Тайник вора - Александр Жигалин

Двое солдат подскочили к Волкову. Отвязав, отошли в сторону.

Тело Николая обмякло, словно было ватным, ноги сами по себе начали медленно сгибаться в коленях. С трудом удерживаясь, чтобы не упасть, он постарался максимально мобилизоваться, призвав на помощь всю силу воли, – главное не показать слабость, не дать этим уродам возможность почувствовать превосходство.

Крест придвинулся вплотную.

– Значит, грозишься и мне лампочку стряхнуть? – Он с жаром дышал в лицо Николая, и тот почувствовал резкий запах алкоголя.

Удар пришелся прямо в дыхалку.

Николай тихо охнул и начал медленно оседать на пол. Второй удар пришелся сверху в голову.

Волков отключился, распластавшись на мокром бетонном полу.

Крест молча отойдя в сторону, бросил:

– Плесните на этого сопляка воды, может, очухается.

Вода мощной струей ударила в лицо.

Через мгновение Николай почувствовал, как густой туман рассеивается и к нему вновь возвращается сознание.

Подхватив под руки ему помогли подняться на ноги.

Придя в себя и переведя дыхание, Волков оттолкнул стоявших рядом солдат:

– Да я тебя, гнида… – Николай рванулся вперед, но раздался щелчок и в руке Креста сверкнуло лезвие ножа.

– Дернешься, я не только твою волчью шкуру продырявлю, но и кишки на трубы намотаю.

Глаза Креста пылали огнём, и было ясно, что он не шутит.

Убрав нож, он вдруг неожиданно расхохотался.

– Что, Волчонок, в штаны наложил? Может, тебе памперсы дать?

– А тебе в рыло, чтобы оно не сквозило.

Смех оборвался.

– Да он оборзел, – рванулся из темноты Тимоха.

Крест движением руки остановил его.

Подойдя к Николаю, процедил сквозь зубы:

– Ты что, щенок, не понял меня? Я тебе дружбу предложил, ты же, падаль, решил мне вызов бросить?..

– Слышь! Как там тебя, Крест? – перебил его Николай. – Запомни, Волков никогда ни под кем не был. Я сам по себе.

Крест внимательно посмотрел Николаю в глаза:

– Ну что же. Кто не с нами, тот против нас…

В эту секунду за дверью послышались шаги. Кто-то спускался в подвал, и не один.

– Крест, атас! Майор с караулом, – разрезал тишину крик сверху.

И сразу застучали по металлическим ступенькам тяжелые солдатские сапоги.

Майор Вавилов с ним двое солдат с автоматами появились внезапно.

Подойдя к Волкову, офицер внимательно оглядел его с ног до головы. После чего обвёл присутствующих изучающим взглядом.

– Так, опять Крест со своей сворой. Я сколько раз вас предупреждал?.. Ну, теперь всё. Считай, что допрыгались.

– Мы-то здесь при чем, товарищ майор? – невинной овечкой заблеял Крест. – Молодой солдат зачем-то полез в подвал, упал с лестницы и разбудил, понимаешь, старших товарищей. Мы, как и полагается бывалым солдатам, решили прийти парню на помощь. Помочь, так сказать, неопытному бойцу. Правда, Коля? – Крест впился наглым взглядом в глаза Николая.

Тот, опустив голову, молчал.

– Что здесь произошло? – Майор в упор смотрел на Волкова.

– Ничего особенного, товарищ майор. Упал я.

– Понятно, – многозначительно протянул майор. Он еще раз окинул всех присутствующих испытующим взглядом и скомандовал: – Значит, так. Ты, Крест, со всей своей свитой шагом марш в казарму. Завтра с Вами будет отдельный разговор. А ты, Волков, шагай за мной в дежурку.

Не дав Николаю доложить по уставу, Вавилов пододвинул стул.

– Трудно тебе?

Голос на этот раз звучал не по- командирски, скорее наоборот, по-домашнему добрым, располагающим, и в то же время по-отцовски требовательным.

Николай удивленно поднял глаза.

– Что смотришь? Думаешь, что мы, офицеры, чурки безмозглые? Только орать и командовать умеем. Нет, брат, ошибаешься, у нас тоже сердца имеются. Мы всё видим и знаем, вот только не всегда что-то можем сделать. А в армии, сам понимаешь, все гораздо сложнее, к тому же над каждым из нас тоже начальство имеется. Так что, как ни крути, мы с тобою вроде как равны. – Вавилов тяжело вздохнул. – Ты, конечно, можешь мне не говорить, что в подвале произошло, да это и не важно. Не об этом я хотел с тобой поговорить. Если слабину покажешь, конец тебе. Сожрет тебя мразь, причем сожрёт с потрохами. И главное даже не то, что они тебя под откос пустят, как десятки других солдат, главное – то, что ты себя потеряешь. А это пострашнее дедовщины будет. Можешь поверить мне на слово. Так что ты подумай, какое решение примешь, с тем и дальше жить будешь.

Николаю на мгновение показалось, что он в тренерской Никанорыча и перед ним не командир, а любимый тренер. Такие же печальные, умудренные жизненным опытом глаза, доброта во взгляде и теплота слов.

Майор отодвинул в сторону стакан с недопитым чаем и, взглянув в глаза Николаю, поднялся.

– Тяжело тебе, парень, будет с твоим-то характером, но лучше быть необузданным рысаком, чем ездовой клячей. – И тут же, улыбнувшись, добавил: – Хотя, судя по твоей физиономии и по рожам тех, кто был с Крестом в подвале, тебе это не грозит.

Вернувшись в казарму, где царила настороженная тишина, Николай неожиданно увидел, что его заправлена. Следов сражения не было и в помине, гимнастерка аккуратно сложена, сапоги ровненько стоят рядом с табуреткой.

«Получается что, я не один», – подумал Николай и улыбнулся.

День за днем солдатская жизнь шла своим чередом. Дела прошедших дней постепенно начали оседать на дно памяти, и только порой, вспомнив своих обидчиков, Николай злился на то, что не сумел отомстить им. Но он был уверен, что ещё предстоит столкнуться и с Крестом, и с его свитой. И вот тогда-то он, Николай Волков, скажет свое слово, покажет им свои волчьи зубы, пусть пока не матерого, но все-таки волка.

До отбоя оставалось совсем немного времени. За стеной невнятно бормотал телевизор, иногда из разных углов казармы нет-нет да и раздавался солдатский смех.

Крест со своими шестерками появился, как всегда, неожиданно, их было человек пять-шесть. Продвигаясь вдоль кроватей, они то и дело раздавали попавшимся под руку солдатам пинки и подзатыльники, демонстрируя тем самым подогретую спиртным самоуверенность.

Николай сидел на табурете и подшивал воротничок.

Увидев непрошеных гостей, он даже не поднял головы. Только душа и тело, объединившись в единое целое, приготовились дать отпор.

«Здесь драки не будет, это точно. Значит, только базар, но это уже ерунда. Главное – быть предельно внимательным, не зарываться и не терять головы».

– Ну что, Волчара, почти матерый? – Крест ехидно улыбаясь, перекидывал из ладони в ладонь кастет. – Я смотрю, ты не рад нам? Что скажешь?

– Ты это о чем? – Николай поднялся и, глядя Кресту в глаза, добавил: – Крест, почти дубовый.

Они стояли, сцепившись взглядами. Так, будто старались заглянуть