Джек и Джилл - Паттерсон Джеймс

Глава 69

Первое, что сделал Хокинс, – бросил мотоцикл вбок и свернул на покрытую инеем лужайку между двумя домами. Потом он промчался мимо соседних домов, рядом с одним из которых виднелся бассейн, прикрытый на зиму нежно-голубым брезентом.

Я погнал свой старый «порше» по тому же пути, что и Хокинс. На мое счастье, последнее время стояла холодная погода, и земля была твердой. Интересно, видел ли кто-нибудь из окон мотоцикл и машину, выписывающих петли по их задним дворам.

«Харлей» резко принял вправо и помчался по дороге. Я следовал за ним. «Порше» прыгал по ухабам, как козел, а один раз даже со скрежетом зацепился днищем за какой-то бугор. После одного из прыжков моя машина так резко ударилась о дорогу, что я воткнулся головой в крышу.

Когда мы приближались к перекрестку, я увидел, что в гонку включились «вольво» и «линкольн». Несколько местных ребятишек, несмотря на мерзкую погоду игравших в футбол, разинули рты, с удовольствием наблюдая настоящую полицейскую погоню, развернувшуюся на улицах их тихого городка.

Я извлек свой «глок» и опустил стекло. Однако стрелять я не собирался, если только Кевин не возьмет инициативу в свои руки. Пока никто его ни в чем не обвинял, и мы даже не располагали ордером на арест. Какого черта тогда он убегает? Отсюда следует вывод, что какое-то преступление он все же совершил.

Хокинс наклонил «Харлей», вписываясь в крутой поворот, и видимо, переключился на четвертую передачу. Мне вспомнилась моя другая жизнь, в которой я тоже с удовольствием ездил на мотоцикле. Это удивительное чувство маневренности и скорости, от которой кожа натягивается на черепе! Я вспомнил Джеззи Фленнаган и ее мотоцикл.

«Харлей» утробно взревел перед подъемом и взлетел на него, словно ракета.

Я пытался не отставать от него, и пока это выходило у меня очень прилично. Удивительно, но «вольво» и «линкольн» тоже держались за мной, как привязанные. Разыгравшаяся погоня казалась полным безумием, словно весь пригород рехнулся.

Неужели впереди меня Джек?

Неужели Кевин Хокинс – это Джек?

Я видел, как он прилег на мотоцикле, обеспечивая себе большую обтекаемость. Было видно, что этому парню опыта не занимать. Интересно, чему еще обучают профессиональных убийц?

Видимо, Хокинс еще поддал скорости, и летел теперь по узкой дороге, делая девяносто миль в час, наплевав на знаки, предписывающие ограничение скорости тридцатью пятью милями.

И тут впереди показалась куча транспорта!

Наше вечное несчастье превратилось вдруг в неожиданный подарок.

Пробка!

Несколько легковушек и фургонов, отчаявшись, развернулись и ехали обратно. Оттуда, куда сейчас мчались мы.

В боковом проезде оранжевый школьный микроавтобус высаживал стайку школьников, как обычно делал в это время.

Но Хокинс не сбавил скорости. Он направил мотоцикл по двойной разделительной полосе, даже не думая притормозить.

Я понял, что он задумал.

Хокинс хотел проскользнуть в узкую щель между двумя потоками транспорта.

Я громко выругался, начиная притормаживать. Но я тоже знал, как поступить.

Свернув с дороги, я поехал по обочине. Какая-то женщина в черной куртке и джинсах что-то прокричала мне вслед, угрожающе размахивая лопатой для уборки снега со своего крыльца.

Я направлялся туда, где основная дорога описывала петлю и пересекалась с ответвлением, забитым транспортом.

Джинн Стерлинг и «линкольн», не отставая, следовали за мной. Хаос и безумие в Силвер-Спринг продолжались.

Действительно ли впереди Джек? Неужели мы сейчас схватим знаменитого убийцу?

У меня теплилась вполне обоснованная надежда: между нами оставалось не более ста ярдов.

Я не сводил глаз с подпрыгивающего впереди мотоцикла, как вдруг тот накренился и завалился набок!

Из-под «Харлея» брызнул целый сноп ярко-оранжевых и белых искр. Несколько детей еще переходили улицу и оказались между привезшим их автобусом и потоком транспорта.

И в этот момент Хокинс свалился!

Он сделал это намеренно, чтобы не подмять детей!

Тело Хокинса распласталось на дороге.

Мог ли этот человек быть Джеком?

А если нет, то, ради всего святого, кто он такой?

Я выскочил из машины и, сжимая «глок», бросился к месту аварии. Я оскальзывался на льду, вяз в снегу, но не сбавлял скорости.

Джинн Стерлинг и оба агента бросились следом, но из-за погодных условий конкурировать со мной в скорости не могли. Они отстали, и я оказался без прикрытия.

Кевину Хокинсу удалось-таки приподняться. Он увидел нас и оружие в наших руках.

Тогда он сам вытащил свой пистолет, но стрелять не стал, так как находился всего в нескольких футах от школьного автобуса и детей.

Поднявшись на ноги, он рванулся в сторону «камаро» с откидным верхом, который стоял в самой голове пробки.

Что он задумал, черт возьми?

Я видел, как он что-то кричит водителю спортивного автомобиля. Затем – бах! – он выстрелил прямо в окно.

Хокинс рванул дверцу на себя, и тело водителя вывалилось на дорогу.

Господи, он пристрелил водителя! Просто взял и убил.

Я видел все это своими глазами, но отказывался верить.

Хокинс запрыгнул в машину и уехал. Для того, чтобы воспользоваться «камаро», он убил человека, хотя несколько секунд назад рисковал собственной жизнью, чтобы не погубить невинных детей.

Никаких правил… или, скорее, какие-то собственные правила.

Я остановился и беспомощно стоял посреди дороги в Силвер-Спринг. Неужели только что мы были близки к поимке Джека? Неужели все было почти что кончено?

Глава 70

Когда в половине двенадцатого я вернулся домой, Бабуля Нана еще не спала. И с ней был Сэмпсон.

Увидев их, я почувствовал, как адреналин хлынул в кровь. Оба они выглядели намного хуже меня, хотя я пережил очень трудный день.

Видимо, что-то случилось. Что-то произошло в нашем доме. Я мог сказать это сразу, так как Нана и Сэмпсон не имеют привычки встречаться так поздно.

– Что происходит? Что случилось? – забеспокоился я, проходя на кухню. Живот начали сжимать спазмы. Нана и Джон сидели за маленьким столом и беседовали, но я сразу понял, что они что-то скрывают.

– В чем дело? – продолжал допытываться я. – Что, черт возьми, тут происходит?

– Сегодня вечером кто-то постоянно названивал сюда, Алекс. Но когда я снимала трубку, кроме гудков отбоя ничего не было слышно, – пояснила Бабуля, когда я уселся рядом с ней и Сэмпсоном.

– Почему же ты не позвонила мне сразу? – спросил я твердо, но ласково. – У тебя же есть номер моего бипера. Именно для этого он и предназначен, Нана.

– Я позвонила Джону. Ты ведь защищаешь президента и его семью, а потому очень занят.

Я проигнорировал язвительные интонации, прозвучавшие в ее голосе. Сейчас я не был расположен к пикировке:

– Так звонивший ничего не сказал? Ты с ним вообще не говорила?

– Нет. Всего было двенадцать звонков между половиной девятого и десятью часами. Потом тишина. Иногда в трубке слышалось дыхание. Мне даже захотелось свистнуть звонившему в ухо. – У Наны есть серебряный судейский свисток, лежащий рядом с телефоном, который Нана использует для борьбы с телефонными хулиганами. На этот раз я пожалел, что она его не применила.

– Все. Я ложусь спать, – тихим, почти неслышным голосом объявила она. Сейчас, впервые за долгие годы, Нана выглядела в соответствии со своим возрастом. – Раз уж вы оба здесь.

Она с трудом поднялась со скрипнувшего стула, подошла к Сэмпсону и, чуть нагнувшись, поцеловала его в щеку.

– Спокойной ночи, Нана, – прошептал он. – Не беспокойтесь, мы обо всем позаботимся, каким бы тревожным это не казалось.

– Ах, Джон, Джон, – укоризненно вздохнула Нана. – Нам есть, о чем беспокоиться, и ты прекрасно это знаешь.

Потом она поцеловала меня:

– Спокойной ночи, Алекс. Я рада, что ты дома. Этот убийца, разгуливающий по нашему району, очень меня беспокоит. Это плохо. Очень плохо. На этот раз, пожалуйста, доверься моему чутью.