали вниз.  Такеру лишь краем глаза удалось разглядеть, что Васкеса с Коллинером застрелила Мария. Она с отрешенным  видом стояла чуть поодаль и смотрела, как два тела падают вниз, не предприняв никакой попытки, чтобы спасти хотя бы Джона.

Кое-как избавившись от тела Коллинера, Такер вскоре предался свободному падению. Сначала его обуял страх, но затем он уже с нетерпением ждал, когда же прекратится это треклятое падение.

Ветер яростно хлестал его одежды, яркое солнце слепило левый глаз, который затекал кровью из пореза над бровью. Секунды падения превращались в минуты. На мгновение Такеру показалось, что он слышит какую-то музыку, и она ему была очень знакома.

Сейчас ему хотелось только одного, чтобы всё это прекратилось, но желанного удара о камни так и не последовало, поскольку…

* * *

…Джон Такер резко открыл глаза и продолжительно выдохнул, обнаружив себя сидящим в черном «Форде-Таурус» на месте водителя. Яркое солнце слепило левый глаз через стекло в водительской дверце, на приборной панели надоедливой мелодией жужжал мобильник. Утерев левый висок, который заливал потом глаз, Такер кое-как отогнал от себя остатки сна и поднес телефон к уху:

– Я слушаю.

– Джонни, как ты? Дорогой, ты мой! – бодрым голосом осведомился Коллинер.

– Нормально! Мне ещё долго тебя ждать?

– Я уже на подходе, потому и звоню.

– Давай, скорее, – и отключился, бросив телефон на прежнее место.

Не успел Такер откинуться на спинку сидения и смачно зевнуть, как кто-то подбежал к  машине и постучал указательным пальцем по стеклу водительской дверцы.

– Какого черта! – выругался Такер, опустил стекло и увидел перед собой мальчугана лет десяти на вид, чумазого, но с конвертом в руке.