Караул под «ёлочкой» - Чебаненко Сергей

- Напротив, стоянка как раз достаточно просторная. «Газик» легко бы уместился на ней вместе с грузовиками. И еще бы место для других машин осталось... Но стоянка ночью освещается фонарями, а вот пространство за воротами экспедиции - нет. Я думаю, что кто-то не захотел, чтобы его увидели выходящим из машины Железняка. Его и не увидели - ни шоферы, ни экспедиторы не обратили никакого внимания на то, когда за воротами появился «газик» и кто из него вышел.

- То есть неизвестный водитель «газика» хотел остаться незамеченным? Ты это хочешь сказать? -осведомился Контрразведчик.

- Так точно, Вадим Алексеевич, - на лице Чекмаева заиграла хитрая улыбка. - Или все это может оказаться простой случайностью, или некто явно не хотел привлекать к себе внимание.

- Да, это уже интересно, - Контрразведчик поправил пальцем съехавшие на кончик носа очки. - Послушай-ка, Константин, а как этого самого Железняка вызвали на работу?

- Он говорит, что ему позвонили среди ночи и... -капитан вдруг осекся и глянул на Контрразведчика широко открывшимися от удивления глазами:

- Вы думаете, что...

- А почему бы нет? - перебил его Контрразведчик и, стремительно поднявшись со стула, зашагал по комнате, заложив руки за спину. - Раз уж мы с тобой взялись измышлять гипотезы, то почему бы и нет? Кто-то от имени Бехтерева звонит Макарьеву и приказывает проверить периметр вокруг старта. И этот же кто-то звонит Железняку и вызывает его на работу! В котором часу, ты говоришь, ему позвонили?

- Э... Где-то около половины третьего...

- Вот-вот... Заметь, Костя, по времени-то второй звонок практически совпадает с первым!

- Вы и вправду считаете, что и Макарьеву, и Железняку мог звонить один и тот же человек?

- Может быть, может быть...- Контрразведчик на секунду задумался, глядя в степную даль за окном, и резко повернулся к Чекмаеву:

- А ты не спрашивал у Железняка, кто именно из руководства звонил ему в ту ночь и вызывал на работу?

- Спрашивал. Железняк говорит, что звонил начальник отдела Волынцев. Звонивший сказал, что в приемной заводской экспедиции придется подождать минут тридцать-сорок. Но с самим Волынцевым я еще не беседовал, Вадим Алексеевич.

- С Волынцевым поговоришь немедленно. Прямо сейчас. И сразу же ко мне с докладом. Это первое. Теперь второе, - Контрразведчик взял со стола ручку и пододвинул к себе чистый лист бумаги. - Костя, с какой максимальной скоростью может двигаться «газик»? С учетом того, что ехать придется ночью и, в лучшем случае, по шоссе, которое соединяет вторую площадку с Ленинском.

- Ну, километров шестьдесят - семьдесят в час можно выжать... - капитан наморщил лоб, размышляя.

- Возьмем по максимуму - семьдесят километров, -Контрразведчик вывел число на бумажном листе. - А сколько, ты говорил, времени прождал Железняк в приемной?

- Он утверждает, что где-то около получаса.

- Значит, тоже возьмем по максимуму - полчаса. За это время кто-то воспользовался машиной Железняка и вернул ее на место. Спрашивается, на какое максимальное расстояние этот некто мог удалиться за примерно тридцать минут, которые были в его распоряжении? Такая вот простенькая задачка...

- Скорость умножим на время и получим расстояние, - на лице капитана мелькнула улыбка. -Учебник по физике. Шестой класс.

- Молодец, сразу видно, что в школе учился на «отлично»!- с язвинкой подшутил Контрразведчик. -Ладненько... Значит, если на дорогу в оба конца ушло максимум полчаса, то путь к цели занял всего пятнадцать минут. Предположим, что все это время «газик» ехал на максимальной скорости. То есть семьдесят километров в час. Умножаем семьдесят на четверть часа... И получаем, что от административного здания экспедиции машина могла уйти за это время на семнадцать с половиной километров. Это если по максимуму и по хорошей дороге.

Контрразведчик еще раз внимательно окинул взглядом расчеты и поднял взгляд на Чекмаева:

- Вот что, Костя... Во-первых, ты в самом срочном порядке находишь Волынцева и выясняешь, кому и когда он звонил в ночь перед стартом. Если он вообще звонил, конечно... Во-вторых, немедленно поднимаешь по тревоге роту спецназначения. От моего имени, конечно. Пусть наши ребятишки самым внимательным образом прочешут весь этот пятачок от здания экспедиции до отметки семнадцать с половиной километров. Неторопливо, двигаясь по спирали, так, чтобы ни одного местечка, где даже теоретически можно что-либо спрятать, не пропустить. Ни единого! Ясно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

...Через час капитан Чекмаев доложил Контрразведчику, что начальник отдела Алексей Иванович Волынцев в ночь перед стартом водителю Железняку не звонил и на работу его не вызывал.

А еще через два с половиной часа, когда сумерки уже начали сгущаться над степью, поисковое отделение группы специального назначения на территории корпуса 2Б, - том самом, в котором готовили к запуску ракеты-носители, - обнаружило труп Кирилла Ушакова. Тело инженера было найдено в цистерне с остатками жидкого азота, которая стояла в железнодорожном тупичке около компрессорной.

32.

6 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Майора Демиденко, своего постоянного партнера по преферансу, Агент заметил еще издали, когда вышел из столовой и спускался по ступенькам в сторону нижнего строевого плаца. Демиденко считался одним из лучших специалистов по вычислительной технике на космодроме. Всегда веселый и улыбчивый, сейчас он шел навстречу Агенту с озабоченным выражением на лице.

- Привет, Александр Михайлович! - бодрым голосом окликнул его Агент. - Что это ты сегодня не в настроении? Что-нибудь случилось?

- А, это ты... Привет, - Демиденко поднял на Агента рассеянный взгляд, остановился и пожал протянутую руку. - Случилось. Ты разве еще ничего не знаешь?

- Нет. А что?

- Большие неприятности на орбите. Космонавты не могут приземлиться.

- Да что ты? - Агент изобразил на лице удивление. Его сердце сжалось в радостном возбуждении. Устройство, которое три с половиной месяца назад он тайно поместил в спускаемый аппарат космического корабля, сработало!

Когда Агент получал это задание и оговаривалась сумма вознаграждения, единственным условием со стороны заказчика был подтвержденный факт срабатывания внедренной в вычислительный комплекс «Союза» микросхемы. Только после этого деньги за проведение всей операции будут переданы ему через почтовый ящик с очередным курьером. И только после этого его работа здесь, на Байконуре, будет считаться завершенной и ему дадут координаты канала для ухода за пределы этой взрастившей его, но все-таки такой ненавистной ему страны.

- И что же случилось? - Агент изо всех сил старался ни словом, ни жестом не выдать собеседнику своей радости. - Движок полетел?

- Черт его знает, - Демиденко неопределенно пожал плечами. - С двигателями вроде бы все в порядке. От «Мира» «Союз» отстыковался нормально, сбросил перед спуском орбитальный отсек. Лахов стал готовить двигатель к включению. И вдруг - на тебе, нестандартное включение двигателей, а потом - сбой в ориентации!

- Хреново! - Агент озадачено присвистнул. - Без двигателей и с потерей ориентации машинку на Землю не посадишь!

- Представляешь, какая неприятность: отказали оба инфракрасных датчика! - от волнения лицо Демиденко стало покрываться красными пятнами. - Оба! И основной, и резервный!

- Ничего себе! Ну, а если попробовать вручную сориентироваться?

- Да так поначалу и хотели сделать! Сразу же на следующем витке. Подготовились, экипажу передали инструкции. Лахов включает двигатель, несколько секунд нормальной работы - и вдруг сбой в вычислительном комплексе. И корабль снова теряет ориентацию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Вот это да! - Агент округлил глаза. - Михалыч, и что же теперь будет?

- Посадка перенесена на завтрашнее утро, - хмуро буркнул в ответ Демиденко. - Все управленческие расчеты переведены в дежурный режим. По крайней мере, на предстоящие сутки.