Легавые. Ружье. Загадка Глухого - Хантер Эван (Ивэн)

— Если я вам больше не нужен, я пойду.

— Иди, Стэн, большое спасибо, — отозвался Мейер.

— Не за что, — ответил Фолк и удалился.

— Я с удовольствием посидела в засаде, — сказала Айши Берк и, лукаво глянув на Уиллиса, тоже ушла.

Если никто не любит работать по субботам, то уж ПО воскресеньям и подавно.

Субботним вечером на службе хочется выть волком, | убботним вечером мы надеваем все самое лучшее, оп- I искиваем себя одеколоном и громко смеемся.

Никто не любит работать в субботу вечером. Детективы участка должны были бы обрадоваться, узнав, что начальник полиции позвонил Бирнсу и сообщил о своем намерении просить окружного прокурора выделить людей для охраны заместителя мэра Скэнлона. Если бы детективы 87-го участка сохранили хоты бы каплю здравого смысла, им следовало бы благодарить Бога за такое невероятное везение. Вместо этого они стпашно обиделись — сначала лейтенант Бирнс, а Ъатем и его подчиненные. Потихоньку они разошлись — кто на промерзшие улицы работать, а кто по домам, отдыхать после дежурства. Но все вместе и каждый поодиночке детективы чувствовали себя уязвленными до глубины души. Никто не понимал, как им повезло. .

Ребята из окружной прокуратуры были настоящими профессионалами и не раз выполняли такие поручения. Когда в тот вечер шофер Скэнлона заехал за ними, они стояли на тротуаре у здания уголовного суда рядом с прокуратурой и внимательно разглядывали проезжавшие машины. Прежде чем выехать из гаража, шофер Скэнлона привел «кадиллак» в боевую готовность: обмел сиденья, протер капот и стекла, вычистил пепельницы. ^Увидев детективов, он обрадовался, потому что терпеть не мог ждать.

Они приехали в Смоук Райз, где жил Скэнлон. Один из детективов вышел из машины, подошел к парадному входу и позвонил. Дверь открыла служанка в черном платье и проводила его в холл. Скэнлон спустился по высокой белой лестнице, пожал руку детективу, извинился, что испортил ему субботний вечер, пробормотал что-то насчет бредовой ситуации и крикнул жене, что машина пришла. Вскоре спустилась и жена. Скэнлон представил ее детективу, и они вместе двинулись из' дома.

Первым вышел детектив. Он внимательно оглядел кусты у подъездной аллеи и проводил Скэнлона с женой и «кадиллаку». Второй детектив нес вахту с другой стороны машины. Как только заместитель мэра и его жена уселись, детективы забрались в автомобиль и разместились на от кидных сиденьях лицом к супругам.

Часы в «кадиллаке» показывали 8.30 вечера.

Машина покатилась по узким улицам фешенебельного Смоук Райза, а затем выехала на Риверсайд-драйв. Ещ» неделю до этого газеты сообщили, что в субботу, в девять вечера, заместитель мэра Скэнлон произнесет речь в глав ной синагоге города. От дома Скэнлона до синагоги мину> пятнадцать езды, торопиться было некуда, шофер- вел машину медленно и очень осторожно, а детективы вгля дывались в автомобили, проносившиеся мимо.

«Кадиллак» взлетел на воздух в 8.45.

Заряд был очень мощным.

Бомба рванула где-то под капотом. Взрывом у машины Оторвало крышу, а дверцы раскидало по сторонам. Потеряв управление, «кадиллак», словно раненый зверь, завертелся, перевернулся на бок и загорелся.

Встречный автомобиль попытался объехать пылающий кадиллак». Но тут раздался второй взрыв. Автомобиль резко вильнул и врезался в парапет.

Когда на место аварии прибыли полицейские, они обнаружили в живых только окровавленную девушку лет змнадцати. Ее выбросило из второго автомобиля через Лобовое стекло.

ГЛАВА VIII

Часы посещения больных в «Буэнависта» по воскре- жьям с утра — от 10 до 12. Для врачей воскресенье — трудный день, пожалуй, даже труднее субботы, хотя субботние вечера особенно богаты на сломанные руки и ноги, пробитые головы и так далее. Субботними вечерами население неотложной помощи напоминает вокзал. Ну а по воскресеньям родные и близкие тех, кому не повезло накануне, приходят навещать пострадавших.

Стиву Карелле не повезло в четверг, и теперь, воскресным утром, он сидел в постели, обложенный подушками, котрые дала Тедди и чувствовал себя вялым и небритым, хотя побрился пять минут назад. За несколько дней, проведеянных в больнице, он потерял три килограмма (когда так трудно дышать, нос-то заклеен), у него болело все лицо, а это вполне может создать у мужчины ощущение, он не брит.

С четверга Карелла то и дело размышлял о случившимся и, пройдя стадии ярости, жажды мести и стыда за свои промахи, решил, что во всем виноват только Глухой. Это было неплохое решение, оно снимало вину с юных подонков — в самом деле, мог ли опытный сыщик опозориться перед двумя сопляками? — и ложилось все на плечи великого злодея, подходящего козла отпущения.

Корелла вспомнил старый еврейский анекдот, услышанный от Мейера. Мать говорит сыну: «Недотепа, найди себе эту* На что сын ей отвечает: «Как же я найду работу, ж я недотепа?* Получалось очень похоже: «Как ты мог допустить, что великий злодей так тебя отделал?»— «На то он и великий злодей!»

Можно ли считать Глухого великим злодеем? Когда Карелла выйдет на работу, он проведет на эту тему симпозиум. Если верить врачам, изучавшим его черпак, это произойдет не раньше, чем в следующий четверг. Врачи объяснили: потеря сознания всегда связана с сотрясением мозга, что влечет за собой угрозу внутреннего кровоизлияния, а стало быть, не меньше недели надо находиться под наблюдением медиков. Увы, с врачами не поспоришь!

Возможно, Глухой не великий злодей, а ловкий хитрец, Тогда это наводило на еще более мрачные мысли. Если он такой изобретательный, можно ли надеяться, что по лицейские сумеют угадать его козни и разрушить дьявольский план? Да ладно, возразил себе Карелла, какой там дьявольский план? А какой же еще? Как иначе назвать вымогательство и два убийства? Страшно подумать, какую сумму он назовет в следующий раз и кого назначит оче редной жертвой! Ясно, что в ближайшее время в участок принесут еще одно письмо с новым требованием, и, если его не выполнить, произойдет очередная трагедия.

— Нет, — продолжал размышлять Карелла, — он такой же человек, как и мы, с обычной человеческой психологией Он получает удовольствие* от того, что у нас ничего hi получается, и считает себя вправе приводить угрозы в исполнение. Следовательно, можно предположить, что дм первых преступления были лишь подготовкой к главному удару. Судя по всему, он решил пройтись по муници пальной лестнице и, если во второй раз увеличил сумму в десять раз, значит, новой жертвой станет, скорее всей» мэр Джеймс Мартин Вейл собственной персоной. Голо* его может стоить раз в десять больше, чем заместим ля, — то есть полмиллиона. Недурно!

Впрочем, разве я могу предугадать, что придет в голая} этому гению?

И почему я должен что-то предугадывать?

Что же происходит — готовит ли он почву для главное- убийства? Вынашивает какой-то другой дьявольский (тьф) опять начинается) план?

В этот момент в комнату тихо вошла Тедди Карелла.

Теперь размышления Стива свелись к одной проеме — кто кого поцелует первым. Поскольку нос его был забинтован, он решил предоставить инициативу жене. Целовалась она так мастерски, что Стив едва не занялся собственным дьявольским планом, успех которого к тому привел бы к скандалу, и администрация <Буэнависты» никогда больше не пустила бы его на порог — даже в отдельную палату.

Патрульный Ричард Дженеро лежал в той же больнице, но мысли его этим воскресным утром были заняты не любовными делами, а карьерой.

Несмотря на то, что убийства держали в секрете, се- 1одня утром дошлый газетчик поделился с читателями i коими предположениями о возможной связи между ранением Дженеро и гибелью Скэнлона. Городские и полицейские власти старались, чтобы в прессу не просочилась информация о телефонных звонках и записках вымогателя. И все же обозреватель одной из ведущих газет поинтересовался, знали или нет детективы одного из полицейских участков о готовящемся покушении на заместителя мэра и не пытались ли они устроить для злоумышленников ловушку? Не тогда ли и был ранен отважный полицейский, участвовавший в аресте подозревамого? Неизвестно, откуда добыл журналист эти сведения, но он и словом не обмолвился, что истинная причина ранения Дженеро — его боязнь собак и преступников, а так же неумение стрелять по движущимся целям.