Маньяк по субботам - Александр Петрович Гостомыслов

— Я слышал, что русские голубые кошки резко подорожали. Это правда?

— На сегодняшний день цена их может доходить до цены моих персов.

— А чем можно объяснить это?

— Наш рынок необъятен, богатых людей все больше. И как бы ни подскакивали цены — они пока ниже мировых. Поэтому весьма прибыльное дело — экспорт кошек с хорошим русским фенотипом. Лишь корниш реке — единственная порода, сравнимая по цене с зарубежьем. Эти кошки стоят около пятисот долларов, их в Петербурге всего три-четыре штуки. И потом — инфляция! Один день участия в международных выставках, которые проводят, к примеру, клубы «Багира» и «Басгед», будет стоит пятнадцать долларов. Деньги вернутся, если кошка получит высокую оценку и ее котята подорожают. А если нет — увы!

Анна скосила глаза на Бондаря:

— Если у вас патриотизма много, а денег «кот наплакал», лучше пойдите на птичий рынок и купите исконно русскую сибирскую кошку, это обойдется всего тысяч в сто пятьдесят.

— Гм… Гм… — произнес поставленный в неловкое положение Бондарь, ведь он так и не успел посмотреть разводимых Анной персидских кошек.

— Ну вот, — язвительно заметила Анна, — я ждала журналиста и покупателей, а Йришди сыщики из милиции.

— Почему вы так решили? — поинтересовался Грай.

— По направленности ваших интересов. Я даже догадываюсь, какое дело вы расследуете.

Их взгляды встретились, произошла дуэль, в результате которой Грай решил, что прикидываться дальше нет смысла.

— И вы знаете разгадку?

Анна многозначительно промолчала.

Нос Грая, вероятно, собрал достаточно информации, и детектив сделал выпад:

— Вы сильно нервничаете, Анна, вас что-то беспокоит?

Она чуть побледнела.

— Не нужна ли помощь? — настаивал Грай. — Я бы сумел помочь вам освободиться от беспокойства, — и он выразительно потянул носом, давая понять, что разгадал ее секрет.

Плечи Анны опустились.

— Приходите через три дня. Я разгадаю вашу тайну с исчезновением русских голубых.

— У вас это получится?

— Кошачий мир тесен. Я случайно имею интересующую вас информацию.

Анна поднялась, давая понять, что время визита истекло.

У самых дверей Грай остановился.

— Вы просите три дня… А если сегодня?

— На сегодня ответы кончились… Ох, уж эти мужчины, никак не могут решиться пойти навстречу даме. Позвоните мне через три дня, я буду ждать вашего звонка.

И Анна бесцеремонно выставила нас за дверь.

Мы сели в машину и поехали домой.

— Ну, подставили вы меня, Грай, — простонал раздосадованный Бондарь. — Давно я так не краснел… Анна мне понравилась — деловая, мгновенно все соображает, и какой напор!.. А вообще-то, я не понял, о чем вы с ней рядились под конец.

— Кстати, и мне не понятно, — включился я в разговор.

В этот момент колесо машины попало в колдобину, которых на Литейном проспекте достаточно, и машину сильно тряхнуло. Грай подхватил раненую руку и взвыл:

— Осторожнее. Виктор! Ты же меня обратно в госпиталь отправишь! — Побаюкал руку и спросил: — Запах в ее квартире вам не показался странным?

Бондарь не колебался ни секунды.

— Пахло кошками и дезодорантом. На кухне утром жарили лук.

Я с капитаном не согласился.

— Наверное, мой нос чувствительнее. Просачивался сквозь аэрозоль чуть заметный приторный запашок.

— И ты почувствовал? — обрадовался Грай.

— Да, но что это было? Я решил, что запах от кошек.

— Похоже, это запах наркотика.

— Наркотик? — машину нашу занесло на оледенелой дороге, и я чуть не врезался в идущее рядом такси. Таксист покрутил пальцем у виска и губами показал: «Идиот!»

— Чуть приторный, напоминающий мяту запах, — уточнил Грай.

— Да, именно такой.

— Так пахнут анаша и марихуана — бледно-зеленая травка. Особенно сильно, если ее варяг или курят.

— Не похоже, чтобы Анна курила, — не согласился Бондарь. — А если хорошо упаковано, то не должно пахнуть.

— Когда насыпано, скажем, в чемодан или сумку, перевозится сразу большая партия, то запах именно такой, — возразил Грай.

— Надо иметь нос, как у собаки, чтобы разобраться в этом, — заспорил Бондарь.

— Я не могу категорически утверждать, но запах похож. И вы заметили, как она нервничала?

— Ну, мало ли из-за чего женщина может нервничать? Ждала журналиста, думала, интервью в газету попадет, хорошая реклама ее заведению. А пришел сыщик и спросил: «Скажите, какой длины был хвост у кошки Тутанхамона?» Покупатель тоже оказался липовым. Полтора часа потеряно, а толку никакого. Поневоле расстроишься, — защищал Анну Бондарь, — Вы категорически утверждаете, что на квартире у нее наркотик? Она его изготовляет или хранит?

— У меня пока только подозрения, — размышлял вслух Грай. — Но ее испуг и просьба на три дня отсрочить разговор, о многом говорят. Дмитрий Кокорин сообщил, что она часто ездит за границу. Если Анна связана с наркобизнесом, то она скорее всего курьер, перевозчик.

— Деловая женщина не станет связываться с преступниками! Она и на своих кошках большие деньги делает. Зачем ей голову в петлю совать? — не соглашался капитан.

— Ее могли подловить на чем-нибудл, или заставить. Скажем, пригрозили уничтожить питомник ее персидских кошек, и ей пришлось согласиться.

Я решил посмотреть, как у самого Грая с патриотизмом, и выдвинул предложение:

— Она просила три дня форы. Зачем? Значит, собирается расстаться со своим грузом. Ну, и пусть себе едет за границу, а иноязычные наркоманы кушают его на здоровье. Нас это не касается. Через три дня дама вернется и раскроет нам тайну пропажи русских голубых кошек. Мы за это получим приличный гонорар. У нас появилась ниточка! Надо же, с первого визита и такая удача. Случай, великое дело — случай!..

Когда мы подъехали к дому, я поставил машину у крылечка и прошел с Граем в кабинет. Усевшись за стол, шеф спросил сам себя:

— Интересно, кто сегодня в Большом доме дежурный? — снял трубку телефона и набрал номер. — Это Грай говорит, добрый день, Аркадий Ильич, — Грай поморщился, видно, знал этого человека. — Нет, сегодня ругаться не будем. Я только что побывал у одной дамы, недалеко от вас, в Манежном переулке, у Анны Толстой, мне показалось, 410 в ее квартире присутствует запах наркотика… Скажите, не числится ли она в нашей картотеке?

Аркадий Ильич в ответ, вероятно, сказал нечто ехидное, потому что у Грая появилась на лице болезненная гримаса:

— Я не делал обыск, и ничего определенного сказать нельзя. Она часто ездит за границу, может выполнять роль курьера… Да я вас понял, лично вы не меняетесь — завтра доложите по начальству, во вторник появится приказ. Попрошу потом сообщить мне о принятом решении.

Грай швырнул трубку, скрипнул зубами.

— Ты прав, Виктор, иноязычные наркоманы получат свою порцию зелья. Ну, а мы три дня ждать не можем.

Настенные часы пробили один